Могучий властелин морей - Жак-Ив Кусто

Еще одна важная особенность китообразных - необычайно мощный слуховой нерв. В человеческом мозгу зрительные и слуховые центры равны по величине. У китообразных (и летучих мышей) акустические центры больше зрительных. И киты, и летучие мыши на какой-то ступени своей эволюции сменили наземную среду: летучие мыши - на воздушную, китообразные - на водную, причем первые ведут ночной образ жизни, а у вторых видимость и днем ограничена.

КИТООБРАЗНЫЕ И РЕЧЬ

Мы знаем, что общество и речь связаны между собой. Знаем также, что киты - общественные животные и обмениваются сигналами. Наша мечта - не просто слушать, но и понимать беседу этих общественных животных.

На суше голос человека воздействует на других животных: предупреждает, успокаивает, иногда повелевает. Может ли он влиять на китообразных? Когда-нибудь мы это узнаем. Человек уже пробовал - мы сами пробовали! наладить речевое общение с этими животными. Но это были робкие, неуклюжие попытки. Во всяком случае, китообразные не бросаются наутек, когда мы к ним обращаемся. Они остаются на месте, и мы вправе даже сказать, что иногда они как будто готовы сотрудничать. Об этом говорит весь опыт работы человека с дельфинами и косатками в неволе.

Накоплены целые мили магнитоленты с звучаниями китообразных. Вряд ли мы скоро научимся понимать их язык, но уже можно приступать к его изучению.

Когда дело дойдет до общения человека и кита, оно скорее всего будет звуковым, голосовым. Но для взаимопонимания мало только производить звуки. Доктор Лилли тщетно пытался обучить дельфинов английскому языку*. Дельфины говорят только на дельфиньем языке, и не им, а человеку придется осваивать новый язык. Мы не видим никаких причин, которые могли бы помешать человеку изучить речь дельфина.

БЛИЗОРУКИЕ КИТЫ

Усатые киты и кашалоты ориентируются с помощью своих сонаров*, так что слух для них самый важный орган чувств. Но и зрение играет немалую роль. У большинства китообразных синие, слегка мутноватые глаза. И любой из наших аквалангистов скажет вам, что глаза эти полны жизни. Они даже красивы вблизи - переливающиеся хрусталем синие сферы. Вообще же глаза маленькие и производят впечатление близоруких, во всяком случае у кашалотов и усатых китов. Косатки явно обладают превосходным зрением.

Если мерять масштабами всего тела, то глаз у кита поразительно мал. Как будто кит в целом рос, а глаз перестал расти. У человека глаза составляют одну семидесятую всей массы, у крота, чье слабое зрение вошло в пословицу, - одну восьмидесятую. А у кита на глаза приходится лишь одна шестисотая всей массы. И вероятно, этого вполне достаточно, ведь глаза кита всегда погружены в воду, даже когда он всплывает на поверхность.

Некоторые аквалангисты утверждают, что киты, особенно горбачи, заботятся о том, чтобы не задеть человека в воде. Трудно сказать, помогает ли им в этом зрение. Взять того же горбача - он, чтобы не столкнуться с человеком в воде, поднимает ласты. Вероятно, о препятствии ему сигнализирует сонар, а не зрение, ведь глаза расположены по бокам головы, о фронтальной стереоскопии как будто говорить не приходится.

Из этого отнюдь не следует, что глаза кита вовсе бесполезны. Пусть его зрение отлично от нашего, пусть оно слабее нашего, но кит все же не слеп. Мы фотографировали кита вблизи - его глаза никак не назовешь незрячими.

- Нет никакого сомнения, - рассказывает Каноэ, - что кит видит вас в воде, что взгляд его устремлен на вас. Иной раз кажется, что это недобрый взгляд, возможно, потому, что кожные складки под глазами придают им сердитый вид. Сколько раз я встречался с китом, всегда чувствовал, что он видит меня. И до чего же велика тут разница между китом и акулой! Акула взглянет на вас и проходит дальше, будто не заметила. Кит же откровенно рассматривает вас.

Мало сказать, что Каноэ встречался под водой с кашалотами, горбачами и серыми китами - он трогал их, плыл у них на буксире.

А вот что говорит Мишель Делу ар, который снимал китов, и подчас в довольно сложных условиях:

- Я несколько раз видел взгляд кита и никогда не сомневался, что кит меня видит. Конечно, это чисто личное, субъективное впечатление. У кашалота я отметил бы ту особенность, что у него не сразу-то и заметишь глаза. Они отнесены далеко назад и расположены совсем низко, почти у уголков рта. При таком расположении стереоскопического зрения быть не может. Как насчет смыкания поля зрения у кита? Пожалуй, у усатых китов поле зрения обоих глаз впереди смыкается. А вот насчет кашалота сомневаюсь. При такой огромной голове, наверно, есть впереди слепая зона*. Казалось бы, проверить это несложно: достаточно [ поставить опыт, увидит кашалот человека в 15 метрах прямо перед собой или нет. На самом деле это не так просто. Ведь стоит аквалангисту немного отклониться на секунду влево или вправо, и он окажется в поле зрения.

ЧУВСТВИТЕЛЬНАЯ КОЖА

По-моему, третье по значению чувство у китообразных - осязание. Я говорю не про такое осязание, как у человека, а про особую чувствительность всего кожного покрова. Кожа китообразных отлична от кожи наземных млекопитающих: как эпидермис, так и слой дермы под ним тоньше. Даже у самых крупных китов толщина их не превышает 6 сантиметров. Зато все тело покрывает очень мощный жировой слой. Очевидно, тонкая кожа влечет за собой чрезвычайно высокую чувствительность к любым прикосновениям. И как следствие, ощущения, которые нам, наземным существам, даже трудно вообразить...

Не раз мы видели, как киты трутся друг о друга. Почти всегда это предшествует спариванию. Похоже, детенышам тоже важен физический контакт с матерями. Еще им нравится потереться о корпус "Калипсо".

Лагорио наблюдал такой случай: в бухте Скаммона китенок уплыл от матери, чтобы потереться о "Поларис III". Тотчас она ринулась за детенышем, оттолкнула его подальше от судна и несколько раз ударила ластами. Было полное впечатление, что мать нашлепала отпрыска, чтобы впредь не путал корпус судна с материнским брюхом.

Я убежден, что китообразные не меньше наземных млекопитающих любят, чтобы их гладили и ласкали. Содержащимся в неволе дельфинам, косаткам, гриндам явно приятно прикосновение человеческой руки. Дрессировщики и надсмотрщики так и говорят, что лучший способ приручить этих животных поглаживать их, скрести им кожу.

Осязательный аппарат китообразных изучен далеко не полностью. Так, у финвала в передней части головы есть особые бугорки; у многих видов по бокам головы расположены чрезвычайно чувствительные "баки". Кроме того, в разных органах обнаружены клетки, которые, возможно, улавливают завихрения воды и колебания давления. ("Баки" состоят не из обычных волос, а из крупных, чувствительных вибрисс, но на теле зародыша китообразных и впрямь встречаются волосы.)

В свободные минуты наслаждаемся великолепием мира кораллов

Судя по нашему опыту, другие органы чувств у китообразных менее развиты. В основании языка, как у человека, расположены вкусовые сосочки; вероятно, киты могут оценить вкус криля или кальмара. С другой стороны, про китообразных нельзя сказать, чтобы они относились к еде как гурманы. Нерв, подходящий к вкусовым сосочкам, очень тонок; вряд ли он способен передать яркие вкусовые ощущения.

Обоняние, столь хорошо развитое у рыб, почти или совсем отсутствует у морских млекопитающих. Во всяком случае, зубатые киты его лишены, усатые частично сохранили. Дыхала кашалота - они же ноздри - не оснащены такими нервными клетками, как ноздри человека. В дыхале усатого кита обонятельные клетки есть.

ОНИ И МЫ

Конечно, то немногое, что мы знаем, еще не позволяет составить себе верное представление о чувственных восприятиях кита. Но мы можем утверждать, что они достаточно сложны и играют немалую роль в психологии животного. (Напомним хотя бы, что мозг кашалота крупнее мозга любого другого животного и что в черепе кита расположен необычный, таинственный орган - полость, заполненная спермацетом*.)

Эмоциональный мир этих великанов - для нас книга за семью печатями. Разве можем мы себе представить, что значит жить в воде и ориентироваться только сонаром, зависеть больше от слуха, чем от зрения. Волей-неволей мы должны примириться с тем, что нам никогда не ощутить того, что ощущает кит.

ЧЕЛОВЕК ГЛАЗАМИ КИТА

Натуралистов и писателей всегда занимало, что человек знает и думает о китах. Никто не задавался вопросом**, что думает кит о человеке. На "Калипсо" мы об этом много говорили, и у каждого есть свое мнение.

Филипп говорит:

- Когда цепляешься за спинной плавник кита, чувствуешь себя, будто на трапеции или на воздушном шаре. Острое ощущение, однако я сомневаюсь, чтобы кит хоть что-нибудь почувствовал. Он знай себе плывет дальше. Возможно, мы раздражаем их так, как раздражает человека жужжащая муха. Вряд ли им приятно наше присутствие. Но они сознают свою мощь и не видят нужды реагировать, выражать недовольство или гнев.