Штамм «Андромеда». Человек-компьютер - Майкл Крайтон

— Коронарная? — предположил Стоун.

— Сомневаюсь. Это все-таки болезненно, на лицах осталась бы гримаса… Легочная эмболия — тоже…

— Но если все случилось очень быстро, они могли и не успеть…

— Что же, возможно. Но мне сдается все же, что смерть пришла без боли. И за грудь они хватались просто потому…

— Что не могли дышать, — закончил Стоун.

Бертон кивнул.

— Очень возможно, что это удушье. Быстрое, безболезненное, почти мгновенное удушье… Нет, все равно не то. Когда человеку не хватает воздуха, он первым делом ослабляет все застежки, особенно на груди и на шее. А взгляните на того мужчину — он даже не дотронулся до галстука. И у этой женщины тугой воротничок…

Бертон уже почти оправился от первого потрясения, мысль его начала работать четко. Они приблизились к фургону — тот стоял посреди улицы, фары все еще слабо светились. Стоун протянул руку к приборному щитку и выключил их. Затем он спихнул с баранки закоченевшее тело водителя и прочел фамилию на нагрудном кармашке куртки:

— Шоун.

В задней части кузова неподвижно застыл еще один человек — рядовой по фамилии Крейн. Оба трупа уже закоченели. Стоун показал на радиооборудование.

— Работать будет?

— Думаю, что да, — ответил Бертон.

— Тогда давайте найдем спутник. Это наша первая задача. Потом уж займемся…

Он запнулся, вглядываясь в лицо Шоуна, который в момент смерти, очевидно, рухнул всем телом на рулевое колесо. На лице была большая резаная рана, дугой рассекавшая кожу, переносица была перебита.

— Ничего не понимаю, — сказал Стоун.

— Что? — переспросил Бертон.

— Посмотрите на рану.

— Очень чистая. Прямо-таки удивительно чистая. Кровотечения практически не было.

Тут до Бертона дошло. В изумлении он хотел даже почесать себе голову, но рука уткнулась в пластиковый шлем.

— Такая рана на лице… — сказал он. — Порванные капилляры, раздробленные кости, перебитые вены… Да ведь должна была вытечь уйма крови!

— Вот именно. Должна была. А взгляните на другие тела: даже там, где стервятники рвали мясо, крови нет.

Бертон озирался вокруг со все возрастающим удивлением. Ни один из мертвецов не потерял ни капли крови. И как он раньше не заметил!

— Такова, вероятно, особенность этой болезни.

— Вот именно, — сказал Стоун. — Думаю, вы правы.

Он поднатужился, крякнул и, высвободив из-за руля закоченевшее тело Шоуна, вытащил его из фургона.

— Давайте найдем этот чертов спутник. Теперь он начинает беспокоить меня всерьез…

Бертон зашел сзади, вытянул тело Крейна из машины, а сам влез на его место. Стоун включил зажигание. Стартер лениво провернулся, но мотор безмолвствовал. Стоун еще и еще раз попытался завести машину, потом признался:

— Не могу понять, в чем дело. Аккумулятор подсел, конечно, но искру давать должен все равно…

— А как насчет бензина?

Стоун громко выругался. Бертон улыбнулся и выкарабкался наружу. Вместе они прошли по улице до бензоколонки, отыскали ведро, налили в него бензина — пришлось повозиться, пока сообразили, как включается насос, — потом вернулись с полным ведром к фургону и залили бензин в бак. Стоун вновь нажал на стартер — мотор чихнул и заработал.

— Пошел!..

Бертон запустил вращающуюся антенну. Тотчас же они услышали слабое попискивание спутника.

— Сигнал угасает, но еще различим. Вроде бы где-то слева…

Стоун включил скорость и тронул машину, стараясь не задеть тела. Писк стал сильнее. Проехали бензоколонку и магазин — писк начал слабеть.

— Проскочили. Разворачивайтесь…

Стоун не сразу нашел в коробке передач задний ход. Потом они двинулись назад, ориентируясь по силе радиосигнала. Прошло еще минут пятнадцать, прежде чем удалось установить, что источник его находится на северной окраине поселка. Наконец подъехали к одноэтажному каркасному домику. На ветру скрипела вывеска: «Доктор Ален Бенедикт».

— Ну, конечно, — сказал Стоун, — можно бы и догадаться, что потащат находку к доктору…

Они вылезли из фургона и направились к домику. Входная дверь была открыта и качалась на ветру. Стоун и Бертон прошли в первую комнату — никого. Тогда они повернули направо и очутились в кабинете врача.

Бенедикт, грузный, рыхловатый мужчина, сидел за столом, на котором громоздилась куча раскрытых учебников. У стены расположились пузырьки и шприцы, а над ними висели фотографии семьи и другие снимки — мужчин в военной форме. На одном из них были нацарапаны слова: «Дорогому Бенни от ребят из 87-го. Анцио». Сам Бенедикт смотрел куда-то в угол — незрячие, широко раскрытые глаза, умиротворение на лице…

— Ну что ж, — сказал Бертон, — этот-то по крайней мере помер не на улице…

И тут они увидели спутник.

Он стоял торчком, тускло поблескивающий конус высотой около метра, когда-то полированный, а теперь потрескавшийся и сплавившийся при вхождении в плотные слои атмосферы. Он был вскрыт, и вскрыт ужасно грубо, видимо при помощи зубила и клещей, которые валялись рядом на полу.

— Полюбопытствовал, — не сдержался Стоун. — Идиот…

— Откуда ему было знать?

— Мог бы хоть осведомиться у кого-нибудь, — Стоун вздохнул. — Зато теперь он в курсе дела. И с ним еще сорок девять человек… — Он нагнулся и, как мог, прикрыл зияющую треугольную дыру. — Контейнер при вас?..

Бертон вытащил сложенный мешок из пластика и развернул его. Вдвоем они накинули мешок на злополучный спутник и загерметизировали шов.

— Надеюсь, что-нибудь там еще осталось…

— А я, пожалуй, был бы рад, — тихо ответил Стоун, — если б там не осталось ничего…

Они вернулись к телу доктора Бенедикта. Стоун подошел и тряхнул его за плечи. Окоченевший труп свалился со стула на пол.

Бертон обратил внимание на локти, и внезапно его охватило сильное возбуждение. Он склонился над телом.

— Ну-ка помогите мне, — попросил он Стоуна.

— Что делать?

— Его надо раздеть.

— Зачем?

— Хочу проверить, есть ли признаки венозного застоя.

— Но зачем?

— Сейчас увидите, — сказал Бертон.

Он начал расстегивать рубашку и брюки доктора. Оба ученых сосредоточенно возились до тех пор, пока на полу не простерлось обнаженное тело.

— Вот, пожалуйста, — Бертон отступил на шаг.

— Черт возьми, — заявил Стоун.

Никаких следов отечных изменений кожи вследствие венозного застоя! Обычно, когда человек умирает, кровь под воздействием силы тяжести оттекает вниз. Бенедикт умер сидя, кровь должна была оттечь к тканям ягодиц и бедер. И к локтям, опиравшимся на ручки кресла. Должна была — но не оттекла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});