Три восхода солнца - Ирина Омельченко

спасибо своему маленькому другу. Он хоть и рыжий…

«Дискриминация по цвету кожи! Расизм!..», – Завопил котик из кухни. Ага, и он здесь. Никола не обратил на его возмущение никакого внимания.

– … но бойкий. Слушай, Мона, ты где сие чудо выкопала? Может, там еще осталась парочка, а? Я бы не отказался взять. Милая зверушка – надо такую же завести. Приходишь домой, а она тебе радуется…

МЯ-Я-У-У!!!

Истошный крик Фера заглушил конец фразы. Представляю, как котик бесится! Ведь он вовсе не котик…

Где я его взяла? Эх, сказала бы: где. Дело-то нехитрое: всего и надо, что прокол в пространстве найти, один – два десятка демонов уничтожить, действие Заклятия Сострадания прервать на «самом интересном месте» и усыпить котика, засунув его в мешок. Ну а для того, чтобы подружится с ним, понадобится хотя бы один спригган – как необходимый ингредиент, и инквизитор в качестве «катализатора уравнения».

– И все-таки, как я попала сюда?

– Тебе об этом кот расскажет. – Латунский отодвигается в сторону, пропуская к койке рыжую физиономию. – Он вроде скромностью не страдает – пускай и опишет приключения, полные муки и опасностей.

– Фер?

Комментарий Николы о «скромности» пришелся как нельзя кстати. Я по блеску зеленых глаз определила, что Фер уже подготовил пламенную речь, дабы произвести на меня впечатление. Но авторитет Латунского, его скепсис и жизненный опыт, заставили котика сдержаться.

– Ну-у…мы… это… когда переместились и ты… это… без сознания рухнула… Я ведь не знал, что у тебя нормальная реакция… ну… на солнечный свет… Мне тут Никола… кхм… Николай Серафимович, спасибо, кое-что прояснил… не все, конечно… чуть-чуть. Так вот, я растерялся тогда – не знал, что и думать… Ну, мало ли, ты переутомилась сильно… или по-бабски перенервничала от встречи со спригганом…

– ЧТО?! – Дергаюсь на койке, словно от удара током. Я? «По-бабски перенервничала»?! В обморок, значит, упала?! Да за кого он меня держит?!! Да я ему сейчас!!!

– Ну, мало ли чего… Я ведь не знал! Думал, ты очнешься скоро. Решил оттащить тебя в сторонку, подальше от любопытных прохожих… В ближайший дворик заволок – между прочим, зверски тяжелая была работенка! – По моему выражению лица котик понял, что опять сболтнул лишнее. – Нет, я на вес не намекаю… но все-таки, Мона, ты далеко не Дюймовочка, а я не Добрыня Никитич! Затащил, значит, тебя в самый угол, к подвалам… мусором всяким забросал от посторонних глаз…

– ЧЕМ?!! Чем ты меня забросал?!! – Руки на автопилоте тянутся к рыжей шее. Сейчас я ему покажу ручную соковыжималку "Отелло"!

– Кхм, мусором… Надо же было тебя спрятать! Мы и так представляли собой картину не для слабонервных, стоящий на задних лапах, кот куда-то тащит девушку без сознания. Каково? Я тебя спрятал и побежал…

– Что?! Дотащил и дал деру?! – В этот момент я мысленно отрекаюсь от всех ласковых эпитетов, которыми уже успела назвать кота, про себя и вслух. Эта рыжая морда, и мой «друг»?! Ни за что! Вместо того чтобы придти на помощь в момент опасности, он беспокоился о том, как бы понадежнее меня спрятать! Оставил на произвол судьбы! Даже знать не хочу, куда он так торопился. – Что, совесть не позволила уйти сразу – бросив меня посреди улицы?!

– Мона! – Одергивает меня Никола. Ему-то что? Снова будет учить меня, объяснять: в чем я не права? Конечно, мужская солидарность! Колдун и маг, друг за друга горой!..

– Все нормально, Николай Серафимович. – Фер на диво спокоен, и похоже, вины своей вовсе не чувствует. Предатель! – Она всегда такая… подозрительная. Знаете поговорку: «На больных не обижаются»? Это как раз тот случай.

– Да я тебя сейчас! – Порываюсь встать с койки, но тело не желает повиноваться воле разума. Минуту борюсь со слабостью, наконец, мне удается сесть. Тяжелое бы что-нибудь найти – уж я бы докинула, не сомневаюсь! Пусть потом рухну обратно без сил, но докину! Как назло, ни одного подходящего предмета, даже сапоги в прихожей валяются. – Попадись ты мне!

– Впрочем, Мона, ты права. Кто я такой, чтобы заслужить доверие? Всего лишь жалкий рыжий кот, что во второй раз за сутки спасает тебе жизнь…

– То есть?

– Мона, послушай. – В нашу беседу опять вклинивается Никола. Ишь, как они с котиком успели скорешиться! – Прежде чем ты его убьешь, знай, что именно кот нашел меня, проведя необходимый ритуал поиска по имени, а затем привел на помощь. Еще повезло, что котик – сильный маг, а ты в бреду меня звала. А также, что с первого раза он попал по адресу, спасибо, имя редкое в нашей «сфере работы», не ошибешься.

– Я… – Гнев уходит, остается удивление. Ой, и как я не подумала об этом раньше? – Фер… я…

– Не стоит беспокоиться. Обращайся в любое время дня и ночи. Знай, что я всегда, не жалея живота, готов придти на помощь! В любой ситуации – только позови…

– Извини, Ферри…

– …Я стерплю твои упреки. Снесу обиды. Рискну шкурой, пожертвую возможностью снова стать самим собой…

– Прости, я…

– …Возьму вину на себя. Прикрою собой от случайной пули. Утешу в моменты черной депрессии. Умру у тебя на руках…

– Фер, заткнись, пожалуйста! – Подействовало. Признаться, я уже задумалась о ведре с пахучим отваром – поставил кто-то недалеко от койки. Должно быть, Никола обтирал меня – снимал солнечный ожог. Котику тоже не помешал бы холодный душ – еще минута, и я бы устроила ему «водные процедуры».

Но обошлось. После моего окрика Фер замолчал и обиженно засопел носом.

– Ферри, я неблагодарная скотина и честно в этом признаюсь. Но ты – жуткий зануда, и когда-нибудь передо мной встанет проблема вселенского масштаба: отрезать тебе язык или себе – уши. Сдается мне, я знаю, в чью пользу будет совершен выбор, несмотря на все прошлые заслуги…

– Ты как всегда мила, Мона. – Надо же, рыжик научился сносно язвить в ответ. Прогресс налицо.

Брейк! Небольшой тайм-аут. Пара секунд тишины и видимого спокойствия между нами, чем спешит воспользоваться третий участник «беседы». В данном случае, «третий – лишний», как мне кажется. Впрочем, почему же «лишний»? В любой ссоре должен быть тот, кого в конечном итоге лупят враждебные стороны, чтобы не срываться друг на друге.

– Раз конфликт исчерпан, и вы выяснили, наконец, кто прав, кто виноват, – Клянусь, на лице Николы выступило умиление! Что-то не припомню я подобного случая радостных эмоций. И о «зверушке» уж больно ласково отзывался. Совсем состарился лекарь, а ведь еще пару лет был крут и суров, ого-го! Не знала: с какой стороны подойти, лишнего слова не