Месть Бешеного - Виктор Доценко

— Твоего ребенка? И ты еще спрашиваешь! Когда ты со мной решишь расстаться, то у меня будет частичка тебя, и мне не будет так грустно… — Она сказала это просто, как давно решенное для себя.

— Девочка моя, почему ты решила, что я хочу с тобой расстаться?

— Но ты же всегда расстаешься со своими «курочками», — вполне серьезно ответила она.

— Нет, с тобой у меня все будет по-другому! — неожиданно воскликнул он и нежно обнял девушку. — Рожай мне сына или дочку! Будет рядом со мной продолжатель моей фамилии! Рожай!

Подготовка

Савелий, прежде чем лечь в больницу на пластическую операцию, попросил Богомолова обеспечить его некоторыми фотоматериалами. Как всегда, он поставил трудную задачу. Когда генерал сказал ему об этом, он спокойно заявил, что если бы было легко, то он и сам бы справился.

Первым в списке Савелия, естественно, шел господин Рассказов, бывший генерал КГБ (именно о его фотографии больше всего и беспокоился Богомолов, предположив, что тот, прежде чем мотануть «за бугор», постарался уничтожить все следы), далее — Красавчик-Стив. Хотя Савелий и видел его мельком в аэропорту и в клубе «Виктория», но не обратил на него особого внимания и плохо запомнил.

Кроме того, он приложил к списку пространную просьбу принести все фотографии, которые были сделаны наблюдателями во время матча. Генерал лишний раз убедился в недюжинном уме своего подопечного. Он понял, что Савелий действительно готовится всерьез наказать всех, кто был замешан в убийстве его любимой женщины и ее братишки. И, наконец, Савелий попросил дать фотографии тех агентов, что были внедрены в криминальные структуры.

— Это нежелательно, — поморщился Богомолов.

— Как хотите, — пожал плечами Савелий. — Но потом ко мне никаких претензий — если среди трупов обнаружите своих агентов.

— А-а-а, — протянул Богомолов. — Я сначала не совсем понял, для чего… Только с одним условием: никаких контактов.

— А вот об этом могли бы и не говорить, — обиженно заметил Савелий.

— Хорошо, постараюсь поднапрячь своих коллег. А теперь перейдем к твоей «смерти»: ты чтонибудь придумал?

— Если откровенно, то в голову ничего не лезет… — с огорчением вздохнул Савелий. — Может быть, в случайной уличной драке? — Я? — Савелий скептически усмехнулся. — В это могут поверить только те, кто не знает меня, а нам нужно убедить именно тех, кто меня отлично знает!

— Да, тебя так просто не убьешь, — пошутил Богомолов.

— Честно говоря, мне больше всего понравилась идея Порфирия Сергеевича.

— Несчастный случай? — поморщился генерал. — На то, чтобы организовать дорожнотранспортное происшествие, да еще со многими свидетелями, нужно время.

— Зато убедительно. Да и похороны осветить с телевидением, а?

Идея, предложенная генералом Говоровым, Савелию действительно понравилась. Она состояла в том, чтобы не только включить Савелия в списки погибших в какой-нибудь авто— или железнодорожной катастрофе, но сфотографировать его, загримировав соответствующим образом.

— Да, в этом что-то есть… — задумчиво проговорил Богомолов, немного помолчал, потом тяжело припечатал ладонями стол. — На этом и порешим! Будем ждать катастрофы! Грешно, конечно, но лучше бы ей особо не задерживаться… Что еще? — Пока все.

— Кстати, у тебя что-нибудь осталось от тех хитрых штучек, которые я давал вам в Афганистан?

— Кое-что есть… Хотите, чтобы вернул? — Если они тебе еще нужны, то… — Богомолов пожал плечами. — Ладно, держи в курсе, если что! — многозначительно заметил генерал, словно ощущая, что Савелий недоговаривает.

Савелий вышел из кабинета Богомолова и медленно побрел по улицам Москвы. Как же противно на душе! Когда хочется действовать, приходится ничего не делать…

Как же все-таки разыскать фото бывшего генерала КГБ? Богомолов вроде говорил, что жена и дочь Рассказова погибли в авиакатастрофе. А как же остальные родственники? Не может же их не быть? Но вот сам Савелий: у него ведь тоже никого нет на всем белом свете, не считая, конечно, его названого брата Воронова. Нет, здесь явно нужно покопаться. А что, если идти по нескольким направлениям? Глядишь, что-то и проклюнется.

Во-первых, Богомолов со своими людьми, вовторых, нужно переговорить с «афганцами»: пусть Олег даст задание своей «секьюрити»… А почему не попросить еще и Зелинского? Вдруг по линии прокуратуры что-то есть? Отлично! Этим и нужно заняться в первую очередь.

Он отыскал телефон-автомат, быстро набрал номер и сразу же услышал знакомый голос. Хорошо, что Зелинский дал ему прямой телефон. — Зелинский слушает! — Александр Васильевич, это Говорков. Здравствуйте!

— Савелий? Здравствуй! Давно не общались. — В голосе прокурора ощущалось небольшое волнение. — Какими судьбами? Что-нибудь случилось?

— А что, разве я вам звоню только тогда, когда что-то случилось? — с некоторой обидой спросил Савелий.

— Извини, дорогой, — виновато произнес Зелинский. — Как дела? Чем занимаешься?

— Все нормально! Но помощь ваша все-таки требуется.

— Помогу не только тем, чем смогу, но и тем, чем не смогу! — весело ответил прокурор. — Рассказывай!

— Не по телефону. Когда бы мы смогли повидаться?

— Ты же знаешь, для тебя я всегда готов отложить дела. — Твердо заверил Зелинский.

— Мне бы не хотелось злоупотреблять… — начал Савелий, но прокурор перебил его:

— Ты это брось! Приезжай, жду! — Он тут же повесил трубку.

Савелий с улыбкой покачал головой и направился к метро. Через двадцать минут он уже входил в приемную прокурора Зелинского. Молоденькая секретарша, когда попросил доложить о нем, с улыбкой сказала:

— Проходите, пожалуйста, Александр Васильевич уже ждет вас. — У нее была кукольная внешность и очень красивый бархатистый голос, а округлые колени, словно специально (почему бы и нет?), выглядывали из-под стола.

— Вам бы фотомоделью работать, а не на телефоне сидеть, — заметил Савелий, впрочем, не без некоторого смущения. — Весьма сомнительный комплимент, однако, спасибо. Между прочим, я на четвертом курсе юридического учусь. — Девушка даже обиделась.

— Извините, я совсем не хотел вас обидеть. — Савелий виновато покачал головой.

— Ничего страшного, — ответила девушка и с улыбкой добавила: — Меня Викторией зовут!

— А мое имя вы уже знаете, вот и познакомились, — сказал Савелий и направился в сторону кабинета.

Виктория смотрела ему вслед, пока он не скрылся за дверью. Девушке очень хотелось, чтобы этот странный парень обернулся, и она была готова наградить его своей самой обворожительной улыбкой, но ее ожиданиям не суждено было сбыться. Вздохнув с огорчением (Виктория загадала на Савелия), она включила компьютер и продолжила работу.

Как только дверь открылась, и Зелинский увидел Савелия, он тут же бросил в трубку, что перезвонит потом, встал из-за стола и вышел ему навстречу.

— Очень рад тебя видеть! — Зелинский крепко пожал руку Савелию. — Присаживайся, — указал он на кресло у самого окна рядом с журнальным столиком, на котором стояли фрукты и сладости. — Кофе, чай? — Кофе, но без сахара, если можно. — Вика, сделайте, пожалуйста, пару чашек кофе, одну без сахара, — сказал он в селектор, потом подошел и сел напротив.

— Слушаю тебя, дорогой.

— Мне нужно разыскать одного человека… вернее, его фотографию. — Он что, умер? — Нет, бежал за границу. — Та-ак… — протянул Зелинский. — Так в чем же проблема? Почему к Богомолову не обратишься? Бежавшие за границу — по его ведомству.

— К нему я уже обратился, — вздохнул Савелий. — Только его люди вряд ли что найдут…

— Поясни! Почему его люди не смогут, а я смогу? Ты что, не доверяешь ему?

— Ну что вы! Речь совсем о другом. Это все равно, что искать что-то в своей квартире: ты живешь в ней, привыкаешь к каждой вещи, а когда что-то нужно срочно найти, то это гораздо проще сделать человеку со стороны: у него глаз не «замылился».

— Не хочешь ли ты сказать, что бежавший работал в Органах? — нахмурился Зелинский. Ему не очень-то хотелось связываться с этим ведомством.

— Именно так. — Савелий с грустью усмехнулся. — Более того, перед тем как смыться, он занимал теперешний пост Богомолова.

— Рассказов? — выдохнул Зелинский. — Если речь идет об этом человеке, то совсем другое дело…

— Как, и вы его знаете? — Удивлению Савелия не было границ. — Воистину мир тесен! Судя по вашей реакции, и вам он досадил?

— Рассказов был одним из тех, кто помог мне тогда вылететь из Прокуратуры.

— Вы тогда погорели в Афгане за то, что слишком много узнали об афганских делах, не так ли?

— Так! И именно генерал Рассказов приложил тогда руку к моему увольнению. Но тебе-то зачем понадобилась эта мразь?

— Так, старые счеты! — не вдаваясь в подробности, бросил Савелий.

— Постой! Не связано ли это с твоей заграничной эпопеей? — воскликнул Зелинский.