Гений войны Рокоссовский. Солдатский долг Маршала - Владимир Дайнес

«Командующий войсками 1-го Белорусского фронта Маршал Советского Союза Рокоссовский, лично руководивший действиями войск на ковельском направлении, организацию боя 11-го танкового корпуса не проверил. В результате этой исключительно плохой организации ввода в бой танкового корпуса две танковые бригады, брошенные в атаку, потеряли безвозвратно 75 танков.

Ставка Верховного Главнокомандования предупреждает Маршала Советского Союза Рокоссовского о необходимости впредь внимательной и тщательной подготовки ввода в бой танковых соединений и приказывает:

1. Командующему 47-й армией генерал-лейтенанту Гусеву Н. И. за халатность, проявленную им при организации ввода в бой 11-го танкового корпуса, объявить выговор.

2. Генерал-майора танковых войск Рудкина Ф. И. снять с должности командира 11-го танкового корпуса и направить в распоряжение командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии.

3. Назначить командиром 11-го танкового корпуса генерал-майора танковых войск Ющука[552]».

Более успешно действовали войска 1-го Белорусского фронта на барановичском направлении. 8 июля они освободили Барановичи. Особенно отличились здесь бойцы 18-го (генерал-майор И. И. Иванов), 105-го (генерал-майор Д. Ф. Алексеев) стрелковых корпусов 65-й армии, 128-го стрелкового корпуса (генерал-майор П. Ф. Батицкий), 3-го гвардейского стрелкового корпуса (генерал-майор Ф. И. Перхорович), 3-го танкового корпуса (генерал-майор танковых войск Н. М. Теляков) 28-й армии.

Противник, пытаясь найти рубеж, за который можно будет зацепиться, спешил отойти за р. Щара. Рокоссовский принял решение форсировать реку с ходу. Он вызвал к телефону начальника тыла фронта генерала Антипенко:

– Перед нами Щара. Соблазнительно форсировать ее с ходу, но в войсках мало боеприпасов, а это делает предприятие сомнительным. Сможете ли вы подать за короткий срок 400—500 тонн боеприпасов? Немедленного ответа я не жду, подумайте часа два, если нет – я доложу Верховному Главнокомандующему и откажусь от форсирования…

Задача была сложной, но генерал Антипенко еще до истечения двухчасового срока мобилизовал необходимый автотранспорт. «Я не претендую на роль беспристрастного биографа и открыто признаюсь в том, что сам привязан к этому человеку, – писал генерал Антипенко, – с которым меня связывает почти трехлетняя совместная работа на фронте и который своим личным обаянием, всегда ровным и вежливым обращением, постоянной готовностью помочь в трудную минуту способен был вызвать у каждого подчиненного желание лучше выполнить его приказ и ни в чем не подвести своего командующего. К. К. Рокоссовский, как и большинство крупных военачальников, свою работу строил на принципе доверия к своим помощникам. Доверие это не было слепым: оно становилось полным лишь тогда, когда Константин Константинович лично и не раз убеждался в том, что ему говорят правду, что сделано все возможное, чтобы решить поставленную задачу; убедившись в этом, он видел в вас доброго боевого товарища, своего друга. Именно поэтому руководство фронта было так сплочено и спаяно: каждый из нас искренне дорожил авторитетом своего командующего. Рокоссовского на фронте не боялись, его любили. И именно поэтому его указание воспринималось как приказание, которого нельзя не выполнить. Организуя выполнение приказов Рокоссовского, я меньше всего прибегал в сношениях с подчиненными к формуле «командующий приказал». В этом не было нужды. Достаточно было сказать, что командующий надеется на инициативу и высокую организованность тыловиков».

Боеприпасы в 65-ю армию и к ее соседям попали вовремя, р. Щара была форсирована с ходу, и к 16 июля армии 1-го Белорусского вышли на линию Свислочь, Пружаны, преодолев за 12 дней 150—170 км. Одновременно продвинулись войска 61-й армии, наступавшей в Полесье в очень тяжелых условиях. 14 июля они выбили врага из Пинска.

В это время войска 1-го Украинского фронта проводили Львовско-Сандомирскую операцию в целях разгрома группы армий «Северная Украина», освобождения западных областей Украины и юго-восточных районов Польши. Войска 1-го Белорусского фронта с 18 июля приступили к осуществлению Люблин-Брестской наступательной операции. Им противостояли основные силы 2-й, 9-й (с 24 июля) армий группы армий «Центр» (генерал-фельдмаршал В. Модель) и 4-я танковая армия группы армий «Северная Украина» (генерал-полковник Й. Гарпе).

Замысел Рокоссовского состоял в том, чтобы ударами в обход Брестского укрепрайона с севера и юга разгромить противника и, развивая наступление на варшавском направлении, выйти к Висле. Основные усилия советское командование сосредоточило на левом крыле, где действовали 70, 47, 8-я гвардейская, 69-я, 2-я танковая, польская 1-я армии, два кавалерийских и один танковый корпус. Их поддерживала авиация 6-й воздушной армии. В этой группировке насчитывалось 7600 орудий и минометов, 1743 танка и САУ, около 1500 самолетов.

По замыслу Рокоссовского, ей предстояло разгромить противостоящего противника и, форсировав на 3—4-й день операции р. Западный Буг, развивать наступление в северо-западном и западном направлениях, чтобы к концу июля главными силами выйти на рубеж Лукув, Люблин.

Нанесение главного удара командующий фронтом возложил на 47-ю, 8-ю гвардейскую и 69-ю армии. Им предписывалось прорвать оборону противника западнее Ковеля, обеспечить ввод в сражение подвижных войск и во взаимодействии с ними развивать наступление на Седльце и Люблин. После форсирования Западного Буга Рокоссовский намечал развивать наступление силами 8-й гвардейской и 2-й танковой армий на Лукув, Седльце, а частями 69-й и польской 1-й армий – на Люблин, Михув. От командующего 47-й армией требовалось наступать на Бяла-Подляска и не допустить отхода к Варшаве войск противника, действовавших к востоку от рубежа Седльце, Лукув, а от 70-й армии – нанести удар на Брест с юга.

Учитывая необходимость прорыва сильно укрепленной обороны противника, Рокоссовский предусмотрел глубокое оперативное построение войск левого крыла фронта. Первый эшелон составляли 70, 47, 8-я гвардейская, 69-я армии; второй эшелон – польская 1-я армия; для развития успеха предназначались 2-я танковая армия, два кавалерийских и один танковый корпус. На участках прорыва создавались высокие плотности сил и средств: 1 стрелковая дивизия, до 247 орудий и минометов и около 15 танков непосредственной поддержки пехоты на 1 км фронта. На период прорыва обороны противника в оперативное подчинение командующих 47-й и 69-й армий было передано по одной дивизии, а 8-й гвардейской армии – один корпус штурмовой авиации.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});