Воровка - Марина Милованова

– Твоя дочь здорова, – улыбнулась я женщине. – Позволь дать тебе дружеский совет: уезжай в город. Имея вот это, ты там сможешь неплохо устроиться. Найдешь работу, снимешь хорошее жилье. Подумай!

Увидев золото, женщина расплакалась:

– Я не знаю! Я боюсь!

– Ты сейчас не расстраивайся, – успокоила я ее. – Подумай несколько дней, прими решение. А пока мы поступим вот так…

Повинуясь взмаху моей руки, по комнате пошла легкая рябь, преображая все вокруг. Я не смогла расширить пространство маленького домика, но комната засияла белизной стен, добротной печью и новой обстановкой. Также я обновила поношенный гардероб женщины, полностью заменив его красивыми новыми вещами для нее и дочки. Затем я окружила дом охранным заклинанием на тот случай, если завистливые и трусливые жители этой примитивной деревни решат забраться «в гости».

За разговорами незаметно наступила ночь, и пришло время ложиться спать. Робина, кстати, мы по установившейся традиции представили монахом, и никаких проблем не возникло.

Ночью мне в очередной раз приснился кошмар.

На улицах полуразрушенного города бились в смертельной схватке люди и чудовища. От чувства всепоглощающего ужаса подкашивались колени, а все вокруг воспринималось в сером цвете. Мои глаза не различали никаких ярких красок. Даже не разбираясь, кто с кем и за что воюет, я понимала – город обречен. Я хотела им помочь, но не знала как. От бессилия у меня кружилась голова и подкашивались ноги.

Ближайший ко мне монстр развернулся и рубанул мечом. Я с ужасом увидела опускающееся прямо на меня смертоносное лезвие, уже испачканное чужой кровью.

«Убьет!» – мелькнула в сознании мгновенная мысль. А дальше я увидела, как сталь прошла сквозь меня, не причинив никакого вреда, не считая испуга. Зато находившийся позади меня человек упал, разрубленный практически пополам.

«Я невидима!» – поняла я. От этой мысли мне стало легче, но от вида такого масштабного и жестокого кровопролития меня затошнило.

Серая мгла оскалилась на меня сотнями пастей кровожадных монстров, и я, теряя сознание, почувствовала, как что-то выдергивает меня из окружающего кошмара.

Я проснулась в холодном поту. За окном едва светало, а все обитатели дома спали.

Очередной ужас, мысленно отмахнулась я и, вытерев пот, завернулась в одеяло.

Когда утром мы покидали ставший уютным домик, вся деревня высыпала, чтобы поглазеть на свершившееся чудо. Я спросила старосту. Мне указали на небольшого плюгавенького мужичка. Я лишь взглянула на него, как он трусливо скрылся в толпе, прячась за спины окружающих.

На следующий день после нашего отъезда у деревенского старосты случилась досадная неприятность. Проснувшись утром, он как обычно посмотрел в мутное зеркало, привычно собираясь пятерней привести в порядок торчащие вихры, и незамедлительно завопил от ужаса. Из зеркала смотрело его заспанное отражение, но вместо носа у него красовался симпатичный пятачок.

Староста, не помня себя от ужаса, выскочил из избы и принялся с громкими воплями носиться кругами по деревне, собрав толпу любопытных. Реакция людей была единодушной, точно такой, на какую я и рассчитывала: все как один дружно отвернулись от него, посчитав, что на старосту навели порчу. (Кстати, на этот раз они были полностью правы.) И староста в полной мере смог испытать на собственной шкуре, насколько хорошо бывает человеку, когда от него все отворачиваются.

Правда, через месяц пятачок пропал. Несмотря на натурально свинскую натуру некоторых отдельно взятых личностей, я не настолько сильно люблю измываться над людьми. Но староста вечерами еще долго засыпал в страхе, а по утрам в панике бежал к зеркалу, проверяя, на месте ли его нос.

Глава 14

Желтый оскал луны

В сумраке угольной ночи.

Мы с тобой совершенно одни.

Убей меня, если хочешь…

Наше путешествие медленно, но верно приближалось к завершению. Скоро перед нами должны были появиться стены (если от них что-нибудь осталось) Мертвой пустоши. Нам перестали попадаться звери и птицы, а последнее поселение мы миновали четыре дня тому назад. По мере приближения к неприятному месту я становилась все серьезнее и через каждые полчаса просила Тимошку и Дейна повернуть обратно. Выслушав в очередной раз дружный отказ, молча, в бессилии стискивала зубы, и мы продолжали путь.

Ближе к вечеру предпоследнего (по моим расчетам) дня мы увидели крыши построек. Я удивленно привстала на стременах:

– Это кто же не побоялся селиться в этом Богом забытом месте?!

Мои спутники недоуменно переглянулись.

– Может, стороной объедем? – предложила я, проявив здравый смысл.

Минут пять мы все усиленно думали, но потом любопытство взяло верх. Очень хотелось посмотреть на живущих здесь смельчаков. Может, мы все неправы, и Мертвая пустошь давно уже перестала быть мертвой? Воодушевленные этими мыслями, мы направили коней в сторону деревни и спустя некоторое время въехали в добротные, приветственно раскрытые ворота.

С виду все здесь было прилично – домики, купающиеся в зелени плодовых деревьев. Цветочные клумбы вдоль заборов. Деловитые куры во главе с важным петухом, копошащиеся в траве. Стайка ребятишек, играющая в догонялки, приветственно завопившая при виде нас.

Удивившись и обрадовавшись, я слезла с коня и спросила ребят, знают ли они, кто может пустить нас на ночлег. Мой вопрос вызвал шумный спор среди детворы. Каждый предложил свой дом, и теперь меня с восторгом тянули в разные стороны четыре пары детских рук. Я сначала удивилась такой гостеприимности, а потом подумала, что к ним гости, видимо, редко заезжают, потому нам так и обрадовались.

В итоге один шустрый малыш, особо приглянувшийся мне, все-таки сумел забрать меня у остальных ребят. Улыбаясь и держа его за руку, я пошла с ним, позвав за собою всех остальных моих спутников.

Тимошка, сидя на руках у Робина, тревожно понюхал воздух, но ничего не нашел и быстро успокоился.

В уютном светлом доме нас встретила семья мальчика. Мужчина и женщина, лет тридцати. Оба улыбчивые, приветливые. Поставив наших коней в маленькую и чистую конюшню, задали им корма. А нам предложили вымыться с дороги в натопленной бане, а затем пригласили за стол. Совершив поочередно водные процедуры (я единолично, а Робин вместе с Дейном и Тимошкой), мы собрались за большим, щедро накрытым столом этой дружной семьи. За едой и долгими разговорами наступила ночь.

Было весело, и никто из нас не заметил пришедшей полуночи. Мило беседуя с Велой (так звали маму), попивая ароматный чай, я не сразу заметила, как черты лица собеседницы потекли, словно кисель. Мельком взглянув на остальных членов этого семейства, я заметила у них те же изменения. Моментально окружив себя и своих спутников защитным кольцом, я увидела, как кружка с чаем в моей руке рассыпалась пылью. Отряхнувшись от нее, я вцепилась в руку Дейна, второй рукой нащупала рубашку Робина, и мы дружно и максимально быстро стали пробираться к выходу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});