Ведунья - Мария Викторовна Даминицкая

class="v">Их монастырь, их дом.

И тут же думал о другом,

Что все ж могла остаться.

За столько лет она себя

Держала, как все братцы.

Вела себя наоборот,

Свой пол от всех скрывая.

Если бы не страх об этой тайне,

Она б и не сказала.

И если б я не проявил

Настойчивость свою.

Она бы мне и не открыла

Любовь ко мне, свою.

Я до сих пор лица ее

Не видел с под одежд.

Красотка судя по груди,

Что видел при луне.

Так рассуждая обо всем

Монаха сон сморил.

В нем видел он груди Матильды,

И как он с ней был мил.

Он не скрывал желания,

И целовал грудь страстно.

Над ним Мадонна ожила,

Сошла с полотна важно.

Он к ее лику страсть таил,

Но больше не скрывал.

Она его обняла нежно,

Ей губы целовал.

В груди стучало сердце страстно,

Кровь в жилах закипала.

Амбросио понять не мог,

Им страсть одолевала.

Когда проснулся весь в поту

Аббат был сам не свои.

Он девицу любить хотел,

Забыв святой закон.

Матильда чувства от него,

Так тщательно скрывала.

Признание любви ее,

В нем страсти разжигало!

А если бы она могла

Его бы соблазнить!

Монах прекрасно понимал,

Что он не устоит.

Решил у грота, по утру

Ее случайно встретить.

Забрать назад свои слова

Что клятвою заверил.

Хотел ее он убедить

Оставить монастырь.

Но без Росарио уже

Ему свет был не мил.

Часть 8

В часовне утром служба шла

Аббат со всеми там.

Но мыслями он был вдали,

Витал и вспоминал.

Все то что девица ему

О чувствах говорила.

О сладком сне, чудесном сне,

Что страсти пробудил в нем.

Когда монах явился в грот,

Как он предполагал.

Матильда там его ждала,

Он тоже встречи ждал.

Она приблизилась к нему

И видно что боялась.

Монах стал первый говорить,

Чтоб не поддаться чарам.

Боялся голоса ее,

Что мог не устоять.

Вся мелодичность в ее звуках

Склоняли трепетать.

– Сядь подле, – с твердостью сказал,

Скрывал свою суровость.

– Должна ты выслушать меня

Все ради нас не скрою!

Питаю я к тебе тепло

И дружеский настрой.

Всей горести не передать,

Больше твоей, не скрою.

Встречаться больше не должны,

Точнее, никогда.

– Амбросио!

– Дай мне закончить, мой друг Росарио!

Нашу разлуку мы должны

С тобою пережить.

И равнодушие к тебе,

Увы мне не укрыть.

– Нет, отче, нет, я не смогу!

Ты клялся, обещал!

Не уж то я так обманулась

И ты меня предал!?

– Я вынуждать тебя не стану

Покинуть монастырь.

Взываю я к твоей душе,

Чтоб сжалилась, пойми!

Освободи меня от слов,

От клятвы от моей.

С твоею рядом красотой,

Не смогу жить, поверь!

Моя честь, слава, мир души,

Зависят от тебя.

Если уйдешь, то что блюдил,

Честь не нарушу я.

Если останешься ты здесь,

Боюсь, что полюблю.

Я не смогу владеть собой,

С той сладкой силою.

Боюсь, что буду обожать,

Так сильно я тебя,

Но честь и сан не дозволят,

Услышь мои слова!

Если я дорог так тебе,

Спаси от мук меня!

Покинь, ты, завтра монастырь,

И забери слова.

Когда уйдешь, то унесешь,

Тепло с собой мое.

Мои молитвы, восхищение,

Все счастие мое!

Если останешься ты здесь,

Несчастен буду я,

Опасность будет надо мной,

И мук терзания.

– Жестокий ты, о, как жесток!

Нет воли у меня.

Жила твой я волею,

Всегда, всегда, всегда!

Ты не оставил выбора,

Я правда не могу.

От клятвы, я, освобождаю,

Сегодня я уйду!

Ответь мне отче,

Будешь, ты, меня хоть вспоминать.

Когда уйду я навсегда,

В далекий край страдать?

– Боюсь я буду о тебе

Уж слишком часто думать.

По другу буду тосковать,

Росарио был мудрым.

Тогда мне нечего желать,

Лишь кроме одного.

Чтобы на Небе мы свидались,

Прощай, Амбросио!

Нет, все же попрошу тебя,

Цветок с того куста.

Он будет знаком доброты,

Расположения.

Я спрячу на груди его,

Я с ним потом умру.

Монахини его найдут,

На сердце будет, тут.

Монах цветок с куста берет,

Не в силах отказать.

Мгновенно с криком отскочил,

И начал так стонать.

Цветок упал из рук его.

– Я смерть свою нашел!

– Амбросио! Как? Что с тобой?

– Змея в кустах! Темно!

Монах в беспамятстве упал,

Сознание потеряв.

Росарио кричал как мог,

На помощь звав, рыдав.

Когда врач рану увидал,

Она разбухла вся.

– Простите, но ему конец, —

Монахам он