Щепки плахи, осколки секиры. Губитель максаров - Юрий Брайдер

– Ты что, шлюха, затеяла? – прохрипела она, пуская изорудованным ртом кровавые пузыри. – Совсем с ума свихнулась? Пусть я сдохну сейчас, но и ты переживешь меня ненадолго!

– Живи, – сказала Рагна. – Убивать тебя никто не собирается. Прежней воли я тебе обещать не могу, но этот замок и все здешние слуги останутся за тобой.

– Ишь чего захотела! – Рама затряслась, а цепи и кандалы заскрежетали. – Моим добром завладеть! Распоряжаться вместо меня! Не бывать этому! Лучше я сдохну, но не позволю тебе стать хозяйкой моих владений!

– Сдохнешь ты или нет, а просить у тебя благословения на вступление в законные права я не собираюсь. – Рагна повернула факел так, чтобы расплавленная смола падала в пустую глазницу Генобры. – Единственное, что мне от тебя надо, так это противоядие.

– Не дождешься! – крикнула пленница. – Хоть режь, хоть жги, а не дождешься! Сама знаешь, пытками максара не сломить. Вы искалечили меня, но это дело поправимое. Я знавала максаров, у которых все части тела, кроме головы, были чужие. А вот тебя, моя милая, спасти невозможно. И я очень надеюсь стать свидетельницей твоей смерти. Ждать-то недолго осталось. Сначала тебя раздует, как дохлую кобылу на жаре, а потом разорвет в клочья. Тогда мы останемся здесь на пару. Я и твой безногий дружок. Уж нам-то будет о чем поболтать! Не так ли, красавчик?

– Не сомневаюсь, – ответил Окш. – Особенно про то, за какие такие грехи ты однажды живьем закопала в землю еще совсем маленького ребенка.

– Ах ты, паразит! – удивилась Генобра. – Ничего не забыл! Все помнишь! Сглупила я, не спорю… Мрызлам тебя надо было скормить. Или в огне сжечь… Выжил, волчонок, надо же такому случиться! А кто ты такой на самом деле, помнишь?

– Помню. Отродье Клайнора, – сказал Окш первое, что пришло ему в голову.

– Не можешь ты этого помнить! – Генобра забилась на раме так, словно это не Рагну, а именно ее должны были разорвать сейчас неведомые внутренние силы. – Не можешь! Кто же это успел тебя надоумить? Ведь все причастные к твоему рождению мертвы… Неужели пророчество Адракса сбывается?..

– Говори, что же ты умолкла? – Окша вновь охватило непонятное волнение.

– Ну и скажу! – Генобра овладела собой и даже попыталась улыбнуться безобразной дыркой безгубого рта. – Ты станешь тем, кем тебе предназначено, только при одном условии. Если получишь завещание Азда. Без него ты – даже с клинком – ничто! Убьешь одного максара, двух, трех, хоть десятерых. Это все. Бывали уже такие герои и до тебя. Чтобы изжить весь наш род, нужно иметь могущество богов. Или оружие богов, тайну которого якобы знал Азд. Вот и получается, что без меня тебе никак не обойтись…

– Хватит вам болтать! – прервала их разговор Рагна. – Разве ты не видишь, что она умышленно тянет время? То ли подмогу ждет, то ли надеется, что я сдохну в ближайшее время… Говори, тварь, где ты хранишь противоядие?

– Не скажу! – оскалилась Генобра. – Обмануть вам меня не удастся. Угрозы и соблазны тоже не помогут. Ведь я прекрасно понимаю, что уже обречена. Из этого подвала мне никогда не выйти, пусть даже я открою вам все тайны Вселенной. Да и плен меня не устраивает. Не выдержу я долго в заточении. Стану рваться на волю, тут вы меня для собственного спокойствия и прихлопнете. Уж лучше умрем вместе.

– Ах вот ты как! – зловеще произнесла Рагна. – Что же, я была готова к такому ответу.

Она требовательно взмахнула рукой, и выскочивший из темноты лемур вручил ей новый, досель еще невиданный инструмент – внушительных размеров пилу, полотно которой поблескивало алмазной пылью.

– Что это ты задумала? – насторожилась Генобра.

– А ты как будто не догадываешься! Я сделаю с тобой то же самое, что ты хотела сделать с ним. – Рагна кивнула на Окша. – Превращу в обыкновенного человечишку, в жалкую бабу, которая не умеет хранить секретов, не может терпеть боль и не в состоянии убить саму себя.

– Никому еще не удалось сотворить такое с истинным максаром, – сказала Генобра уже без прежнего апломба. – Не теряй понапрасну время. Жить тебе осталось совсем недолго. Зачем подыхать в этой мрачной норе? Выйди на свежий воздух, к небесному свету. Устрой прощальный пир, познай наконец радость плотской любви и умри в объятиях возлюбленного, с бокалом вина в руке.

– Не заговаривай мне зубы! – Рагна рывком перевела раму в вертикальное положение, так что ноги Генобры оказались выше головы.

– Ох, не за свое дело ты взялась, дочка! – воскликнула пленница. – Прежде чем печь пироги, надо сначала научиться месить тесто. Это даже твой дружок-пекарь подтвердит. Ты еще и мрызла толкового не сделала, а собираешься изменить сущность максара. Ничего у тебя не получится.

– Это уж пусть тебя не волнует! – Рагна всадила полотно пилы в лоб Генобры.

– Да кто же так делает! – громко возмутилась та. – Сначала надо кожу с черепа снять! Сосуды прижечь! А не то зальешь мозг кровью и потом не различишь, где какая извилина.

– Различу! – буркнула Рагна, нажимая на пилу, издававшую противный скрежет.

– Недаром говорят: родила дуру на свою голову! – продолжала Генобра. – В самую точку сказано! Из моей утробы вылезла, а теперь мою голову пилит! Дожили!

– Не волнуйся, – пообещала Рагна, отделяя вкривь и вкось надпиленную крышку черепной коробки. – Скоро ты забудешь и про свою утробу, и про меня, и даже про то, что когда-то была максаром… Но это потом. А сейчас я, наоборот, заставлю тебя вспомнить кое о чем. Например, об ощущении боли…

– Перестань! – взвыла Генобра. – Не трогай меня больше! Я все расскажу сама!

– Поздно, – ответила дочка, сосредоточенно тыкая тонкой спицей в обнажившееся вещество мозга. – Ты опять попытаешься обмануть меня. Заставишь вместо противоядия выпить яд или еще какую-нибудь гадость придумаешь… Лучше, если я сама доберусь до истины.

Ничуть не смущенный столь странным диалогом родных существ, Окш внимательно наблюдал за операцией. Его отношение к Генобре было таково, что случайная искра жалости (появись такая вдруг) неминуемо погасла бы в океане ненависти.

Прошло еще немного времени, и поведение Генобры, из вскрытого черепа которой торчало уже несколько десятков спиц, стало меняться. Она уже не говорила, а заговаривалась. Не бранилась, а вещала на манер оракула. Ее смех теперь почти нельзя было отличить от рыданий.

– Потерпи еще немного, мамаша. Кажется, я нашла то, что искала… Самую суть твоей души, – произнесла Рагна с удовлетворением. – Согласись, я способная ученица. Только подход к делу у нас разный. Пока ты дубила мрызлам шкуры, наращивала клыки и превращала руки в клешни, я подбиралась к самому главному – к мозгу… Хочешь, я сделаю тебе сейчас больно? А сейчас приятно… А если одновременно и больно, и приятно? Правда, странное ощущение? Я уже испытывала это на себе…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});