"Фантастика 2023-183". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Леженда Валентин

В спальню, слегка ковыляя, вошел запыхавшийся горбун:

— Я слышал крик?

— Да-да, у Эврисфея случился очередной приступ бронхиальной астмы, — совершенно безразлично пояснил Копрей.

— Ай-яй-яй, какая беда! — всплеснул руками слуга, пробуя у хозяина пульс.

— Что, готов? — с замиранием сердца выдохнул посланец.

— К сожалению, нет, — горбун скорбно вздохнул, — через пару часов, думаю, очухается.

— К тому времени я постараюсь быть как можно дальше отсюда, — высокомерно бросил Копрей и решительным шагом покинул ненавистные покои.

* * *

В подземное царство Аида Геракл с Софоклюсом спускались на странном устройстве, носившем не менее странное название ипогиос асансэр, что по-старогречески означало «подземный лифт».

Колесница, к сожалению, в тесную деревянную кабинку не поместилась. В ней едва хватило места отважным эллинам.

Немного поразмыслив, сын Зевса нажал круглую выпуклость на одной из стен кабинки со стрелкой вниз, и устройство стало медленно спускаться, сопровождая свое движение жуткими стонами и скрипами.

Тянувшийся откуда-то сверху просмоленный трос был на вид вполне надежен, но Софоклюс всё равно нервничал, мертвой хваткой вцепившись в львиную накидку могучего героя.

— Хорошо едем! — улыбнулся Геракл. — И главное, никто об этом тайном проходе ничего не знает. Мне Гермес о нем рассказал. Сказал, дескать, если когда-нибудь захочешь неожиданно нагрянуть в подземное царство Аида, ищи подвесную кабинку в пропасти у Тэнара.

Где-то через полчасика (клепсидра на правой руке историка булькнула всего лишь один раз) жуткая конструкция наконец остановилась, и греки оказались прямехонько в долине асфодела.

— Красотища! — восхитился сын Зевса, оглядывая бескрайние подземные поля бледных, слегка светившихся в сумерках тюльпанов.

Геракл наклонился, решив понюхать ближайший цветок, тюльпан зазвенел и неожиданно выстрелил в нос герою маленькой зеленой молнией.

Сын Зевса чихнул.

— Пойдем по тропинке вдоль поля, — с ходу предложил он, и они с Софоклюсом потопали прочь от опустившей их вниз подвесной кабины.

Вскоре россыпи асфодела закончились, и эллины очутились в огромных черных пещерах, освещаемых гигантскими фосфоресцирующими улитками, которые в изобилии ползали по округлым влажным сводам.

Подземные моллюски светились по-разному: кто синим, кто розовым, кто желтым.

— Красота! — снова прицокнул языком Геракл, задирая героическую голову.

Внезапно повеяло холодом. Софоклюс благоразумно остановился. Холодом веяло из-за очередного, таившего в себе жуткую неизвестность подземного поворота.

— Не боись! — Сын Зевса легонько подтолкнул историка вперед. — Не очкуй, приятель, ведь ты вместе с великим Гераклом!

— Для меня это слабое утешение, — нервно пробормотал, вечно перепуганный хронист.

За поворотом стены каменного туннеля были покрыты мерцающим инеем. Под ногами захрустел девственно чистый снег, кое-где валялись впавшие в спячку тускло светившиеся улитки.

— Что это? — Присев на корточки, Софоклюс осторожно коснулся обжигающей пальцы белизны.

— Олимпийцы называют это химеринос хиони! — знающе пояснил Геракл.

— А на нормальном языке?

— Снег! Обыкновенная холодная крупа, смерзшаяся под воздействием низкой температуры вода.

— И откуда ты только всё это…

— Тихо! — Сын Зевса предостерегающе поднял руку.

Софоклюс замер, и тут до его слуха донеслось чье-то грустное неразборчивое (пьяное?) пение.

— За мной! — прошептал могучий герой, и они с историком на цыпочках двинулись в недра заледенелого коридора.

Прошло совсем немного времени, и эллины увидели грустного подземного певца, сидевшего на большом плоском, покрытом инеем камне.

Певец был очень богато одет, а на его лохматой голове красовалась золотая царская корона(!).

— Черный дя-а-а-ател… — опустив голову, грустно выводил непонятный незнакомец. — Что ж ты, сволочь, вьешься над моею голов-о-о-ой…

Рядом с незадачливым певцом, лицом к холодной каменной стене, лежал еще один мужик — огромный мускулистый атлет в боевых доспехах.

— Эй, мужик, ты кто? — тихо, дабы не напугать певца, спросил Геракл.

Незнакомец дернулся, попытался вскочить с места, но лишь застонал и, сильно зажмурившись, тихо выругался.

«У него что, геморрой?» — мелькнуло в голове у могучего героя.

— Я царь Фессалии Пирифой, повелитель народа лапифов.

— Царь Перепой? — изумленно переспросил Геракл. — То-то от тебя вином за версту несет!

— Не Перепой, а Пирифой! — немного обиделся царь. — Хотя, если желаешь, можешь называть меня как угодно, мне уже всё равно.

— Вот так встреча! — Сын Зевса озадаченно почесал бороду. — Ну а это что за бугай там лежит?

Геракл указал на спящего атлета.

— Это Тесей, — небрежно бросил царь, — могучий герой Афин.

— НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! — хором выдохнули Геракл с Софоклюсом.

— Может-может, — вздохнул царь, — еще как может…

Сын Зевса подошел к атлету поближе, наклонился и заглянул тому в лицо.

— Ба! Это действительно Тесей и, судя по запаху… снова пьяный. Так вы вместе нажрались? Но… что это с его языком?

Язык спящего афинянина был высунут почти во всю длину, розовый кончик касался покрытой инеем каменной стены.

— Тесей лизнул стену, — сокрушенно махнул рукой Пирифой. — Я говорил ему, не надо, но если афинянин упрется…

— Да знаю-знаю, — кивнул Геракл, — хуже Минотавра, особенно когда пьяный.

— Я, кстати, тоже к камню прирос мягким местом, — разоткровенничался царь. — Сел передохнуть и бац… намертво прихватило.

— Как же вас так угораздило? — усмехнулся Софоклюс.

— Нас наказал великий Аид!

— За что?

— Ну… мы… это… немного с Тесеем выпили в честь Олимпийских игр и спустились сюда… м… м… м…

— Искать Минотавра? — с готовностью подсказал замявшемуся царю сын Зевса.

— Не совсем… — Пирифой был слегка смущен. — Мы спустились сюда, дабы… похитить у Аида его жену, красавицу Персефону.

«О Зевс, какие идиоты!» — подумал Геракл, а вслух сказал:

— Но зачем она вам понадобилась? Вам что, греческих женщин мало?

В ответ царь неопределенно пожал плечами:

— Это была идея Тесея, у него и спрашивайте!

— Спрашивать что-либо у Тесея бесполезно! — усмехнулся сын Зевса. — Пьяная скотина плохо соображает, где вообще находится.

— М-м-м… му-у-у-у… — замычал проснувшийся афинянин. — Г-гера-а-а-а-кл эт-то-о-о ты-ы-ы?..

— Конечно, я, а кто же еще? — склочно отозвался могучий герой.

— Вы-ы-ручи-и-и-и…

— Был бы у меня ледоруб! — мечтательно произнес Геракл. — Ладно, обойдемся и без инструмента. Софоклюс, давай кремень…

В качестве сырья для костра царь Пирифой пожертвовал частью своих роскошных одеяний, на костер пошла также отрезанная ножом борода Тесея.

— Всё, теперь ждите! — торжественно объявил сын Зевса, глядя на пляшущее посреди пешеры веселое пламя. — Минут через десять всё растает. А что касается Персефоны… Женщина, конечно, красивая, но… по правде говоря, ее возбуждают исключительно покойники.

Таким вот макаром великий герой в очередной раз выручил Тесея, ну, и заодно царя Фессалии Пирифоя.

* * *

Пробродив некоторое время по подземным катакомбам, Геракл в конце концов плюнул на всё это дело и решил спросить прямо у первой же встречной души, как пройти в тронный зал мрачного Аида. И такая тень умершего вскоре весьма удачно им подвернулась. Полупрозрачная душа высокого статного мужика в боевых доспехах пришлась сыну Зевса весьма по душе.

— Привет, — весело бросил могучий герой мутному колеблющемуся изображению. — Как жизнь? То есть, извини, конечно, это я так не слишком удачно пошутил.

Тень нисколько не обиделась.

— В общем, — улыбнулся Геракл, — нам бы в тронный зал Аида пройти, ты случайно не знаешь дорогу?

— Знаю! — ответила тень. — Но просто так не скажу.

— Хорошо, — легко согласился сын Зевса, — и что ты хочешь взамен?