Орден Ультрамаринов: Хроники Уриэля Вентриса - Грэм Макнилл

— Ну, губернатор, как я это понимаю… — начал он, с нескрываемым наслаждением затянувшись из своей трубки, — если события и дальше будут развиваться в том же ключе, то рано или поздно другие картели потребуют вотума недоверия.

— Они не посмеют! — заявил Мортен Бауэр. — Кто, по-вашему, внесет такое предложение?

— Не глупи, милый мальчик. Рассуди сам: Талун, де Валтос, Хонан. Любой из них имеет достаточно мощное лобби, чтобы пережить негативную реакцию, даже если предложение и провалится.

— При нынешнем раскладе мы едва держимся, — согласился Миклаш Йаковон. — Наше большинство поддерживается только обещаниями сотрудничества и торговыми соглашениями, заключенными с меньшими картелями. Но следует признать, что крупные шишки без устали обрабатывают их, чтобы те изменили свою позицию.

— Безвольные трусы! — фыркнул Бауэр.

— Скорее, люди, умеющие использовать удобные обстоятельства, — произнес Кортео. — Кто обвинит их, в конце концов? Мы, если вы забыли, сделали то же самое десять лет назад, когда объединились с Бергеном и сместили Талуна.

— Это было совершенно другое дело, — произнес, защищаясь, Бауэр.

— Да нет, мальчик, как раз абсолютно то же самое. Это политика: здесь могут меняться имена, но игра остается той же.

— Игра? — пролепетал Бауэр.

— Джентльмены! — вмешался Чанда, прежде чем ухмыляющийся Кортео успел ответить. — Все эти мелочные споры ни к чему нас не приведут. Губернатору нужны не наши дрязги, а наши советы.

Пристыженные советники разом погрузились в смущенное молчание.

Губернатор Шонаи наклонилась вперед, уперев локти в стол и выставив вперед пальцы:

— Что же мы можем сделать? Я больше не в состоянии покупать поддержку меньших картелей — большинство из них уже в кармане де Валтоса или Талуна, а Хонан просто не станет ввязываться. Наши сейфы почти опустели, так что теперь мы можем лишь удерживать волков на расстоянии, да и то недолго.

Кортео выпустил из трубки голубое облачко дыма и сказал:

— Тогда, боюсь, я вынужден признать, что наше время в должности может преждевременно закончиться.

— Я не собираюсь так просто принять это, Ли-ланд, — парировала Шонаи.

— При всем моем уважении к вам, мадам, вы можете это принимать, можете не принимать, но это факт, — отрезал Кортео. — Вы платите мне, чтобы я говорил правду. То же самое я делал для вашего отца, и если вы хотите, чтобы я приукрашивал факты, как толстый Миклаш, я могу это делать, но не думаю, что вы для этого держали меня рядом все эти годы.

Шонаи улыбнулась, знаком призвав возмущенного Йаковона к молчанию, и сказала:

— Ты, конечно, прав, Лиланд, но я никогда не соглашусь, что мы ничего не можем сделать.

Губернатор с силой отпихнула кресло от себя и поднялась на ноги. Ей лучше думалось при ходьбе, вот и теперь Шонаи принялась медленно обходить комнату по кругу. Вдруг она остановилась у бюста старого Форлануса, нежно похлопала его мраморную голову и повернулась к советникам:

— Очень хорошо, Лиланд. Если принять, что вотум недоверия неизбежен, сколько времени у нас есть, пока такое предложение будет вынесено на обсуждение? И есть ли способ хоть как-то отсрочить это?

Кортео всерьез задумался, прежде чем ответить.

— Не имеет значения, удастся ли нам отсрочить такое предложение, — изрек он в итоге. — Все равно нам не удастся его предотвратить. Нам остается одно: встретить его с честью на наших условиях.

— Да, но сколько времени у нас остается в запасе? — продолжала настаивать Шонаи.

— В лучшем случае месяц, но, возможно, и меньше, — оценил ситуацию Кортео. — Как бы то ни было, вопрос остается открытым: что мы можем сделать, чтобы обеспечить свое выживание, когда это произойдет?

— Ваши предложения, джентльмены? — обратился Алмерз Чанда ко всем присутствующим.

— Нам нужно, чтобы все видели, что мы, несмотря ни на что, восстанавливаем порядок, — предложил Мортен Бауэр.

— Да, — с энтузиазмом подхватил Йаковон, получив наконец возможность снова встрять в разговор. — Мы должны показать, что делаем все возможное, чтобы отловить эту террористскую мразь, эту Церковь Старых Принципов. Я слышал, что они разбомбили еще один кузнечный склад в Пракседесе и убили дюжину рабочих. Кошмарное дело!

— Кроме того, мы можем пообещать прекратить пиратскую деятельность эльдарских налетчиков, — добавил Бауэр.

Лиланд Кортео задумчиво кивнул:

— Да, да, отлично, мой мальчик. Это в принципе позволит нам в будущем расколоть оппозицию. Мы можем попробовать заручиться поддержкой де Валтоса по этому вопросу. У него больше причин ненавидеть мерзавцев эльдаров, чем у кого бы то ни было.

Шонаи расхаживала по комнате, мысли в ее голове сменяли одна другую. Казимир де Валтос, вероятно, поддержит любое действие, которое будет направлено против чужаков, захвативших и пытавших его много лет назад, но можно ли доверять самому Валтосу? Его организация была серьезным претендентом на позицию главного картеля, и Шонаи знала, что де Валтос тогда не брезговал использовать даже всенародное уважение к своим старым боевым ранам, чтобы получить поддержку среди рабочих.

Шонаи продолжала следовать логике Бауэра. Та-лун, несомненно, будет рассматривать любые предложения, сделанные де Валтосу, как попытку расколоть ее политических оппонентов. Он, вероятно, попытается перетянуть де Валтоса на свою сторону теми же обещаниями, предложив свои корабли, чтобы отловить эльдаров. Если бы корабли Талуна преуспели в уничтожении пиратов-эльдаров, что ж, и это было бы неплохо. Ликвидация эльдаров позволила бы грузам, отправляемым в счет уплаты десятины, беспрепятственно добираться до Администратума, а Шонаи получила бы возможность уменьшить давление на свой народ и, таким образом, пережить грядущие месяцы.

Сделав круг по комнате, Шонаи вернулась к столу и вновь опустилась в кресло. Повернувшись к Чанде, она сказала:

— Встреча с де Валтосом могла бы оказаться весьма кстати. Я уверена, что он будет доволен, узнав о нашей решимости уничтожить пиратов-эльдаров. Они у Валтоса давно в печенках сидят.

Алмерз Чанда поклонился и ответил:

— Я немедленно отправлю эмиссара.

С этими словами Чанда вышел из комнаты, а губернатор вновь обратилась к своим советникам:

— Нельзя допустить, друзья мои, чтобы нынешняя ситуация потопила нас. Прискорбные события сегодняшнего дня доказали, что нужно быть более осторожными в своих действиях и более трезво оценивать ситуацию, — сказала Микола Шонаи, со значением глядя на Миклаша Йаковона. — Сегодня мы потеряли лицо, но не настолько, чтобы не исправить нанесенный ущерб. А если понадобится, мы всегда сможем переложить вину на чересчур рьяных усмирителей толпы.

— Я немедленно займусь этим, мадам, — пообещал Йаковон, страстно жаждущий вернуть расположение губернатора.

— Вот и отлично, Миклаш. Пусть сегодняшний урок пойдет вам впрок.

Лиланд Кортео кашлянул и задумчиво покачал головой, доставая свежий табак из кисета на поясе.

— Ты не согласен, Лиланд? — обратилась к нему Шонаи.

— Честно говоря, нет, мадам. Не имея ни малейшего желания объединяться с таким закостенелым бюрократом, боюсь, что соглашусь с мистером Чан-да в отношении критики наших правоохранительных органов, — произнес Лиланд Кортео, набивая трубку свежим табаком. — Я считаю, что перекладывать вину на Адептус Арбитрес было бы ошибкой. Они отнесутся к такому заявлению всерьез.

Дальнейшую дискуссию, которая могла бы продолжаться еще не один час, прервало возвращение Алмерза Чанды. Он проследовал прямо к столу губернатора, сжимая в руке инфоблок. Чанда передал его Миколе Шонаи, и от глаз губернатора не укрылось, что лицо советника было бледным и несколько перекошенным.

— Это только что получено из Зала Голосов, — прошептал Чанда.

— Что это? — спросила Шонаи, уловив обеспокоенность в голосе советника.

Залом Голосов называлось особое помещение, где дворцовые астропаты отправляли и получали сообщения из других миров. В Империи галактических масштабов телепатия была единственным пригодным средством связи, и обычно такие сообщения были самым что ни на есть рутинным делом.

Но сейчас по виду своего старшего советника губернатор поняла, что нынешнее сообщение было отнюдь не рутинным.

— Я не знаю, оно зашифровано сервиторами и для вскрытия требуется ваш личный генный код. На ин-фоблоке печать Администратума.

Шонаи взяла инфоблок и осторожно подержала большой палец над прорезью идентификации. Что бы послание ни содержало, ничего хорошего в нем быть не могло. Шонаи была достаточно сообразительна, чтобы понимать: когда Администратум проявляет интерес к такому проблемному миру, как ее планета, это означает жизненные неурядицы для ответственных лиц. А на Павонисе это означает — для нее.