Мои нереальные парни - Долли Олдертон

сгущенного молока.

– Лаймовый пирог, – сказала Вив. – Туда идет целая куча лаймов. Пальчики оближешь. И мороженое без взбивания.

– У тебя на все готов ответ.

– А то. Теперь самое интересное. Как успехи с онлайн-знакомствами? Умираю от любопытства.

– Все хорошо! У меня вроде как появился бойфренд после первого свидания.

– Шутишь? – спросила она.

– Похоже, свидания без обязательств – не для меня.

– Наверное… А вот мне всегда нравилось спать с кем попало. Насколько я помню, все было достаточно безобидно, не считая легкой побочки. Впрочем, сущая ерунда.

– Увы, кажется, я не создана для этого. Я пробовала.

– Тогда повезло, что ты кого-то нашла. Расскажи о нем.

– Он бухгалтер. Любит отдыхать на природе.

– Как он выглядит?

– Высокий, широкоплечий, песочный блондин. Немного похож на окультуренного пещерного человека-сёрфера.

– О боже.

– Вообще-то, я хотела спросить твоего совета.

– Слушаю, – сказала она с довольным видом.

– Я собираюсь поужинать со своим бывшим…

– Тем очаровательным медвежонком?

– Да. Ты знаешь, мы ведь до сих пор очень близки… – Она кивнула. – Как думаешь, стоит ему говорить, что я с кем-то встречаюсь? Мы обещали быть честными друг с другом, но не слишком ли это… навязчиво? Как будто ему есть дело?

Она откинулась назад и запустила пальцы в свои прелестные лохматые волосы, словно взывая к той части разума, которая давала советы о любви и жизни.

– Да, – ответила она спустя какое-то время. – Ты должна ему сказать.

– Я так и думала.

– Но прояви такт. В мужчинах постоянно тлеет уголек чувства к бывшим. Даже если они не отдают себе в этом отчета. А вот женщины всегда вынуждены его гасить.

Я ждала Джо возле кинотеатра. Он опаздывал почти на пятнадцать минут. Мы выбрали дневной показ фильма «Аппалуза» с Марлоном Брандо в главной роли. Вестерны всегда были нашей обоюдной страстью, которую мы могли разделить только друг с другом. Нам обоим нравилась простота хороших и плохих парней и отсутствие моральной двусмысленности – это дарило некоторое утешение. «Аппалуза» – история о мужчине, крадущем чужую лошадь из-за ее красоты, – особенно нас прельщала. Достаточно было заменить слово «лошадь» на «золото», «пистолет» или «жена», чтобы получить сюжет любого из существующих вестернов.

После разрыва нам с Джо удалось перевести отношения в дружеское русло. Мы по-прежнему вместе смотрели вестерны, по-прежнему первым делом звонили друг другу, когда случалась катастрофа на работе, и все так же ссорились из-за правильных деталей общих воспоминаний – словом, наше общение не изменилось, за исключением того факта, что у нас не было секса. Его отсутствие еще до разрыва превратило романтические отношения в платонические, так что переходный период прошел безболезненно.

Во время изнурительных двухдневных переговоров, которые подвели черту под нашими отношениями, мы с Джо попробовали разобраться, куда исчез секс. Вряд ли мы больше не находили друг друга привлекательными. Скорее, просто перестали видеть друг в друге источник наслаждения и восторга, а лишь комфорт, спокойствие и безопасность. В течение многих лет именно с Джо я хотела получать новый опыт, проводить время, совершать открытия. Постепенно все изменилось. Он больше не был тем, с кем я мечтала прожить жизнь, и превратился в человека, с которым делишься впечатлениями, поедая тайскую еду навынос. Он стал послематчевым комментарием, а не главным событием; фоторамкой, а не фотографией. И тогда мы перестали заниматься сексом.

Я увидела сбитую, массивную фигуру Джо, неуклюже топающего ко мне в ненавистной легкой куртке рубашечного кроя, и поразилась, насколько он отличался от Макса во всех отношениях. Макс был уверен в себе и сдержан в проявлениях чувств, Джо напоминал резвящегося щенка. Макс демонстрировал серьезность, Джо делал и говорил что угодно, лишь бы рассмешить людей. Джо был мягким и круглощеким, Макс – солидным и скульптурным. Джо был безобидным и домашним, как плюшевый мишка, Макс походил на льва, опасного и величественного. Джо играл роль шута, над которым запросто можно посмеяться за столиком в пабе, Макс выглядел, как главный актер.

– Ты опоздал, – упрекнула я Джо, когда он подошел.

– Знаю, – сказал он, переводя дух и неловко меня обнимая. – Извини.

– Давай, быстро назови оправдание, пока не успел ничего придумать.

– Оправдания нет, – признался он, почесывая рыжевато-каштановую бороду, как всегда смущенный собственной нерасторопностью. – Валял дурака весь день.

– Играл в футбол на икс-боксе?

– Немного, да.

– Люси не возражает, когда ты опаздываешь?

– Я к ней не опаздываю, боже упаси.

– Значит, только ко мне?

Джо примирительно улыбнулся, снимая куртку-рубашку и закатывая глаза.

– Не начинай, – сказал он и конфузливо одернул футболку цвета хаки на круглом животе.

– Я не начинаю. Просто забавно, что твоя нынешняя девушка пожинает плоды моих многолетних внушений, а твоя бывшая девушка по-прежнему вынуждена мириться с той же фигней.

– Ну, перестань. – Джо обнял меня, и запах его пота пробудил давние воспоминания, словно духи покойной бабушки. – Я куплю тебе самую большую колу из тех, которые ты себе позволяешь только в кино, идет? И ты выпьешь ее в один присест, как всегда, и будешь бегать в туалет, выводя всех из себя, как ты обычно делаешь.

Я уткнулась плечом в его подмышку и обняла за талию.

После фильма мы пошли во вьетнамский ресторанчик неподалеку, где, по моим сведениям, готовили один из лучших супов фо в Лондоне, о чем я на днях писала в своей колонке. Джо, чья страсть к еде не знала границ, любил присоединиться ко мне в кулинарных изысканиях.

– Как работа? – поинтересовалась я между глотками супа.

– Плодотворна, по меркам спортивного пиара.

– Ты все еще рассматриваешь переход в другое агентство?

Джо вытер рот салфеткой, заправленной за воротник футболки наподобие нагрудника.

– Возможно, – сказал он. – Хотя после тридцати мысли об идеальной карьере слегка отходят на второй план. У меня хватает поводов для радости помимо работы, так что грех жаловаться. Платят нормально, да и с коллегами ладим. Одним словом, простая праведная жизнь. – Наконец-то Джо мог отпускать свои чосеровские шуточки без риска подорвать мое влечение к нему. – Как дела? Что нового?

– Ничего особенного. Обживаюсь в квартире. Уйдет какое-то время, чтобы отделать ее под себя – сейчас я на мели, а работы там невпроворот. Но мне приятно думать об этом как о долгосрочном проекте.

– Да, конечно, – сказал он, отвлекаясь и показывая официантке, что хочет еще пива.

– Готовлюсь к выходу новой книги.

– Уже предвкушаю.

– И я кое с кем встречаюсь.

Джо уставился на меня, слегка приоткрыв рот.

– И давно?

– Полтора месяца, – сообщила я, изо всех сил стараясь принять равнодушный вид. – Примерно.

Он кивнул и погрузил палочки обратно в миску, чтобы выловить притаившуюся там лапшу.

– Рад, что ты кого-то нашла. Я беспокоился за тебя все это время.

– С чего ты вдруг «беспокоился»? – спросила я, уязвленная его покровительственной манерой под маской участия.

– Просто ты очень давно ни с кем не встречалась.

– Я делала это намеренно, потому что занималась карьерой. Я бросила преподавать, полностью перешла на фриланс, написала книгу и сама купила квартиру. Хватает дел и без того, чтобы бегать по свиданиям.

– Где ты познакомилась с…

– Максом, – ответила я.

– С Максом, – произнес он, будто пробуя слово на вкус.

– В приложении для знакомств.

– Вот уж не ожидал от тебя.

– Теперь по-другому никак, никто уже не знакомится в реальной жизни. Возьми, например, Лолу.

– А, старушка Лола, – рассмеялся Джо. – Как она поживает? Давненько ее не видел.

Я заметила, что, когда речь заходила о Лоле, «старушка» все чаще мелькала в качестве приставки.

– Хорошо. Все еще ходит по свиданиям.

– Ну и какой он из себя? – нехотя, по-родительски поинтересовался Джо.

– Он… высокий, – сказала я. – Очень высокий.

– Я думал, тебе не нравятся высокие люди.

– Что за бред. Разве я когда-нибудь такое говорила?

– Ты вечно жалуешься, когда они загораживают обзор на концертах и садятся на переднее сиденье машины. Я отчетливо помню, ты говорила, что тебя не привлекают долговязые парни.

– Он не долговязый, а статный.

Я заметила, как Джо инстинктивно выпятил грудь. Салфетка на ней была забрызгана коричневым бульоном.

– Совсем не в твоем вкусе.

– То же самое я думала о Люси, – сказала я и тут же пожалела: в этом сквозила обида.

Джо