Пруд двух лун - Кейт Форсит

— Значит, ты уже долгое время не пела песню сна?

— Нет, не пела, и вообще никаких магических песен не пела, хотя и обнаружила, что просто петь в какой-то степени тоже означает творить волшебство. Такое заклинание, которое я наложила сегодня, слишком опасно, чтобы разбрасываться им направо и налево, к тому же у меня больше не лежит к этому сердце.

Лиланте дочиста выскребла миску последним оставшимся кусочком хлеба и только тогда оглянулась вокруг. Они сидели на шкурах и старых одеялах, наваленных на широкие каменные плиты, такие старые, что в центре них образовались глубокие ямы. Балки сводчатого потолка потемнели от старости, стены были украшены горгульями. Хотя Лиланте уже многие годы не была в четырех стенах — и считала, что больше никогда не сможет зайти ни в одно помещение, — она чувствовала себя уютно и спокойно. Сквозь щель в полуразрушенной стене виднелась темная и теплая ночь, а снаружи она чувствовала близко подступающий к стенам лес. Старая женщина, закутанная в шаль, была доброй и пела, точно птица, а Лиланте так долго была в одиночестве. Вздохнув, она поуютнее устроилась в своих одеялах, оглядывая лежащие фигуры. У ее ног на одеялах свернулся калачиком Дайд, его рот был полуоткрыт, смуглая щека раскраснелась. У него был такой трогательный и беззащитный вид, что Лиланте почувствовала, как у нее странно защемило где-то в груди. Она почувствовала на себе взгляд Энит и вспыхнула.

— Сколько они еще проспят? — прошептала она.

— Полагаю, всю ночь. Надеюсь, что сатирикорны проспят столько же. Я еще не рассказала тебе новость. Твоя подруга Изабо — ученица Мегэн. Она жива! Она, еле живая от лихорадки, как-то сумела ускользнуть от искателей и добраться сюда. Бран ухаживал за ней почти целый месяц, ибо она была близка к смерти, как он говорит, а потом Селестина, которая здесь скрывалась, вылечила ее.

Древяница радостно вскрикнула, а клюрикон Бран довольно пояснил:

— Я знал, что она поможет Изабо.

— Так здесь была Селестина? — в глазах Лиланте вспыхнул возбужденный зеленый огонь.

— Да, одна из тех немногих Селестин, что все еще хотят иметь дело с людьми. Это Облачная Тень, которая часто помогает повстанцам. Они с Мегэн Повелительницей Зверей очень близки.

— Значит, Изабо жива! Она вправду жива?

— Да, жива, жива, хотя и искалечена телом и духом. Бран говорит, что Облачная Тень сделала для нее все, что могла, но Изабо все же потеряла два пальца левой руки. Понимаешь, ее пытали пальцедробителем.

— Что это такое? — еле слышным голосом спросила Лиланте.

— Тиски. Они раздавливают пальцы до самых суставов...

Древяница задрожала.

— Бедная Изабо, какой ужас! Но она, по крайней мере, осталась жива.

— Да, это последнее, что мы о ней слышали, но повсюду рыщут сатирикорны, а ей предстоит еще долгий путь...

— В ее поиске.

— Да... — начала Энит, но ее прервал клюрикон, который сидел с торжественным видом и раскачивался вперед-назад.

Там, где силе нет пути,

Где напором не пройти,

Я дотронусь кулачком,

Справлюсь лишь одним щелчком.

Когда они непонимающе уставились на него, его хвост разочарованно поник, и он сделал лапой жест, как будто отпирает дверь. Их выражение не изменилось, и он снова затянул свой стишок.

— Мне очень хотелось бы еще кое-что спросить тебя о Селестине, Бран, — ласково сказала Энит. — Что еще говорила Облачная Тень?

Бран всплеснул лапами, слегка подпрыгнув от возбуждения.

— Она сказала, что голова Из'бо закрыта пеленой, и что в ее жилах течет кровь волшебных существ...

— Изабо — ули-бист ! — ахнула Лиланте. — Значит, она тоже полукровка, как и я?

— "В тебе столько же человеческой крови, сколько и крови волшебных существ, если люди с Хребта Мира включены в вашу классификацию", — процитировал Бран. Потом, уже своим обычным голосом, добавил: — А еще она сказала, что ответ скрыт в темных звездах, а время придет, когда настанет зима.

— Когда настанет зима? Тёмные звезды? — прошептала Энит, перебирая узловатыми пальцами свои янтарные бусы, горевшие теплым медовым светом. — Так же загадочно, как и все, что говорят Селестины.

Взгляд Энит затуманился, став отсутствующим, и над маленькой компанией повисла тишина. Потом старуха зашевелилась и щелкнула бусами.

— Я сказала Брану, что он должен пойти с нами. Ему опасно оставаться здесь, когда сатирикорны так беспокойны. Даже если он и сможет заставить их держаться подальше от Башни, они пошлют Банри весть о том, что здесь кто-то живет, и сюда придут солдаты и искатели ведьм. — Ее голос звучал презрительно, и они поняли, что она имела в виду как искателей Оула, так и многочисленных охотников за наградами, которыми кишели деревни. — Вокруг этой башни было слишком много волшебства, чтобы это осталось незамеченным.

— А куда мы пойдем? Куда? — спросила Лиланте.

— Мы приехали к Башне Грезящих, потому что до нас дошли сведения о том, что кто-то пользовался здесь Магическим Прудом, и мы надеялись, что это вернулся кто-нибудь из Грезящих. Но похоже, это была Селестина, а сейчас она уже ушла. Поэтому мы отправимся в Блессем, — сказала старая женщина.

Клюрикон тут же прекратил резвиться, и его лицо приняло до смешного обеспокоенное выражение.

— Я не хочу в Блессем, — сказал Бран. — Блессем — плохое место для клюриконов.

— Я никому не дам тебя в обиду, — пообещала Энит. Лиланте тоже покачала головой.

— Я не могу идти в Блессем. Меня сожгут, если обнаружат. Я же ули-бист, не забывай. Я не могу идти туда, где солдаты.

— И я тоже ули-бист, - озадаченно проговорил Бран.

— Нас сожгут, если обнаружат. Мы не можем идти в Блессем!

— Не беспокойтесь, дети мои, — сказала Энит. — Я позабочусь о вас. Не пугайся так, девочка. Я уже почти двадцать лет укрываю ведьм и повстанцев! В фургоне Моррелла есть двойное дно, и ты сможешь там спрятаться, если мы окажемся в опасности, или забраться на крышу и притаиться за резьбой. Со мной вы будете в гораздо большей безопасности, чем здесь, в лесу, среди сатирикорнов и Красных Стражей. Кроме того, вы говорили, что хотите помочь нам. У меня есть причины вернуться обратно в Блессем.

— Зачем? Почему это так важно? Разве мы не можем просто остаться в лесу?

— Боюсь, что нет, милая. Даже если бы я хотела провести остаток своих дней, разгоняя сатирикорнов, я не смогла бы. Нет, у меня тревожные вести от Мегэн. Она говорит, что с Красными Стражами, которые напали на ее долину в Кандлемас, был месмерд. Похоже, что похищения детей, обладающих Талантом, могут быть как-то с этим связаны. Я хочу выяснить, правда ли то, что их похищают месмерды, или это всего лишь слухи. Если все-таки правда, то боюсь, что за этим стоит Маргрит Эрранская. Она действительно серьезный противник, и я хочу быть уверена, что она не затевает чего-нибудь такого, что могло бы расстроить наши планы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});