В поисках неведомого Кадата - Говард Лавкрафт

На фресках раскрывалась история Ленга. Рогатые большеротые нелюди плясали на развалинах позабытых городов, сражались с жирными лиловыми пауками из соседних долин, встречали черные галеры с луны, сдавались жабообразным тварям, что спрыгивали с палуб кораблей, а после поклонялись им как богам, и во взглядах, какими они провожали галеры, увозившие самых крепких и упитанных самцов, не читалось ни гнева, ни мольбы о снисхождении. Судя по фрескам, лунные жабы обосновались по прибытии на острове в открытом море; Картер понял страх моряков Инкванока перед одинокой скалой, мимо которой им приходится плавать и с которой доносится по ночам жуткий, заунывный вой.

Кроме того, на этих фресках изображен был морской порт, столица хвостатых нелюдей, город на утесах, со множеством колоннад, базальтовыми причалами, великолепными дворцами и чудесными храмами. Широкие улицы вели от утесов и от шести увенчанных сфинксами ворот через цветущие сады к просторной центральной площади, на которой восседали два циклопических крылатых льва: они стерегли уводившую под землю лестницу. Изображения львов повторялись снова и снова, то в серых сумерках дня, то в тусклом свечении ночи, и в конце концов Картера словно осенило; он догадался, где сидят исполинские львы и какой город принадлежал нелюдям до прибытия черных лунных галер. Ошибки быть не могло — тот город неоднократно прославлялся в легендах. Баснословный Саркоманд, лежавший в руинах за миллион лет до появления на Земле человека! Если так, львы охраняют лестницу, что ведет из страны сновидений в Великую Бездну.

Другие фрески показывали горный хребет, что отделял Ленг от Инкванока, чудовищных шантаков, чьи гнезда лепились к скалам над глубокими пропастями, и пещеры вблизи вершин, те пещеры, от которых шарахались в ужасе, как можно было судить по картине, храбрейшие из шантаков. Картер видел эти пещеры сверху, со спины гигантской птицы, и еще тогда заметил их сходство с пещерами Нгранека. Теперь же он убедился в том, что сходство не простая случайность. Фрески изображали обитателей пещер — нетопыриные крылья, рога, хвосты, когтистые лапы, будто гуттаперчевые тела… Да, он сталкивался с ними! Лишенные рассудка стражи Великой Бездны, которых боятся даже Великие и которые подчиняются не Ньярлатотепу, а седому Ноденсу, призраки Нгранека, что никогда не смеются и не улыбаются, потому что не имеют лиц, вечно снующие во мраке между долиной Анот и проходами во внешний мир!

Купец привел Картера в помещение с арочным потолком. Стены украшали отталкивающего содержания барельефы, в полу посреди помещения зияла круглая дыра, вдоль которой выстроились в кольцо шесть покрытых бурыми пятнами алтарей. Глиняная плошка светила столь слабо, что подробности обстановки воспринимались не сразу, а постепенно, одна за другой. У дальней стены возвышался каменный помост, к которому вели пять ступенек; на нем стоял золотой трон, а на том троне сидело существо в желтых с красным шелковых одеждах и желтой шелковой маской на лице. Купец принялся оживленно жестикулировать, существо в ответ поднесло к губам флейту из слоновой гости и извлекло из инструмента ряд оскорбительных для слуха звуков. Разговор продолжался, но вот существо высунуло из шелкового рукава лапу, и Картер удостоверился, что его опасения были не напрасны. Волной накатил страх и побудил сделать то, на что по здравом размышлении он вряд ли бы отважился. Всякие раздумья уступили место одной-единственной мысли: бежать прочь отсюда, прочь от этой твари на золотом троне! Он помнил, что от выхода из монастыря его отделяет лабиринт коридоров, а на студеной равнине поджидают шантаки, однако все опасности вдруг будто умалились, а все желания свелись к тому, чтобы вырваться из лап облаченного в шелковые одежды чудища.

Купец поставил плошку на один из алтарей у края дыры в полу и прошел немного вперед, вероятно, для того, чтобы верховный жрец мог лучше разобрать его жесты. Картер, до сих пор выказывавший полную покорность судьбе, внезапно словно воспрял: толкнул купца с силой, которую придал ему страх, и тот рухнул в дыру, что являлась, по слухам, колодцем, достигавшим пещер Зина, где охотились во мраке на гастов косматые каги. Почти в ту же секунду сновидец схватил с алтаря глиняную плошку со свечой и кинулся в лабиринт коридоров, сворачивая туда, куда несли ноги, и стараясь не думать о возможной погоне и о тех ловушках, которые наверняка подстерегают его в темноте.

Мгновение спустя ему пришлось пожалеть о том, что он бежал без оглядки, — ведь насколько разумнее было бы ориентироваться по фрескам! Правда, с ними тоже морока, зачастую последующее изображение лишь немногим отличается от предыдущего, но надо было хотя бы попробовать. Те фрески, которые открывались его взгляду теперь, выглядели гораздо отвратительнее прежних, и он сообразил, что направляется не к выходу из монастыря, а, по-видимому, в обратную сторону. Довольно скоро он убедился, что его не преследуют, и слегка сбавил шаг, но едва вздохнул с облегчением, как обрушилась новая напасть: свеча в плошке догорала. Картеру предстояло очутиться в кромешной тьме.

Когда свеча погасла, он продолжил путь на ощупь, моля Великих о пускай незначительной, но помощи. Порой коридор уводил вверх, порой нырял вниз, а как-то раз Картер споткнулся о ступеньку, которой по всем признакам на том месте никак не должно было быть. Чем дальше он шел, тем более сырым становился воздух; когда обнаруживал, что туннель разветвляется, то всегда выбирал тот проход, который имел наименьший уклон. Он сознавал, что идет вниз: запах, как на кладбище, узоры на склизких стенах, покатый пол — все свидетельствовало о том, что он забрался глубоко в недра зловещего плато Ленг. А дальше случилось непредвиденное. Только что он ковылял по коридору, ощупывая рукой стену, а в следующий миг уже летел с головокружительной скоростью во мрак по чуть ли не строго вертикальной шахте.

Сколько продолжалось падение, он не знал, ибо замечал всего лишь приступы тошноты и панического ужаса, но вдруг понял, что лежит на земле, устремив взгляд на тускло светящиеся облака. Его окружали осыпавшиеся стены и полуразрушенные колонны, сквозь камни мостовой пробивались трава и кустарник. Сзади возвышался базальтовый утес, в его испещренном узорами склоне зияло черное отверстие — должно быть, та самая шахта. Впереди виднелись двойные колоннады, обломки, пьедесталы, урны, бассейны фонтанов: похоже, когда-то здесь пролегала широкая и красивая улица. В конце улицы можно было различить просторную площадь, над которой проступали из серого сумрака два диоритовых колосса. То были крылатые львы, расстояние от их голов до земли составляло полных двадцать футов, они грозно взирали на руины и как будто рычали. Рассмотрев их, Картер понял, куда его забросило. Перед ним восседали бессменные стражи Великой Бездны, у ног которых распростерлись развалины древнего Саркоманда.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});