Его маленькая заложница (СИ) - Росс Софи

Просматриваю комментарии, лайки и подписки. Не хочу пока применять радикальные методы и вскрывать его личные данные.

Настолько погружаюсь во все это, что не замечаю появления Рината в гостиной. Он подкрадывается ко мне сзади, и его тяжелые ладони опускаются на плечи, разминая их.

— Не трогай меня, пожалуйста, — прошу тихо, потому что после всего я не могу выносить его прикосновения.

— Что не так? — руки Ринат не убирает.

— А ты сам не понимаешь? Мне…мне сложно после этой ночи.

— Инь, когда-то это все равно случилось бы. Не думаю, что я худший кандидат на роль быть первым. Выдохни и перестань метать в меня иголки.

— Как у тебя все просто, — чувствую, что начинаю заводиться. — Ты не знал, что все девочки, даже если они это отрицают, мечтают о чем-то особенном? Кто-то даже заводит дневник, описывая в нем свой идеальный первый раз. У меня его не было, но я уж точно никогда не мечтала о всех тех вещах, которые ты со мной делал.

— И что же я делал с тобой? — Ринат огибает диван и садится рядом. Поворачивает голову в мою сторону.

— Принуждал. Шантажировал и применял силу.

— Сразу видно, что ты жила в какой-то скорлупе и ничего не знаешь о нормальной жизни. Сюрприз, малышка, мужчины привыкли брать, а женщины давать. Ты не развалишься, если я тебя пару раз трахну. Зато ты провела эту ночь не в следственном изоляторе и сейчас находишься под моей защитой. За все надо платить. Деньгами или телом, особой разницы нет.

Отвечать на эту пламенную речь мне совершенно не хочется. Утыкаюсь в экран, продолжая отсеивать странички девушек.

Одна из них привлекает мое внимание. Я еще раз открываю фотографию, которую нельзя показывать детям, чтобы точно убедиться, и машинально нахмуриваю брови.

— Тебе еще не надоело этим заниматься? Очевидно же, что не получится.

— Смотри, — игнорируя желание бросить в сторону Рината что-то едкое, показываю ему свою находку. — Это точно она.

— С чего ты взяла? Эти куклы ничем не отличаются друг от друга.

— Вот, здесь, — тычу пальцем в лодыжку, увеличивая изображение. — А теперь посмотри на это.

Вывожу на экран фотографию из профиля некой Сабины. Под самой банальной татуировкой в виде контура сердца написано практически признание в любви к мастеру, который, скорее всего, ей и набил его.

Здесь и его отметка есть.

— Похоже, но я не уверен. В конце концов, почему это не может быть просто совпадением? Не самый оригинальный выбор рисунка.

— Все остальное тоже совпадает. Фигура, цвет волос, их длина.

Ринат хмыкает, намекая, что за тридцать секунд найдет мне около десятка точно таких же длинноволосых блондинок, но я не сдаюсь.

— Макс на нее подписан, — продолжаю стоять на своем. — И у нее вроде есть какие-то серьезные отношения.

Я открываю еще одну фотографию, где эта самая Сабина обнимает довольно крупного мужчину. Лица его не видно, только лысый затылок. Других опознавательных знаков нет.

— Никогда не думала о карьере сыщика? — Ринат откидывается на спинку и закидывает на нее руки.

Вынужденно отодвигаюсь на самый краешек дивана и едва с него не падаю, потому что он снова ко мне прикасается. Всего лишь задевает плечо пальцами, а я уже готовлюсь к новому бескомпромиссному нападению.

Мне плохо от одной мысли об этом.

— Завтрак приготовь какой-нибудь, если не хочешь продолжить утро в кровати. Я пока свяжусь со своими спецами, пусть покопают.

— Но я и сама могу…

— С глаз моих уйди, — раздраженно хрипит Ринат, посматривая на мою прикрытую футболкой грудь.

Его взгляд срабатывает, и я со всех ног несусь на кухню, лишь бы успеть до того момента, как ему вновь захочется надругаться над моим телом.

Изо всех сил надеясь не устроить здесь катастрофу глобального масштаба, решаю пожарить яйца с колбасой и помидорами. Такое блюдо сложно испортить, это не блинчики, которые в моем представлении может приготовить только повар-профессионал.

Я пыталась как-то, даже два раза. В самый первый пришлось выбрасывать сковородку, а во второй я уронила в тесто скорлупу от яйца, отвлеклась на телефонный звонок и включила миксер сразу после. Забыв достать «секретный» ингредиент, разумеется.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Отношения с яйцами и их оболочкой у меня не складываются. Я понимаю это, когда в смесь из немного обуглившейся колбасы и огурцов, потому что другого ничего не было, помидоры я не нашла, падает кусок скорлупы, а само яйцо летит мимо прямо на варочную поверхность.

Лопаткой я пытаюсь подцепить хотя бы сохранивший форму желток, но мне не хватает буквально одной секунды, чтобы донести его до сковородки. Мой ноготь нечаянно задевает пленку, и желтая субстанция пачкает все вокруг — мою ладонь, которую я подставляю, внешнюю сторону сковороды, лопатку и, наконец, несчастное подобие плиты, которое после всех моих действий и так уже изнасиловано по самое не хочу.

Ладно, это было лишь первое яйцо. Дальше все будет проще.

Ринат заходит на кухню в тот момент, когда я отскребаю от якобы антипригарного покрытия самый лучший завтрак на свете.

Самый лучший с конца списка.

С милой улыбкой на губах я ставлю тарелку перед Ринатом, выдерживая его заинтересованный взгляд. Он даже вилку взять успевает, прежде чем вытаращить глаза на мой кулинарный шедевр.

— Это что?

— Омлет с ветчиной и помидорами. Последних, кстати, не было, поэтому я заменила их на огурцы. Ничего страшного?

— Ты жарила огурцы?

Киваю.

— Страшная женщина.

Не знаю, насколько крутая у Рината медицинская страховка, но он пробует этот ужас. Жует в течение нескольких секунд, а потом резко встает и выплевывает все в мусорное ведро. Следом отправляет остатки и с тарелки, и со сковороды.

— Я теперь знаю, каким способом надо устранять своих врагов. Признайся, котенок, решила меня в могилу отправить?

— Между прочим, это было от души.

— Боюсь представить, что будет, если ты реально захочешь кого-то отравить.

Я бы, конечно, сделала вид, будто действительно обиделась на такое грубое замечание в ответ на искренность, но хихиканье сдержать не получается. Всегда знала, что не зря трачу деньги на разные доставки.

Мой максимум — засунуть что-то в микроволновку или залить кипятком. Все остальные варианты могут вылиться в то, что сейчас лежит на дне мусорного ведра.

— Готовить не умеешь, трогать тебя тоже нельзя, а то, подозреваю, в этот раз уже поднимешь на уши весь поселок своим криком. Программу взломать не можешь. И что прикажешь делать с тобой? — размышляя вслух, Ринат открывает холодильник и достает из него новую порцию продуктов.

— В прошлый раз тот факт, что я не хочу заниматься сексом, никого не остановил.

— Ты хотела, — усмехается Ринат. — И тебе бы, кстати, даже понравилось, если б я был заранее предупрежден об отсутствии у тебя хоть какого-то опыта. Но легче же сделать меня полностью крайним, чем признать это, правда, малыш?

Он ловко распечатывает еще одну упаковку с кусочками ветчины, разрезает напополам кружочек и закидывает в рот одну часть. Вторую предлагает мне, цепляя ее кончиком ножа.

Есть хочется, поэтому я аккуратно, чтобы нечаянно не порезаться, снимаю ее и молча жую. Жаль, колбаса быстро заканчивается. Ринат ждет от меня ответа.

— Поэтому девушки не пишут заявления после изнасилований. Им стыдно, потому что каждый мужчина будет внушать, что это они сами спровоцировали. Ты сейчас делаешь то же самое. Я не хотела этого. И даже если мое тело как-то реагировало, это была лишь защитная реакция. Инстинкт самосохранения, чтобы избежать еще большей боли.

— Тебе два яйца или три? — спокойно спрашивает он.

— Два, — бурчу сквозь зубы, злясь, что все мои слова остались без внимания.

Завтрак проходит относительно спокойно, Ринат уходит с головой в планшет, пока я с легким удивлением ковыряю идеальный пышный омлет с ветчиной, которая ни в одном месте не подгорела.

Я не могу понять, к чему мне готовиться. То есть… Я знаю, что даже после заявления про изнасилование Ринат в любом случае будет ко мне прикасаться, но вот с каким настроением — остается только гадать.