«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го (часть 2) [СИ] - Виктор Побережных

— А "колхозник"? С ним что?

— А ничего! — Разяп развёл руками. — Исчез. Испарился, мля! Как будто и не было его с ними совсем. Никаких следов! Мразь это засланная была! Целенаправленно группу уничтожили. Вот так, Андрюха!

Потом мы поминали ребят. И было плевать на то, что напьёмся, что за стол Разяпа сели уже "хорошевскими",уж слишком погано было на душе! А потом, из-за соседнего стола, от группы офицеров донеслось что-то о деньгах, поставках, рынке, о обнаглевших офицерах с передовой, требующих что-то… Разяп дёрнулся, а я успокоил его: мол, нехер на крыс тыловых нервы тратить! Те тоже что-то сказали и… понеслось! Помню Разяп упал, затем я кого-то вырубил и, зачем-то, по полу таскал… В себя пришёл в камере на гауптвахте. Стыдно было только за то, что попал туда пьяным. А за набитое хлебало тыловика – ни капли! А когда за нами Мартынов приехал, вот тогда стыдобища была! Он ТАК тогда на нас смотрел, объявляя неделю домашнего ареста… Лучше бы в морду дал, ей-Богу! Целую неделю изучал дома Уставы и документы, регламентирующие службу. И всё это под присмотром моей "охраны-конвоя". Ещё и зачёты им сдавал! А в свободное от изучения документов время, общался с двумя следователями, приезжавшими почти каждый день… Честно говоря думал, что на этом и закончилась моя служба. Уже смирился с мыслью, что-либо усадят в камеру, в том же Свердловске, либо вообще… А в итоге даже в звании не понизили, только выговор влепили, в приказе…

А Мартынов, вздохнув махнул рукой.

— Садитесь уж, балбесы! Понимаю вас, ребята, но ведь думать-то нужно! Ладно! Проехали. Теперь по работе…

Весь следующий месяц слился в один бумажный хоровод. Только теперь я осознал, что раньше бумаг было мало, вернее очень мало. С утра и до позднего вечера, я сидел, зарывшись в справки и отчёты, временами полностью теряя связь с действительностью. И за этот месяц я осознал, какие сокровища переведены в нашу группу! Каким-то непонятным мне способом, женщины вычленяли из огромного потока бумаг только те, которые могли представлять хоть какой-то интерес для нас. Особенно ценным сотрудником оказалась Надежда Ивановна. Не знаю. Что её настораживало в обычных на вид письмах и документах, но когда начинал вникать в её записки, приложенные к ним… Мрак! За этот месяц мы вышли на след минимум трёх подозрительных групп людей в разных частях страны, и на двух откровенных вредителей. И это не считая множества болтунов, которые, как всем известно, находка для шпионов. Один раз даже к Лаврентию Павловичу вызывали с докладом, после него как Мартынов, так и вернувшийся в наркомат Меркулов, были довольные, как обожравшиеся удавы. Результатом стало увеличение группы ещё на четырёх сотрудниц и увеличение объёма документов. А сегодня ко мне попал интересный документ, настолько, что я малость растерялся.

Речь в нём шла о спецмероприятих, проводимых в районе Оленёкского залива в Якутии. С огромным удивлением узнал, что именно в этот район планируют переселить "спецконтингент" с территории Северного Кавказа и, в дальнейшем, крымских татар. Вспомнилось, как лихо я выдавал предложения о переселении народов и… стало как-то не по себе. Одно дело – теоретизировать на такую тему, и совсем другое – столкнуться с осуществлением. Пусть и не таким, как ты предлагал, но… Видимо Иосиф Виссарионович очень серьёзно отнёсся к информации о будущем и решил максимально изменить его, убрав саму возможность возникновения событий, произошедших в моём мире. Да и хрен с ними! Что хотели, то и получат! Пусть для государства теперь тюленей добывают, если они там водятся. А двенадцатого сентября меня опять огорошили…

— Да вашу ж мать! Ну сколько можно! — я потянулся за очередным пакетом. — Ну неужели нельзя поездом до Свердловска добираться! Ну на фига опять самолётом?!

Слушая мои маты вперемешку с неаппетитными звуками, сопровождающий меня Бах хихикал и давал идиотские советы, типа: попробовать дышать попой, покачивать головой в такт болтанке и тому подобное. Юморист, мля! Я подыхаю, а ему смешно, гаду! И в морду не дашь. Не потому, что званием он намного выше, просто он сам кому угодно пятак начистит! Успокаивало только то, что лететь осталось минут сорок, не больше.

Лётчики не подвели, и через час, я завалился в пожелтевшую траву около взлётной полосы и посылал всех, кто пытался вернуть меня в мир, далеко и ещё дальше. Правда, после последнего посыла я получил серьёзный пинок прямо в копчик и подлетел, как молодой солдат от рёва старшины. Развернулся, что бы врезать "шутнику" и… сдулся. Насчёт врезать Баху, я уже думал, поэтому пришлось смириться и идти загружаться в машину.

*************************************************************************************

— Здорово, Андрюха! Здравствуйте, товарищ генерал! — Максимов встретил нас прямо у машины. — Заждались мы вас. Сначала отдохнуть, или…

Пока Максимов "тарахтел", я с удивлением оглядывался. Прошло-то всего-ничего времени, а многое на территории посёлка, где мы жили в прошлый раз, изменилось. Добавилось несколько домов и каких-то то ли цехов, то ли ангаров. Пока я оглядывался, у машины добавилось людей.

— Андрей Викторович! Вам не кажется, что вы слишком торопитесь? Товарищ генерал, товарищ майор, пройдёмте к командиру части, — плечистый капитан, с шикарным, бархатистым баритоном вытянулся перед нами. — Товарищ Максимов как всегда спешит!

Капитан улыбнулся и добавил.

— Гражданский, что возьмёшь…

Интерлюдия,1 октября 1943 г., Москва, НКВД СССР, кабинет Л. П. Берия.

— Итак, товарищи, подведём некоторые итоги, — нарком мягко хлопнул ладонью по лежащей перед ним папке. — Всеволод Николаевич?

Меркулов, мельком взглянув на понятные только ему пометки в своём блокноте, почти незаметно вздохнул.

— Нам так и не удалось установить лиц, проявивших интерес к Стасову. В качестве меры безопасности, я направил Стасова в Свердловск, сведя риск его захвата либо уничтожения к минимуму.

— Виктор Семёнович. Что вы скажете? — Берия взглянул на Абакумова.

— Ничего определённого, Лаврентий Павлович. С высокой долей вероятности можно говорить о том, что это немцы. Скорее всего, из военной разведки. Но реальных подтверждений этому у меня нет.

— Понятно, — Берия снял пенсне и помассировал пальцами переносицу. — Ничего не знаем, никого не нашли… Плохо, товарищи, очень плохо! Мне нужны факты и взятые агенты, а не "высокая доля вероятности"!…

Интерлюдия, национальный парк "Завидово", Государственная резиденция "Русь", декабрь 2011.

— Почему я только сейчас вижу ЭТО? — аккуратно положив на стол папку, премьер поднял взгляд на сидящего напротив мужчину.

— Мать вашу! — вдруг взорвался он. — Ты понимаешь, ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?! Какова цена ЭТОЙ информации?!! Совсем охренели, б  ь?! Сидя в кабинетах работать разучились?!

С видимым усилием премьер заставил себя говорить спокойно:

— Хорошо. Слушай внимательно. Через неделю. На моём столе должен лежать полный отчёт по делу и список лиц, причастных к нему. Особенно меня интересует, почему я узнал об этом только теперь. Отчёт должен быть ПОЛНЫМ. Иди…

Дождавшись, пока мужчина покинет кабинет, премьер вновь открыл папку и с каким-то странным чувством вновь взял в руки красное удостоверение сотрудника Главного управления ГБ НКВД СССР…..

Глава 11

— Знаешь, тёзка, всё никак не пойму, что тебе не нравится? Можешь объяснить? Только вот без… — Максимов поставил бутылку на стол и покрутил ладонью у виска. — Сформулируй нормально свою мысль. В конце концов, ты офицер госбезопасности, тем более аналитической службы! Ты должен уметь ясно и понятно выражать свои мысли, а ты уже час мне какую-то пургу несёшь!

— Какую пургу?! — я аж подскочил из-за стола.

— Да ты спокойно, спокойно, — тёзка усмехнулся. — Ты вообще сегодня какой-то странный. С самого совещания. Давай вмажем и рассказывай, что происходит.

Выпив свою порцию водки и закусив кусочком слегка подтаявшего сала, я усмехнулся.

— А с чего ты взял, что я странный и что что-то происходит?

— Ну не держи меня за дурака! — Максимов искренне обиделся. — Я что, по-твоему совсем тупой? Приехал-то ты нормальным, если не считать зелёной морды. А за последнюю неделю стал хрен знает на кого похож! Кислый, серый какой-то! И несёшь всякую чушь. Ну? Расскажешь или как?

— Да чёрт с тобой! — уже я махнул рукой. — Наливай и слушай! Вот скажи… Многое изменилось в истории войны, благодаря нашему "попаданчеству"? Многое. В лучшую сторону? А хрен его знает, дорогой товарищ! С одной стороны да. А я бояться начал. Понимаешь?! Бояться! Особенно здесь. Когда стали обсуждать образцы одежды, соответствующие нашему миру и времени! И хочу, чтобы наши сделали проход в тот мир, и боюсь этого! До ужаса боюсь! Сам не зная толком чего. В Москве, когда работал с огромным потоком документов, не было особой возможности сесть и спокойно всё обмозговать, а сейчас эта возможность появилась. Например… — я махнул очередные полстакана и вместо закуски закурил, — например возьмём Власова. Не стал он предателем. И вторая армия в окружение не попала. Хорошо? Отлично! Но… Ты знаешь, сколько русских сейчас воюют на стороне немцев? Три дивизии, Андрей! Три! И это те, которые непосредственно на фронте! А казачьи части? А национальные эсэсовские формирования? Точно знаю, что в НАШЕЙ истории было намного меньше таких тварей. Немцы сейчас занимают меньшую территорию Союза, чем в нашей истории, но и бои идут тяжелее! В своё время считал Жукова чуть ли не исчадием ада, мясником. А на деле? Нет Жукова, и что? Рокоссовского одного не хватает, а другие-то все хуже! Жуков мог раком любых генералов поставить, ни себя ни других не жалел… Эх-х!