Вампиры. Антология - Стивен Джонс

II

Отца Джо разбудили вопли, полные ужаса.

Он потряс головой, чтобы прогнать сон, и тут же пожалел, что не остался лежать спокойно. Голова весила по меньшей мере фунтов двести, рот был полон отвратительной на вкус ваты. Зачем он это с собой делает? После этого он чувствует себя больным; к тому же ему начинают сниться кошмары. Как сейчас.

Он услышал еще один испуганный крик — всего в нескольких футах от себя.

Он взглянул в ту сторону. В слабом свете фонарика, валявшегося на полу, он увидел Зева, лежащего на спине, отчаянно отбивающегося от…

Проклятие! Это не сон! Сюда забрался один из кровососов!

Одним прыжком Джо очутился рядом с тварью, которая тянулась клыками к горлу Зева. Схватив вампира за шиворот, он оторвал его от пола. Тело оказалось странно тяжелым, но это его не остановило. Джо чувствовал, как нарастающий гнев делает его сильнее.

— Гниль поганая!

Схватив вампира за шею, он швырнул его о стену. Тварь ударилась о бетон с силой, от которой у человека переломались бы все кости, но чудовище лишь сползло вниз, одним движением прокатилось по полу и вскочило на ноги, готовое к атаке. Джо знал, что как он ни был бы силен, ему никогда не одолеть вампира. Обернувшись, он схватил свое большое серебряное распятие и бросился на врага.

— Голоден? Вот этого пожри!

Тварь, обнажив клыки, зашипела на него, и Джо ткнул нижним, более длинным концом креста ему в глотку. По серебру побежал бело-голубой свет, отразившийся в полных ужаса глазах, и плоть врага начала с шипением трескаться. Вампир испустил полузадушенный крик и попытался увернуться, но Джо не собирался его отпускать. От ярости он покраснел: гнев забил фонтаном из какого-то скрытого источника и бурлил внутри него. Джо проталкивал крест все дальше в глотку твари. Глубоко в горле вампира сверкнула вспышка, осветив бледное тело изнутри. Он попытался ухватиться за крест и вытащить его, но стоило ему прикоснуться к серебру, как пальцы его загорелись и начали дымиться.

Наконец Джо отступил, позволив извивающемуся врагу вскарабкаться по стене и уползти через окно в темноту. Затем он обернулся к Зеву. Если с ним что-то произошло…

— Эй, ребе! — окликнул он, опускаясь на колени рядом со стариком. — С тобой все в порядке?

— Да, — ответил Зев, с трудом вставая на ноги. — Благодаря тебе.

Джо рухнул на ящик: как только испарился гнев, его охватила слабость. «Я и не предполагал, что со мной может такое случиться», — подумал он. Но оказалось так чертовски приятно сорвать злобу на этом вампире. Слишком приятно. И это беспокоило его.

«Моя душа разрушается… как и все в этом мире».

— Было уже близко, — сказал он Зеву, в порыве радости сжимая плечо старика.

— Да уж, точно, ближе не бывает, — согласился Зев, надевая ермолку. — У меня к тебе просьба, отец Джо: если когда-нибудь у меня высосут кровь и я превращусь в вампира, будь добр, напомни мне, чтобы я держался подальше от тебя.

Джо впервые за долгое время разразился смехом. Было так хорошо посмеяться.

С первыми лучами солнца они выкарабкались наружу. Оказавшись на свежем воздухе, Джо потянулся, расправляя сведенные судорогой руки, а Зев проверил, на месте ли велосипед.

— Ой, — воскликнул Зев, вытаскивая велосипед из-за бака. Переднее колесо было так помято, что несколько спиц сломалось. — Посмотри, что он наделал. Похоже, мне придется возвращаться в Лейквуд пешком.

Но Джо гораздо больше, чем велосипед, интересовало местонахождение их ночного гостя. Он знал, что вампир не мог далеко уйти. Он и не ушел. Они нашли врага, вернее, то, что от него осталось, за мусорными контейнерами; разлагающийся, скорченный труп, покрытый черной коркой и дымящийся в свете утреннего солнца. Между зубами у него все еще торчало серебряное распятие.

Джо, приблизившись, осторожно вытащил свой крест из отвратительных останков.

— Судя по всему, сосать кровь тебе уже не придется, — сказал он и тут же почувствовал себя глупо.

Перед кем он здесь изображает мачо? Зев уж точно на это не купится. Слишком не похоже на него. Тот знал, что подобные высказывания не в характере отца Джо. Но в конце концов, а какой у него сейчас характер? Когда-то он был приходским священником. Сейчас он никто. Даже меньше, чем никто.

Выпрямившись, он взглянул на Зева:

— Пойдем в убежище, ребе. Я куплю тебе что-нибудь на завтрак.

Джо повернулся и направился прочь, но Зев остался стоять, глядя на тело у своих ног.

— Говорят, они не уходят далеко от мест, где провели всю жизнь, — заметил Зев. — Если он жил где-то поблизости, значит, он не еврей. Вероятно, католик. Скорее всего, ирландец.

Джо остановился и оглянулся, уставившись на свою длинную тень. Восходящее солнце, скрытое дымкой, светило ему в спину, порождая гигантскую фигуру с темным крестом в руке; на земле образовалась янтарная клякса в том месте, где свет проходил сквозь непочатую бутылку виски, которую Джо держал в другой руке.

— Ты это к чему? — спросил он.

— Думаю, Kaddish[99] для него не совсем подойдет, так что я просто размышляю, кто бы мог прочесть над ним заупокойную молитву, или что вы там делаете, когда умирает кто-то из ваших людей.

— Это не один из наших людей! — огрызнулся Джо, чувствуя поднимающуюся в душе горечь. — Он вообще не был человеком.

— Да, но ведь когда-то раньше он был им, до того, как его убили и он превратился в одного из них. Так что, может быть, сейчас ему не помешает скромная помощь.

Джо все это не нравилось. Он чувствовал, что на него давят.

— Он этого не заслуживает, — возразил он и тут же сообразил, что угодил в ловушку.

— А я думал, что этого заслуживает даже последний грешник, — заметил Зев.

Джо понял, что потерпел поражение. Зев был прав. Он сунул крест и бутылку в руки другу — возможно, немного грубо, — подошел к скрюченному трупу, опустился на колени и совершил над ним последние обряды. Закончив, он вернулся к Зеву и вырвал у него свое имущество.

— Ты лучше меня, Гунга Дин,[100] — бросил он, направляясь прочь.

— Ты говоришь так, словно, став вампирами, они отвечают за свои действия, — задыхаясь, упрекнул его Зев, спеша рядом и стараясь догнать широко шагавшего Джо.

— А ты думаешь, нет?

— Нет.

— Ты в этом уверен?

— Ну, не совсем. Но они совершенно точно перестают быть людьми, так что, наверное, мы не должны подходить к ним с человеческими мерками.

При звуках убеждающего голоса Зева Джо вспомнились споры, которые они вели в лавке Горовица.

— Но, Зев, мы же знаем, что-то от старого характера остается. Я имею в виду — они живут в родных городах, обычно в подвалах своих бывших домов. Они охотятся за людьми, которых знали при жизни. Это не просто безмозглые хищники, Зев. Они обладают остатками сознания. Почему же они не могут подняться над собой? Почему они не… сопротивляются?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});