Псионик. Навсегда - Павел Барчук

дам на этом мероприятии, тебе ничего за это не будет. Ну…в смысле реального наказания. По головке не погладят, конечно. Однако, репутация твоего дяди… С ним никто не захочет связываться. Уверяю тебя. Думаю, если ты и отхватишь от кого, только от самого полковника Романовского. А остальные…Поговорят, потом забудут. И слушай…

Шереметев оглянулся на своих товарищей. Потом наклонился чуть ближе. Видимо, собирался поделиться чем-то интересным.

— Насчет ее высочества…Тут ещё такое дело…Макс и Елизавета, мягко говоря, друг друга на дух не переносят. У них это с детства. Макс… Он не только тебя в данном случае хочет выставить посмешищем, но и ее тоже.

Я молча кивал, слушая наставления Никиты и пытался сообразить. Кто такая, блин, Елизавета. Вернее, понятно, что она и есть ее высочество. То есть — дочь императора. Но кто она такая сама по себе. Насколько глупая может сложиться ситуация? То ли посмеётся над моей выходкой, то ли в истерику ударится. Тоже немаловажный момент.

Просто я об императорской семье вообще ни черта не знаю. Кроме имён и того факта, что император у нас — лицо чисто номинальное. Все это знают. Но один черт, как ни крути, он — император. И дочь его — далеко не последняя девица в Империи. Однако, хоть убей, ничего вспомнить о ее высочестве я не смог. Если жизнь богатеев никогда меня не интересовала, то уж императорская семья и подавно.

— В общем, так скажу…– Шереметев снова оглянулся в сторону Бутурлина. — Отступать тебе, конечно, нельзя. Так ты признаешь поражение. Но постарайся с Елизаветой все превратить в шутку. Причем, шутку именно твою. Чтоб Макс там никак не фигурировал. А то скандал сто процентов тогда раздуют. Дядя твой, конечно, все уладит. Но зачем нарываться на гораздо большие неприятности, чем они могут быть при хорошем раскладе.

Наследник кивнул мне и не попрощавшись, направился к своим друзьям.

— Как интересно…– Романовская подкралась настолько неслышно, что ее голос, внезапно раздавшийся за моей спиной, заставил меня вздрогнуть.

— Ты че, блин…Подслушивала? — Я уставился на девчонку недовольным взглядом.

— А что мне ещё делать, если все вокруг врут. Скрывают. — Ангелина поджала губы

— О чем ты? Не пойму…

— О чем⁈ — Девчонка вдруг схватила меня за край школьного блейзера и потащила в сторону лестницы. — Сейчас я тебе популярно расскажу, о чем…

Количество врагов растет, а количество друзей остается все таким же — никаким…

— Где ты вчера был? Где вы с отцом были? Вернулись поздно, разбежались по своим комнатам. Он даже впервые не поговорил со мной о том, как прошёл день. Впервые! За чертову уйму лет!

Романовская пыхтела, словно электрический чайник, который вот-вот закипит. Честно говоря, я немного опасался, что она кинется в драку. Серьезно. Девчонка стояла напротив меня, сжимая и разжимая кулаки. Скулы у нее заострились, губы побелели от напряжения.

Вот что значит, быть единственной любимой доченькой, а потом вдруг узнать — весь мир не вертится вокруг тебя. Спасибо моей сраной жизни, что я сразу был сам по себе. Как говорится, если не хочешь разочаровываться, не очаровывайся.

Я — с самого начала жил в дерьме. Жил в дерьме, вырос в дерьме, привык к дерьму. Поэтому мою психику сложно раскачать какими-то глупыми переживаниями. Мне вообще иногда кажется, я не способен испытывать те эмоции, которые свойственны остальным людям. Нет, ну привязанность, например, да. Злость. Раздражение. Гнев. Интерес. Любопытство. А все остальное… К примеру, какая-нибудь дебильная любовь…

Не успел мысленно произнести это слово, как в голове вдруг чётко возник образ Насти. Да ну на фиг! Хватит! Нет ее больше. Все. Тут вон истерит Романовская. Надо с ней разбираться, а не думать о том, что ушло навсегда.

— Слушай…– Я оглянулся по сторонам в поисках подмоги.

Не в том смысле, что Лина может причинить мне реальный вред. Это — смешно. Но и драться с девчонкой совсем не хочется. Сумасшедших, психованных баб вокруг меня становится слишком много. Я еще от вчерашней блондинки не отошел, а теперь Ангелина исполняет. Мне вообще, если честно, сейчас не до ее претензий. Хотелось, чтоб поскорее прошли уроки, меня забрал человек Ликвидатора, отвез в Особый отдел и я, наконец, получил хоть какие-то ответы хоть на какие-то вопросы. Например, что за хрень со свинцом⁉ С пацаном хотел бы поговорить. С этим Семеном. Как-никак он — первый член нашей команды. Нашей… Хрен там. Моей команды.

Как назло, ученики, пребывая в эйфории от большой перемены, активно тусовались где угодно, но только подальше от той части коридора, где я находился в обществе Романовской. И Варю где-то носит, блин…

Когда не надо, Лопухина трется рядом, словно приклеенная. Когда она точно нужна, чтоб отвлечь подружку от ненужных разговоров, хрен дождёшься.

— Давай, ты отца спросишь сама. А? — Я посмотрел на злую Романовскую. Ее просто плющило и таращило со страшной силой. — Не уверен, что мне надо говорить об этом с тобой. Все-таки, дела Особого отдела, знаешь ли…

— Да неужели? — Лина всплеснула руками, а потом с силой ударила меня кулачком в плечо. — Я знаю, где вы вчера были! Вот эта история с торговым центром… Ваших рук дело? Ваших? Ну⁈ Говори!

— Еще раз повторяю. — Я очень даже пытался держать себя под контролем. Хотя, начал злиться не меньше Романовской. Что это за допросы, интересно? У девчонки проблемы с адекватность, так пусть решает их самостоятельно, а не за мой счет. Ревнует папочку? Ок. Ему и надо предъявлять. — Спроси отца. В чем вопрос? Если он сочтёт нужным, то расскажет.

— Вопрос? — Девчонка сузила глаза, прищурившись. Смотрела она только на меня. Причем, смотрела не отрываясь. — Вопрос в тебе. Ты и есть вопрос. Пока не было тебя, мы прекрасно жили. Отлично. Отец доверял мне. Он посвящал меня во все. После исчезновения матери отец заменил ее. Но стоило появиться какому-то дебильному псион…

Я не дал ей договорить. И кстати, мои следующие действия не были обдуманными или спланированными. На автомате шагнул к Ангелине, закрыл рот ладонью, а потом, обхватив за талию, подтолкнул в самый угол. По сути, выглядело это так, будто я прижал ее к стене, при этом прижимаясь всем телом сам.

— Ты дура? — Говорил шёпотом, но вышло со злостью. А я и правда был зол. Достали! Дурацкая семейка!