Герои, злодеи, конформисты отечественной НАУКИ - Симон Шноль

А пока директор своими руками не построил себе дом, они с Натальей Михайловной жили в дощатом «кубрике», где зимой, как бы ни топили маленькую печку с вечера, морозный иней с утра покрывал углы и стены. Как это могло осуществиться в наших советских условиях? Мы сейчас видим прошлое лишь в мрачном свете. Это неверно и несправедливо. Высокие идеалы романтиков и утопистов-революционеров зажигали души. Энтузиазм, самопожертвование - действительная причина побед и преодолений прошедших десятилетий. Насилие, беззаконие, каторга, расстрелы не могли уничтожить подъем духа, рожденного великими идеями. Эта двойственность общественного сознания, когда даже дети репрессированных родителей искренне верили в высокие идеалы грядущего коммунистического общества, - предмет для будущих исследований специалистов-психологов. А когда эта двойственность исчезла, Советский Союз и весь мир коммунизма распались. Пройдет время. Мы осознаем все недостатки советской системы с ее несоответствием провозглашенным идеалам. Пройдет время, так устроены люди, мы будем ощущать недостаток идеалов, мечты «о светлом будущем», о справедливости, равенстве, братстве и счастье всех людей. Это были прекрасные мечты, и мы благодарны этим, пусть не оправдавшимся мечтам. Верно сказано: «Честь безумцу, который навеет человечеству сон золотой». В строительстве Беломорской биостанции реализовался этот прекрасный романтический дух. Более того, я думаю, Николай Андреевич Перцов, комсорг и комиссар, российский интеллигент и исследователь в строительстве биостанции нашел способ воплощения своих идеалов. Здесь он был свободен. Здесь было братское содружество, место радостного и бескорыстного труда. За 33 года директорства Перцова в строительстве ББС участвовали многие-многие сотни людей. И сколько из них вспоминают об этом времени, как о самых светлых днях своей жизни. Здесь работали математики, физики, биологи, будущие инженеры — целый слой отечественной интеллигенции. В споре о смысле понятия «российский интеллигент» нужно учитывать высокую патетику прошедших десятилетий. Это отнюдь не отвлеченный, беспомощный и неумелый мечтатель — российские интеллигенты оказались умелыми плотниками, электриками, бетонщиками, каменщиками, механиками, и это не убавляло их склонностей и профессионального уровня филологов, биологов, математиков. Российские интеллигенты до революции полагали, что они «в долгу перед народом, который их кормит». Потребовалось много лет, чтобы они поняли — они такой же народ и кормят себя сами. В сущности, идеи революции созданы интеллигентами и рассчитаны именно на интеллигентных людей — людей, способных руководствоваться отвлеченными идеями. Альтруизм и бескорыстие — основа этих отвлеченных идей. Бескорыстные романтичные альтруисты, без сомнения, самые лучшие из возможных люди. Беда лишь в том, что «народные массы» руководствуются в повседневной жизни не такими идеями, а прозаическими эгоистическими потребностями. Трагедия и преступление большевиков в выборе насилия, как метода преобразования «эгоистов» в «альтруистов». Расстрелы и концлагеря в таких преобразованиях бессмысленны. Романтическая интеллигенция — бесценная часть общества. Самоотверженность и бескорыстие действительно необходимы человечеству в трудные периоды его жизни. Как ни покажется парадоксальным, к такой интеллигенции относились и первые христиане с их идеалами добра и любви к ближнему. Трагедия и преступление большевиков в том, что именно на эту бесценную часть народа были прежде всего направлены самые жестокие репрессии. «Красный террор» — расстрелы без суда и вины, по спискам, с заранее определенным числом подлежащих уничтожению людей. Так были уничтожены десятки тысяч священников — носителей идеалов христианства. Так были уничтожены тысячи наиболее просвещенных высоконравственных людей страны. Н. А. Перцов — потомственный, по происхождению, воспитанию, традициям российский интеллигент. Он внук известного юриста Петра Александровича Эрдели, арестованного и погибшего в 1937 г. Сестра деда Ксения Александровна Эрдели, арфистка, профессор Московской консерватории, народная артистка России. С ранних лет Николай рос в семье отчима Глеба Ивановича Бакланова - профессора, заведующего кафедрой Промышленной статистики Экономико-статистического института. Он учился в знаменитой 57-й московской школе, которую окончил в мае 1941 г. Когда началась война, Николаю Перцову было 17 лет. В июле он пошел на войну вместе с отцом в составе истребительного батальона Народного Ополчения Молотовского района Москвы, а потом 6-го стрелкового полка московских рабочих и держал оборону Москвы на Можайском направлении. В тяжелых боях осенью 1941 г. под Москвой Николай был контужен. В январе 1942 г. в госпитале была комиссия. Генерал возмутился: «Дети не должны воевать!» Перцова демобилизовали, и он стал студентом биофака МГУ. Летом 1942 г. Николай обучал военному делу уходящих на фронт сотрудников университета и скоро сам снова ушел воевать. Осенью 1946 г. среди первокурсников биофака МГУ появился демобилизованный из армии бледный, черноволосый, чрезвычайно привлекательный юноша в офицерском кителе. Его пламенные речи оказывали на нас, его товарищей по курсу, гипнотическое влияние. Он отлично учился, был душой курса, его ожидало прекрасное будущее. Но в конце войны у него открылся тяжелый туберкулез. Тогда лечили... пневмотораксом - накачивали воздух в плевральную полость одного легкого, и оно выключалось из дыхательных движений. Думали, что возбудитель туберкулеза погибает без вентиляции... Состояние Николая ухудшалось. Ему рекомендовали ехать на юг. Он уехал на Север, на Белое море, в заполярный Кандалакшский заповедник делать дипломную работу по своей специальности зоологии беспозвоночных. На эту кафедру пришли лучшие студенты курса — следствие яркой личности, увлекательных и глубоких лекций Л. А. Зенкевича, прекрасных практикумов и романтики морских экспедиций. Тема его дипломной работы: «Питание гаги Кандалакшского заповедника и использование ею пищевых ресурсов литорали Белого моря». Как отмечали рецензенты Н. А. Формозов и Л. А. Зенкевич, дипломник проявил незаурядные способности к научной работе. Если бы он избрал себе чисто научную карьеру, участвовал бы, как его однокурсники Н. М. Воронина, Н. Г. и М. Е. Виноградовы и др., в морских экспедициях в Антарктику, мы бы имели выдающегося зоолога. Но он прожил жизнь без научных степеней и званий. Его выбор был, как говорили в старину, служение обществу.

Летом 1950 г. я увидел в Кандалакше Николая - в сдвинутой на затылок капитанской фуражке он носился на моторной лодке среди островов Кандалакшского залива. Николай остался в Кандалакше. Его туберкулез отступил, а затем и вовсе прошел... Все, что было сделано на ББС Перцовым и его последователями, зовется словом «поэзия». Поэзия жизни. Автором ее был Перцов. Сколько же построили, не затратив казенных денег, эти поэты! Но здесь необходимо важное уточнение. Взрослым людям трудно следовать мечте. Им приходится руководствоваться личной выгодой, проявлять личную инициативу и создавать частную собственность. Молодые — возрастная психология — мечте следовать могут. «Блажен, кто смолоду был молод...» Если переставить слова Пушкина: кто смолоду молод - блажен (в старорусским смысле слова «блаженный» - бескорыстный и беззлобный). Этой особенностью юношеской психологии и объясняется замечательный феномен советской действительности молодежные стройотряды. Идея эта родилась на ББС, ее автор Перцов. Она отражала дух самоотверженности, энтузиазма и героизма. Позже (и, наверное, независимо) идея студенческих отрядов возникла на Физическом факультете Московского Университета при освоении Целины. На ББС студенты, а потом и школьники работали без всякой оплаты: Перцов ухитрялся оплачивать им билеты на поезд (30 руб. в оба конца) и по 1 руб. 20 коп. в день на еду в столовой при полном самообслуживании. Копали канавы, строили причалы, работали на пилораме, собирали и свозили камни, устанавливали столбы высоковольтной линии, клали печи, вели малярные и плотницкие работы. Математики, физики, биологи, филологи. Попасть в стройотряд было мечтой, и осуществить ее было непросто. Комплектовался он зимой в Москве и отбор был строгий. Численность стройотряда была разной: от 20 до 60 человек одновременно и около 200 в год. Стройотряды работали в летние месяцы и в зимние каникулы. Зимой на ББС яркая луна, полярные сияния, мороз, глубокий снег. От Пояконды на тракторных санях и на лыжах. Жизнерадостная работа на морозе или столярно-малярные отделочные работы в строящихся домах. Огонь в печах, чай и гитары. Не только стройотряды. По-прежнему по три часа в день студенты, проходящие беломорскую практику, вместе с преподавателями участвовали в различных «общественных» работах. И началось это в июле 1951 г., когда на ББС вместе с Перцовым приехали девять его однокурсников и друзей. Тогда постановили: помимо и наряду с научной и учебной работой по три часа в день заниматься строительством и благоустройством биостанции. Разбирали старые бараки, стоявшие в лесу со времен бывшего в тайге в 1930-е годы и давно заброшенного концлагеря. Строили лаборатории и общежития. Новая жизнь началась, когда в 1957 г. Перцов добыл оборудование для пилорамы. В море и на берегах материка и островов было множество бревен — потерь при лесосплавах. Получили разрешение их использовать. Молодецкие забавы — на весельных баркасах и на вельботе вылавливать бревна, вязать их в плоты и тащить на берег... Бревна на пилораме превращали в доски. Доски использовали не только для собственных строительных нужд, но и как валюту — в обмен на многие необходимые материалы.