Тайна Чёрного Гримуара - Ева Кибанова

принцессу, поднимавшуюся в лагерь, — смотри, я вчера молний наловил.

— Мне побольше, чем вам повезло, — улыбнулась принцесса, — я теперь чистая. Если я ещё и поем, то день будет прожит не зря.

— Я всегда знал, что ты моя единомышленница, — с одобрением произнёс волшебник, — пойдём завтракать, впереди у нас сложный день.

***

После завтрака отряд выдвинулся в сторону гор. Они шли по долине, и Тириана с удивлением наблюдала, как горные пики становятся всё ближе, а и без того редкая растительность исчезает. Уже через час пути пологая долина сменилась огромным курумником, и путникам пришлось прыгать по огромным камням. Слева и справа лежали горные хребты со снежными вершинами, а над головами ярко светило солнце. Было так жарко, что принцесса сняла плащ. Ещё через пару часов подъёма по камням отряд подошёл к почти отвесной осыпи, покрытой мелкими камешками. Пелко задумчиво посмотрел на эльфа:

— Нам что, наверх нужно лезть? А другой дороги нет?

— Вы же просили короткий путь, — проворчал разведчик, — два часа пешком, и мы уже наверху — пьём вино и обсуждаем Гримуар!

— Может, Мессинг, ты нас магией перенесёшь? — с жалобным видом спросил хоббит.

— Если бы я мог телепортироваться, то мы бы не пошли в такую даль, — изрёк волшебник, — а ты разве не ходил по горам в родном Хоббиттауне?

— Что для хоббита горы, то для людей холмы, — вздохнул Пелко.

— Я вообще в первый раз в такой местности, — призналась Тириана, — и я думаю, в этот раз ваша очередь давать урок, — она повернулась к парочке гномов. Бо Лин с энтузиазмом отозвался:

— Говорите, гномы шуршат и мешают? Зато мы лучшие горные ходоки! Идти нужно маленькими шагами — это раз! Зигзагом — два! Опираться на палку — три!

— Ну и если вниз летит камень, то кричите и уворачивайтесь, — закончил его речь Лин Бо и бодро зашагал наверх.

Гномы задали темп, и все остальные продолжили путь за ними. Подъём казался бесконечным. Тириана пробовала считать свои шаги, но после пятисот сбилась со счёта. С неё градом катился пот, но она продолжала идти в гору маленькими шагами. Только когда Солнце стало опускаться и тени стали длинными, принцесса увидела, что подъём заканчивается. Они пришли!

Глава 11

Путники вышли на высокогорное каменное плато. Здесь дул холодный, пронизывающий до костей ветер с ледника, и в лучах закатного Солнца стоял огромный ледяной гигант — гора Ратенхорн. От красоты увиденного захватило дух. Небо медленно окрашивалось в оранжевый, и ветер гнал по нему лёгкие облака. Здесь была такая пустота и безмолвие, что казалось, что время остановилось. Путники застыли, наблюдая за этим зрелищем, и стояли так, щурясь под порывами ледяного горного ветра.

Тем временем Мессинг бросил свои вещи около каменной гряды, начертил на камнях большой круг и стукнул посохом. Ветер на этой маленькой площадке внезапно стих. Гномы достали уже полюбившийся им камень с подогревом, а хоббит вручил котелок Тириане:

— Если ты наберёшь в него снега, то мы сделаем чай.

Принцесса огляделась. Вся гора Ратенхорн представляла собой огромный ледник, но глубина снега на ней казалась загадкой. Принцесса отошла от горы в противоположную сторону. Увидев ослепительно белую кучу, она подошла и опустила туда руки. Снег был холодным и мокрым на ощупь. Первый восторг от встречи с ледником прошёл, и она поняла, что руки у неё мгновенно заледенели, да и ветер здесь дул. Внезапно Тириана почувствовала, как кто-то положил руки ей на плечи. Это был Изриэль:

— Возьми мой плащ, а то смотреть на тебя жалко.

— Ты же замёрзнешь, — возразила принцесса.

— Мне то что, я на севере родился, — ответил он, а потом загадочно молвил, — пойдём кое-что покажу.

Принцесса согласилась, и эльф повёл её по снегу в сторону от лагеря. Плато, на котором они встали, уходило вверх и заканчивалось обрывом. А за ним Тириана увидела то, что по масштабу и величию пересилило даже Ратенхорн. За обрывом простиралась огромная величественная равнина с горами и реками, а вдали на востоке видны были очертания незнакомого средневекового города. Воздух был подёрнут лёгкой серебряной дымкой. Эльф показал на запад:

— Вот там два озера, Месяц и Звезда. А это Хребет Безмолвия. В нём берёт начало река Лиосса, она чистая и прозрачная и не замерзает даже лютой зимой. А в низине Туманное Болото. На Лиоссе стоит город, а там…

— … Тёмная Башня, — закончила Тириана, — и откуда ты всё это знаешь?

— Я родом из этих мест.

— Но ты же эльф.

— Я по маме эльф и похож на неё. А папа был человеком, — рассказал разведчик, — когда Тёмный Маг захватил власть, мама взяла нас с братом и повезла в Антонию. А мой отец занимал какой-то важный пост в Артезии и не смог уехать. Он пропал, и я его больше не видел.

— А у меня маму северные эльфы убили. С тех пор мой папа в большой обиде на вашу королеву, и иначе как «коварная женщина» её не называет.

Тириана внимательно посмотрела на разведчика. Сейчас он был меньше всего похож на себя, обычно насмешливого и сурового. Ей захотелось обнять его, но она сдержалась. Эльф усмехнулся:

— Не очень-то она и моя королева, как мы уже выяснили, и не совсем я эльф. Ты разве не замечала, что у меня уши тупые?

— Нормальные у тебя уши, — возразила Тириана, — очень даже симпатичные.

— Скажи это северным зазнайкам, — фыркнул разведчик, — они бы и тебя короткоухой назвали, и не посмотрели бы, что ты принцесса… ай!

В его голову прилетел снежок. Принцесса широко распахнула глаза:

— Прости, я не хотела по голове. Не знала, что они так летают. Что… что ты делаешь?

Разведчик повалил принцессу в сугроб, и они вместе покатились по склону. Тириана хихикала и продолжала закидывать его снегом. Внезапно эльф оказался сверху, прижав её бедром к земле. Он был так близко, что Тириана чувствовала его горячее дыхание. Ей хотелось, чтобы этот момент продолжался как можно дольше. Разведчик обвил её руки своими, не давая бросить очередной снежок.

— Сдаёшься?

— Нет. Отпусти меня.

Вместо этого он притянул её к себе и немигающим взором посмотрел прямо на неё. В его глазах горел огонь.

— Я так замёрзну, — почему-то сказала принцесса.

— Обещаю, я этого не допущу, — ответил ей эльф и накрыл её губы своими. Принцессу бросило в жар, а в груди стало так легко, как будто её сердце превратилось в птицу, готовую улететь. Она ответила на поцелуй со всей нежностью, на которую была способна. И