Их было четверо - Пётр Феофилактович Гордашевский

ее не нашел, — ответил Ван, не отрывая глаз от котловины. Эти отвратительные существа словно гипнотизировали его.

— Ну, так пойдем искать вместе, — сказал Тима.

Вода оказалась неподалеку. Тима зачерпнул ее кружкой, которая была предусмотрительно вложена в одно из отделений пояса, и капнул в нее индикатор. Вода окрасилась в розовый цвет.

— Теперь пойдем дальше и опять возьмем пробу. Если вода окрасится еще сильнее, значит, кислотность повышается и мы идем правильно. А если окраска станет слабее, будем искать другого пути. Но, мне кажется, мы взяли верное направление.

Пробы показывали, что Тима был прав. Розовый цвет становился все гуще и гуще. Близость корня придавала ребятам уверенность. Со стороны туннеля явственно доносились мелодичные перезвоны — они также действовали успокаивающе. Этот радиомаяк связывал их с внешним миром, где радостно сияло солнце, зеленела трава и пышные кроны деревьев отбрасывали благодатную тень.

Здесь же, внутри почвы, царила густая мгла, было сыро, холодно, неуютно; каждый шаг грозил опасностью.

Это понял и Тима, и его товарищи, но по молчаливому уговору они не высказывали свои мысли вслух.

— Скажите, Тима, Ван, — поинтересовалась Катя, — почему теперь, чем дальше мы от туннеля, тем чаше встречаются нам разные живые существа? А ведь раньше их почти не было видно.

— Я тот же вопрос задал отцу, — отозвался Тима. — И он мне все объяснил. Понимаешь, в чем дело: виновата в этом серебряная дорога. Серебро для многих микроорганизмов сильнейший яд. Да, да… Серебро бактерицидно.

— В воде оно не растворяется, — прибавил Ван.

Сейчас в мире почвы, куда попали наши путешественники, познания Вана приобрели особую важность. Они помогали практически.

— Да, — продолжал Ван, — серебро в воде не растворяется, но даже ничтожное количество атомов серебра губительно для многих микроорганизмов…

— …о чем мы с вами, конечно, жалеть не будем! — весело подхватил Тима.

— Тогда нужно было сделать наши костюмы из серебра! — воскликнула Катя.

— Ты так полагаешь? — заметил Ван. — Что же тогда узнали бы ученые? Они пришли бы в почву в своих серебряных костюмах, убили бы все микроорганизмы. Что же тогда изучать? А ведь главное — наблюдать их в природной среде.

— Д-да… Пожалуй, ты прав. Я об этом не подумала.

Между тем путешественники подошли к каким-то густым зарослям. Пробраться сквозь них оказалось невозможным. Сплетение огромных стволов и белых исполинских полупрозрачных лиан не пускало их.

— Что за лес? — спросил Виктор.

— Я думаю, — соображал Ван, — это мицелий грибов. Да, да, конечно. Плесень. Вот смотрите…

Ван с силой ударил ножом по стволу и перерубил его.

Из разреза потекла вязкая бесцветная жидкость; в ней плавали блестящие круглые кусочки.

— Ядра грибной клетки,— констатировал Ван. — Любопытно… В каждой клетке много ядер. Поэтому иногда говорят, что грибы неклеточного строения.

Путешественникам пришлось идти в обход. Им еще и еще раз преграждали путь заросли, но не такие густые; через них уже можно было, хоть и с трудом, пробиться, орудуя ножами, как топором.

Миновали заросли. Пошли дальше.

Лучи света фонарей натыкались на бесформенные глыбы, то буро-черные, то полупрозрачные, а порой и розоватые. Вот луч света наткнулся на песчинки, и они засияли тусклым, таинственным светом, идущим будто изнутри песчинки; они то меркли, то вспыхивали всеми цветами радуги. Тогда казалось, что вот-вот из тьмы подземелья появится сказочная царевна, заточенная злым чудовищем, и скажет своим «сказочным» голосом: «Идите за мной, о люди! Я выведу вас из этого мрака! Вы освободили меня от чар, и я отплачу вам за это добром!»

Но лучи света скользили уже по черной пористой массе, световая игра померкла, а с ней исчезли и таинственные видения. Темень охватывала путников плотно, она подступала близко; лучи света упирались в стену, и тогда путешественники осторожно искали путь в обход. Иной раз они нет-нет да посматривали вверх, не появится ли над головой ободряющее мерцание звезд. Но там, нависая тяжелыми массами, видны были только темные глыбы; они грозили обрушиться на головы маленьких странников, завалить проход, и Тима торопился поскорее увести друзей из узких щелей в более безопасное место.

Все чаще встречались обитатели подземелья. Ван уверял, что они безвредны, но все четверо невольно вздрагивали, когда в полосе света вдруг появлялись какие-то движущиеся тени; или это казалось? Мурашки пробегали по спине, а рука невольно хваталась за рукоятку ножа.

Мелодичный перезвон радиомаяка становился таинственным… Казалось, будто кто-то невидимый прячется за черными скалами и позванивает в серебряные колокольчики.

Вдруг луч фонаря осветил вход в пещеру, и на пороге ее все увидели какой-то прозрачный движущийся холмик. Ребята остановились.

— Амеба! — прошептал Ван, — Хищник…

Бесформенный холмик вытягивал свое прозрачное тело то в одну, то в другую сторону, переливался с места на место, как бы пытаясь уйти от приближающихся путников.

— Удирает от света, — предположил Ван, с интересом наблюдая за тем, как амеба смешно и странно двигалась.

— Безмозглая, а понимает, что надо от нас убегать, — заметил Виктор, тоже наблюдая амебу. — Каким образом она это понимает?

— Да она ничего не понимает, — сказал Тима. — Действует, и все тут. Так же, как в нашей крови блуждающие клетки набрасываются на микробов и защищают наш организм от них. Ты думаешь, они понимают, что делают? Все это очень интересно. Мы с Ваном читали, как Мечников открыл своих фагоцитов. Однажды он ввел внутрь личинки морской звезды крупинки кармина. Личинка прозрачная, все видно, что внутри делается. И вот представь, Катя! Мечников видит, что блуждающие клетки — он их еще раньше обнаружил внутри морской звезды — набросились на кармин и сожрали его. Мечников назвал блуждающие клетки фагоцитами. И вот эти блуждающие клетки защищали морскую звезду от посторонних тел. Ты понимаешь? Они и нас защищают. Тебе случалось занозить руку, Катя?

— Конечно. Был нарыв на пальце.

— Ну вот, это тоже фагоциты, блуждающие клетки. Вокруг занозы образуется гной, а он и состоит главным образом из блуждающих белых кровяных телец. Фагоциты защищают наш организм от микробов. Они их убивают.

— И отлично делают… и отлично делают! — приговаривал Виктор. Он одновременно слушал Тиму и снимал удирающую от света амебу.

Дорога привела путешественников к озеру. Вода в нем была неспокойной. Подойдя к самому краю, путники увидели, что озеро волнуется от множества живых существ, плескавшихся в нем, словно большие рыбы. Вот из