Чужой муж - Ольга Рузанова

он словно не замечает.

- Подожди немного... - посылает через плечо.

- Ты меня отвезешь?

- Дай докурить.

Усаживаюсь в кресло и обнимаю себя руками. Холодно. От открытой двери тянет морозом, который настырно лезет под ткань моей одежды и цепляется к мокрым волосам. Олег же стоит там босиком и в одних джинсах.

Неужели не мерзнет?..

Дожидаюсь, когда докурит, затушит сигарету в пепельнице и вернется в номер.

- У меня вопрос, Саша, - говорит он, опускаясь передо мной на корточки, - ты почему не сказала?

- Я думала, это и так понятно, - шепчу, глядя на свои колени.

Внезапно он кладет на них руки, и я, вскинув взгляд, забываю, как дышать. Лицо вспыхивает, и жар растекается по шее, ключицам и груди. Ком в горле давит еще сильнее.

- У тебя же парень есть, мышонок...

- Был, - поправляю беззвучно.

- Это кое-что подразумевает, согласна?..

- Нет, - мотнув головой, увожу взгляд в сторону, - не все же сразу вот так... в постель...

Олег склоняет голову набок и пытается заглянуть в мои глаза. А я... мне воздуха рядом с ним не хватает. Его аура настолько объемная и горячая, что выжигает собой весь кислород в радиусе десяти метров.

- Для меня это открытие, Александра, - проговаривает насмешливо, и градус напряжения резко падает.

- Я же просила быть осторожным... - лепечу, заламывая руки, - я думала, ты все понял...

- Не понял.

Я смотрю на его широкие плечи, обнаженную мускулистую грудь со съежившимися от прохлады сосками. Опускаю глаза к татуировке в виде нескольких звезд.

Быстро облизываю губы.

- А если бы понял?..

- Был бы еще осторожнее, - проговаривает тихо и сжимает пальцы на моем колене, - болит?

- Нет.

- Голодная?.. Можно ужин в номер заказать.

- Нет.

- Тогда давай ложиться спать.

- А домой?.. Я думала, ты отвезешь меня.

Качнув отрицательно головой, Олег поднимается на ноги и тянет меня за собой. Сразу же снимает с меня свитер и, пока я не успела опомниться и возразить, заводит руки за спину и расстегивает бюстгальтер.

В следующее мгновение я оказываюсь прижатой к его твердой горячей груди.

- Я расстерялся немного... не ожидал...

- Прости, надо было сказать.

- Я бы подготовил тебя лучше, - говорит, касаясь губами уха, - боли было бы меньше.

- Уже не болит.

- Утром проверим.

Неосознанно я жмусь к нему еще сильнее. Чувствую его каждым миллиметром своей кожи, касаюсь щекой мягкой щетины, губами - участка шеи за ухом. Вбираю в себя его запах.

Ощущение случившейся трагедии становится бледнее, а вскоре и вовсе смывается нежными поцелуями и его хриплым шепотом.

- Ты, Саш... невероятная... неизученный наукой феномен...

- Это комплимент?..

Олег негромко смеется, просунув одну руку между нами, расстегивает пуговицу на поясе моих джинсов.

- Да... думаю, что да... По крайней мере, я таких еще не встречал.

Опускается, чтобы стянуть их по ногам и мягко целует в живот. Я поднимаю одну ногу, вторую и зябко кутаюсь в собственные руки.

- Ложись, - указывает подбородком на кровать.

Я ныряю под одеяло, а Олег ложится поверх него. Обнимает одной рукой и прижимается грудью к моей спине.

- Ты же замерзнешь, - оглядываюсь на него через плечо.

- Если замерзну, пледом укроюсь. Так надежнее... больше шансов, что у тебя там все заживет до утра.

- Оу...

Смущенно замолкаю и несколько минут смотрю в темноту. Я не из тех, кто спит там, где сморит сон, поэтому на то, чтобы заснуть, надежд не питаю.

Однако вскоре происходит невероятное. Спокойное дыхание Олега в мой затылок, запах его кожи и табака, умиротворяют и дарят ощущения, схожие с теми, что я чувствую, когда приезжаю домой к маме.

Незаметно для самой себя проваливаюсь в глубокий сон.

Глава 16.

Олег.

Втягиваю в себя никотин и, задержав его в легких на несколько секунд, медленно выдыхаю в приоткрытое окно лоджии. Тремор конечностей идет на спад.

Девственница!..

Охренеть - не встать!..

Девственная плева - это разве не рудимент?! Разве она еще встречается у женщин?! Зачем?.. Для чего?..

Затянувшись снова, высовываю голову на улицу и выпускаю дым, наслаждаясь ударами ветра по лицу.

На самом деле, я думал, что согласно новой школьной программе, девственность на выпускном на аттестат зрелости меняют. У Сашки что, аттестата нет?..

Что у них там за школа в деревне такая?!

Тушу окурок и, растерев лицо руками, безмолвно ржу.

С почином, Олежа!..

Помню, в универе на первом курсе с нами Никитин Ромка учился. На одной из вписок девчонку с параллельного потока завалил и потом делился с нами подробностями первого раза.

Она орала, потому что кровищи как с поросенка выбежало, он в обморок грохнулся, потому что боялся вида крови и с детства не выносил, когда его дед в деревне поросят резал.

То ли он так красочно рассказывал, то ли я такой, бля, впечатлительный, но тогда твердо для себя решил - шокировать себя и своего младшего видом чужой крови ни за что не стану.

Телочек много было, но перед сексом я всегда убеждался, что они уже распечатанные. И что удивительно, всегда везло - каждый раз кто-то словно специально для меня старался. Ни одну не пришлось отправлять на дефлорацию.

Со временем привычка подстраховываться ушла, и я напрочь забыл о существовании этого пережитка прошлого.

Пока вот... Александра не повстречалась.

Целочка.

Девочка чистая...

Не тому, глупая доверилась.

Взъерошив волосы, сплевываю в пепельницу горькую слюну и закрываю окно.

Возвращаюсь в номер, ступая неслышно. Боюсь разбудить ее - слишком сладко она спит. Глядя в полумраке на то, как, свернувшись калачиком, она держит ладошку под щекой, вылезаю из джинсов и ложусь рядом с ней.

Закидываю руки за голову и в потолок пялюсь.

Что мне теперь прикажешь делать с тобой, мышонок?.. Обижу - плакать будешь, жалеть.

Врать тебе придется... Принца играть.

Бля-а-адь!.. Или ну его нахер?.. Я ж не знаю, что с такими, как она делать. Втянется девчонка, потом не отцепится.

В этот момент Саша тихо вздыхает и, повернувшись на другой бок, утыкается лицом в мою подмышку.

Я замираю и даже дышать перестаю. Смотрю на нее, абсолютно не понимая, что чувствую. Как котенок маленький. Вроде и скинуть с себя хочется, чтобы не мешался, но что-то не дает.

Беззащитность и безграничное доверие к тебе.

Опускаю одну