Общая психопатология - Карл Ясперс

3. Погода. Зависимость некоторых нервных и ревматических жалоб от погоды (рост их числа при влажной погоде и падении атмосферного давления) объяснима только через прямое воздействие на соматическую сферу. Чувствительность к изменениям погоды, свойственная многим нервным людям, отчасти обусловлена психическими факторами. Но аномальные психические состояния — например, перед грозой или снегопадом — имеют явно причинную природу и не могут быть объяснены в терминах понимающей психологии.

4. Климат. Рассматривая патогенное влияние некоторых разновидностей климата, мы абстрагируемся от других болезнетворных факторов. Неизвестно, каким может быть влияние климата как такового; вполне возможно, что так называемое тропическое бешенство во многом обусловлено воздействием социальной среды колоний.

(б) Усталость и изнурение

Ослабление физических и психических функций вследствие усилий, предпринимаемых при их осуществлении, называется усталостью; при наличии вредных последствий мы говорим об истощении. Согласно данным физиологии, усталость (Ermьdung) возникает в результате накопления парализующих продуктов метаболизма, которые при нормальном функционировании системы кровообращения вымываются из организма достаточно быстро. Что касается изнурения (Erschцpfung), то оно возникает из-за неумеренного потребления организмом жизненно

важных веществ, недостаток которых должен быть восполнен. При усталости отмечается множество субъективных явлений.

Наплыв мыслей: безразличные мысли беспорядочно проносятся в голове, или наоборот, человек никак не может избавиться от определенных мыслей, представлений и образов (в особенности от аффективно окрашенных воспоминаний). Явления обретают живость чувственных ощущений; образные представления начинают походить на псевдогаллюцинации, мысли — на разговор; имеет место также спонтанное чувственное возбуждение. Часто встречаются обманы восприятия наподобие «колокольного звона». Память перестает подчиняться воле; координация мыслей ослабевает; способность к произвольным движениям утрачивается; возникает повышенная двигательная возбудимость, тремор; иногда над всем господствует какое-то немотивированно приподнятое настроение.

Некоторые последствия усталости удалось продемонстрировать экспериментально.

Были осуществлены измерения работоспособности^ (способности к счету и т. п.), позволившие установить связь между усталостью и голодом, усталостью и сокращением времени сна и т. п. В то же время наблюдались: понижение работоспособности, повышенная рассеянность, склонность к неконтролируемой скачке ассоциаций.

Вебер (Weber) обнаружил, что при усталости наступает своего рода инверсия поведения тех механизмов, которые ответственны за кровоснабжение органов, причем этот феномен у здоровых людей быстро проходит, тогда как у неврастеников он может быть весьма длительным. У человека, занимающегося умственным трудом, усталость приводит в процессе работы к увеличению объема крови в руке и одновременно к падению объема крови в голове, в головном мозгу; сонная артерия, вместо того чтобы расшириться, сужается.

При включении гальванического тока, когда анод приводится в соприкосновение с одним глазом, испытуемый по достижении определенной силы тока видит световую вспышку; когда сила тока повышается еще больше, наблюдатель видит движение второго зрачка. Соотношение силы гальванического тока, при которой появляется световая вспышка (чувствительности к свету), и силы тока, при которой становится заметно движение второго зрачка (рефлекторной чувствительности), у здоровых людей равно приблизительно 1:3. Эта обнаруженная Бумке закономерность была использована Хайманом при исследовании ряда больных. В связи с самыми многообразными разновидностями изнурения (при конституциональной и приобретенной неврастении, после соматической болезни, при истерии) нормальное соотношение 1:3 превращалось в 1:30 или 1:40. Во всех четырех исследованных случаях травматического невроза соотношение было нормальным; то же относится и к функциональным психозам.

В свое время изнурение считалось одной из серьезных причин острых психозов; ныне, однако, мы склонны отрицать существование психозов, первопричиной которых было бы именно изнурение. С одной стороны, можно говорить о повышенной (иногда до чрезмерности) утомляемости; с другой стороны, существуют разнообразные внешние проявления усталости, которые зависят от конституциональных особенностей личности. Проявления усталости особенно многообразны при укорененных в конституции психопатических чертах: прогулка в горы может привести к депрессии, любая физическая работа — к явлениям деперсонализации; истощение может способствовать развитию долго вызревавшего бреда отношения (сверхценной идеи); возможны такие проявления, как плаксивость, повышенная раздражительность, апатия, тревога и беспокойство, навязчивые представления, короче говоря — полный комплект психопатических феноменов.

Наконец, изнурение наряду с другими факторами может оказывать провоцирующее воздействие на развитие эндогенных психозов всех типов. Во время первой мировой войны даже при самых тяжелых случаях изнурения никакие психозы не выявлялись; но изнурение могло подготовить почву для патологических реакций в связи с тяжелыми эмоциональными потрясениями.

Хотя психозов, обусловленных изнурением, строго говоря, не существует, мы обнаруживаем характерные состояния у людей, которые в силу своей предрасположенности выказывают повышенную утомляемость, равно как и у тех, кто в течение долгого времени вынужден был испытывать значительные физические нагрузки, лишения, стрессы, кто живет в нищете и плохо питается. Усталость у таких людей не проходит никогда. Они страдают от бесчисленных конституционально обусловленных психопатических явлений. Если они заболевают излечимым эндогенным психозом, развитие которого было спровоцировано изнурением, он часто бывает окрашен в своеобычные «астенические» тона — подобно всем психозам, имеющим место при тяжелых соматических заболеваниях (признаки слабости, бессилия, крайняя бедность внешних проявлений).

§2. Яды

Изучать воздействие наркотических веществ и ядов на психическую жизнь относительно легко, поскольку причина этого воздействия кажется достаточно очевидной, а осуществление экспериментов на людях не представляет особых трудностей. Исследования могут проводиться по трем направлениям:

(а) Во-первых, мы можем попытаться получить представление о субъективно переживаемых явлениях и о том, как они возникают после принятия определенного токсина. Мы можем отметить различия в воздействии одного и того же яда на разных людей или на одного и того же человека в разное время; мы можем отметить также различия в действии разных ядов. Примеры первого рода — разнообразные случаи алкогольного опьянения и отравления гашишем; примеры второго рода — различия в действии алкоголя, гашиша, морфия. В относительно больших дозах яды приводят к изменениям сознания (таким, как опьянение, потеря сознания, кома) или вызывают сон.

В отдельных случаях мгновенное воздействие яда настолько резко отклоняется от среднестатистического и характеризуется настолько высокой степенью тяжести, что мы говорим о патологической реакции на яд. Хорошо известны

случаи патологической реакции на алкоголь. При этом даже относительно небольшие количества алкоголя приводят к помрачению сознания, которое проявляется в форме сумеречного состояния, сопровождающегося бессмысленными действиями, или других аномальных состояний, которые часто кончаются глубоким сном и почти не оставляют следов в памяти. Люди с патологической реакцией на алкоголь часто страдают и иными типами патологических реакций (на инфекции, неудачи, переживания и т. п.). Известны и случаи непереносимости алкоголя в самых незначительных дозах; у людей с этим синдромом психические изменения наступают почти мгновенно, и для них необходим режим абсолютного воздержания от алкоголя. Этот синдром может быть как врожденным, так и приобретенным (как результат травмы головы и т. п.).

Переживания, испытываемые во время интоксикации, представляют значительный интерес. Переживания эти примечательны не только как особого рода феномены, интригующие нас своей необычностью и тем разрушительным воздействием на организм, которое служит оборотной стороной доставляемого ими удовольствия; они к тому же выступают в качестве своего рода «моделей психозов» («Modellpsychose», термин К. Берингера), позволяющих более или менее точно судить о том, что человек испытывает при острых психозах (особенно при шизофрении). Литература об этих явлениях необычайно интересна. Джеймс (James) пишет: «Наше бодрствующее сознание, — которое есть лишь одна из разновидностей сознания, — окружено другими потенциальными формами сознания, и нельзя сказать, чтобы разделяющая их стена была непроходима. Мы можем жить, не подозревая об их существовании; но при возникновении необходимого стимула им достаточно бывает легчайшего толчка, чтобы проявить себя». Самоописания больных предоставляют огромный объем информации о феноменологии отравлений. С другой стороны, эти разрозненные описания побуждают задаться вопросом о наличии какого-то общего принципа, связывающего все множество феноменов. Бесчисленные случаи отравления — даже несмотря на весьма существенные колебания, обусловленные различием между конкретными людьми и ядами, — во многом похожи, что явно указывает на существование чего-то такого, что их объединяет.