Цвет крови – черный - Владимир Брайт

– О каком пари идет речь, когда…

Он не успел закончить. Партия в дайсо началась. Повинуясь приказу лидера, четыре слабые фигуры, стоящие за спиной орков, разделились на пары, выдвинувшись на фланги.

В ответ на это Лам сделал три коротких шага и, оказавшись рядом с дроу, что-то сказал. Валд кивнул в знак согласия, а затем повернулся лицом к гоблинам. То же самое сделал имур. Создавалось впечатление: эти двое решили забрать с собой в могилу как можно больше врагов. И не важно, что погибнут слабейшие. Главное – количество.

Олитунг явно просчитался, не напав сразу. Хотя, казалось бы, спешить некуда. Подавляющее численное преимущество не оставляло противнику шансов. А промедление было вызвано не столько желанием унизить Айвеля, сколько попыткой спровоцировать его на необдуманные действия.

Невыносимо тяжело смотреть, как на твоих глазах готовятся неторопливо и обстоятельно убить старого друга. В таких случаях ожидание хуже всего. Время тянется настолько медленно, что кажется – натянутые, как струны, нервы лопнут в любую секунду. Это хуже любой пытки. Видеть ухмыляющееся лицо палача, собирающегося расправиться с жертвой. Чувствовать, как рвется из горла отчаянный крик. И в глубине души осознавать свое полнейшее бессилие.

Нет, определенно в действиях Олитунга имелся смысл. Айвель слишком горяч и вспыльчив. Он вполне может сорваться. Единственное, что упустил из виду орк, – моральное состояние трусливых союзников. В этом состоял его главный просчет.

Было очевидно, что даже с несколькими ножами в груди имур доберется до гоблинов и убьет их, прежде чем подоспеет помощь. Кламст с удовольствием перерезал бы горло заносчивому магу и его телохранителю, но умирать из-за того, что недальновидный орк решил поиграть с дроу в кошки-мышки, подставив под удар гоблинов…

Нет, во имя такой глупости Кламст не собирался приносить себя в жертву. Пускай через час с небольшим он рухнет на дно пропасти. Но не сейчас.

Только не сейчас.

Короткий гортанный крик – и четыре фигуры дайсо синхронно опустили оружие, после чего, развернувшись на сто восемьдесят градусов, покинули игровую доску.

– Браво! – Айвель не мог отказать себе в удовольствии издевательски захлопать в ладоши. – Публика рукоплещет таланту гениального полководца! Блестящая подготовка к сражению! Давайте подождем еще немного – и великий стратег останется в гордом одиночестве. Его армия трусливо разбежится в разные стороны.

Насчет «трусливо разбежится» принц явно преувеличивал. Орки будут драться до конца. Но в остальном, пожалуй, он был прав.

Не знаю, что подумали другие, но я невольно восхитился Ламом: на два хода вперед просчитать ситуацию, после чего легко и красиво вывести из игры гоблинов, уравняв шансы предстоящего поединка… Уверен – на такое способны немногие. Несмотря на то что жизнь развела нас по разные стороны баррикад, я продолжал считать Лама отличным воином. Подчас враги более достойны уважения, чем мнимые друзья. И потому…

– А вот и дождались! – Торжествующий возглас Айвеля в очередной раз прервал мои размышления.

Подняв глаза, я увидел демона. Небольшого, всего на две головы выше самого рослого орка. Впрочем, когда речь заходит о демонах, рост не имеет значения. Отвратительные чудовища могут быть какими угодно. Маленькими, большими, двухголовыми или многорукими. Внешность вторична. Главное то, что ни один смертный не устоит перед этим созданием. Я абсолютно не разбираюсь в магии, но даже ребенок знает: убить порождение Хаоса обычным оружием невозможно.

Похолодевший от страха Кламст лишний раз утвердился во мнении, что поступил правильно, выведя гоблинов из-под удара. Одно дело – когда на тебя несется израненный имур, и совсем другое – когда наступает бессмертная адская тварь.

– Ничего себе! – Сидящий неподалеку Свен присвистнул от удивления. – А Динкс-то, оказывается, силен!

– Проклятый маг! – Олитунг заскрипел зубами от бешенства. – Пока телохранитель пудрил нам мозги, а я тянул время, коварный имур договорился с демоном. Наверняка пообещал жертву. Нетрудно догадаться кого. Теперь Айвеля уже не достать. Трусливый дроу стоит рядом с Хрустальным Принцем, которого охраняют утанги. Одно неверно истолкованное движение – и мертвецы Фасы сотрут в порошок любого.

Несмотря на мизерные шансы, орк решил испытать судьбу. Но не успел.

Командующий отрядом взял инициативу в свои руки.

– Зачем ты вызвал демона? – Как лидер я имел право задавать любые вопросы.

– Это не демон, – Динкс выглядел смертельно усталым, – а леруф, низшее существо. Некое подобие крысы, обитающей на задворках Хаоса.

– Крысы?!

– Да. У меня нет времени для объяснений и почти не осталось сил. Леруф должен получить жертву – и тогда перенесет на остров утанга с веревкой.

– Каким образом?

– Просто дойдет по воздуху. Подданным Хаоса это под силу.

Ага. На Мефисто нельзя долететь, но пешие прогулки не возбраняются.

– Значит, в обмен на услугу ты пообещал твари кого-то из нас?

Динкс скривился, будто от невыносимой зубной боли, впрочем, быстро взял себя в руки и продолжил:

– Да. Орк ведь жаждал крови. Он в любом случае должен был умереть.

– А что будет, если леруф не получит жертву? – Я никак не прореагировал на последнюю фразу имура.

– Я не смогу его удержать. Он вырвется на свободу и убьет всех. Или решит позабавиться, утащив жертву в свою мерзкую нору… Лам, крысе нужна свежая кровь. Быстро… Я начинаю… – лицо мага свела очередная судорога, – терять силы…

Телохранитель повернулся в сторону орка. Его намерения не вызывали сомнений. Будет Олитунг защищаться или нет, уже не имело значения.

– Забудь. – Я покачал головой. – Ты не тронешь его. Одно движение – и утанги переломают тебе руки и ноги. А после заставят смотреть, как леруф пожирает Динкса.

Мне была глубоко безразлична судьба орка. Но скормить его отвратительной твари…

К такому я был не готов.

Пока не готов.

Как ни странно, угроза остановила имура. Он мог умереть за хозяина, но не вынес бы собственного бессилия.

Увидев, что телохранитель застыл в нерешительности, я продолжил:

– У меня есть идея получше. Давайте принесем в жертву мага. Он пообещал крысе свежее мясо. Пусть держит слово.

С моей точки зрения, это было справедливо. Тот, для кого чужая жизнь не стоит и ломаного гроша, не должен удивляться, если к нему отнесутся так же. За исключением Лама, всем было глубоко наплевать на Динкса. В разношерстном отряде, состоящем из представителей разных рас, если о ком беспокоились, то лишь о соплеменниках.

Отдать мага крысе? Прекрасно! Не будем медлить. Давайте скорее сделаем это!

Подавляющее большинство присутствующих поддерживали командира. Возражения Лама не принимаются, а значит…

– Не получится.

Все как по команде повернули головы в сторону Олитунга.

– После того как маг умрет, демона некому будет сдерживать – и он вырвется на свободу, – пояснил он.

Я мог спросить, откуда орк знает столько подробностей, но не стал.

Тот, кого прочили на роль жертвенного тельца, вряд ли станет выгораживать палача.

– Скорее. – Динкс уже не говорил, а натужно хрипел. Создавалось впечатление, что его душат. – Я больше не могу сдерживать…

Видя всеобщее замешательство, Кламст повернулся к разведчикам и выкрикнул несколько отрывистых команд, больше похожих на лай шакала, чем на нормальную речь. Невозможно догадаться, что означал бессмысленный поток исковерканных фраз, но те, к кому была обращена команда, поняли командира. Кламст отдал приказ напасть на Олитунга.

По два ножа в руке.

Восемь за один раз, если кинуть одновременно.

В такую большую мишень трудно промахнуться.

Орки живучи, и не факт, что гигант умрет сразу.

Но леруф получит свежую кровь, и у остальных появится шанс выжить.

Имуры, дроу, орки и даже никчемные люди считали гоблинов жалкими ничтожествами, ни на что не способными трусами. А сами спрятались в кусты, когда возникла необходимость принять единственное решение. Простое и очевидное. Одна смерть в обмен на множество жизней.

Может, это безрассудная смелость загнанного в угол зайца, потерявшего всякую надежду вырваться из западни. Или Кламст боялся зловещей крысы Хаоса намного больше, чем гнева оставшихся в живых орков и приговора Хрустального Принца. Как бы то ни было, но гоблин принял решение. А трое разведчиков поддержали своего командира…

Я смотрел на агонию Динкса и, как ни странно, не испытывал никаких чувств. Вообще никаких. Ни радости от того, что ненавистный враг прямо сейчас умрет у меня на глазах, разорванный леруфом, Ни торжества от того, что лучники Сави наконец будут отмщены. Ничего.

Павших уже не вернуть. Так же, как не вернуть осколка души, которым я присягнул Хаосу. Справятся ли четверо утангов с «крысой-демоном», неизвестно. Умрем ли мы на час позже или на час раньше, уже не имеет значения.