Укради меня (СИ) - Мельниченко Наталья

Прохаживаюсь по гостиной, внушая себе, что вполне способен держать свою похоть при себе. Это лишь влечение, порыв, это пройдёт!

Но мои убеждения напрасны…

Уже в следующий миг я взбегаю по лестнице на второй этаж и открываю дверь ванной комнаты.

Да пошло всё к дьяволу! Я жажду её, я вожделею её, и Алиса будет моей!

Глава 24

Губы Давида накрывают мои. Я и слова не успеваю сказать. Он целует меня неистово, жадно, словно изголодавшийся зверь.

Господи, Боже, что же он творит!? Мой разум пытается сопротивляться, кричит о том, что я должна дать Давиду отпор! Должна оттолкнуть! Но я отчего-то не делаю этого… Может потому что желаю его также сильно?

Чувствую под тонкой тканью его промокшей рубашки сильные мускулы, стальное тело. Разыгрывается любопытство, хочется взглянуть на него, посмотреть, каков он без одежды…

Давид буквально припечатывает меня к стене, видимо боится, что я сбегу, но откуда ему знать, что я так — то никуда не собираюсь. Ремень от его брюк упирается в нежную кожу моего живота. Холодная железная бляха прислоняется, и я вздрагиваю.

Давид никак не оторвется от моих нежных губ. А его собственные губы такие мягкие, нежные и в тоже время требовательные. Остатки моего здравомыслия улетучиваются, я не готова дать ему отпор, не потому, что не могу, а просто не хочу. Руки Давида блуждающий по моему телу, одна его рука ложится мне на затылок, притягивая к себе, я едва могу пошевелить головой, мужчина полностью подчиняет меня своим действиям. А другая исследует грудь, мягко поглаживает и слегка мнет нежную плоть. И черт возьми, мне нравятся! Как же мне нравится, до безумия, до головокружения!

— Алиса, — шепчет он, отрываясь от моего рта. — О, Алиса, ты сводишь меня с ума…

Его губы начинают спускаться ниже, вот он уже целует мою шею, переходит к груди.

Я было открываю рот, чтобы что-то сказать, но мои мысли вылетают из головы. Единственное, чего я хочу, чтобы он продолжал! И вместо слов их моего рта вырывается лишь слабый вздох.

Я обхватываю обеими руками шею Давида. Такая сильная, горячая. Мои пальцы зарываются в его волосы, и я притягиваю мужчину к себе. Голова у меня кружится от наслаждения и восхитительных ласк, которыми он осыпает меня. Его губы касаются моего затвердевшего соска, и я едва не вскрикиваю от восторга. Жаркая волна удовольствия растекается по моему телу, а в самом низу живота, чувствую жар и тянущую негу. А рука Давида уже скользит по моему животу, ныряет между ног. Медовое наслаждение растекается и заполняет всё моё сознание, мне кажется я уже не в состоянии стоять, если бы не руки Давида, точно бы упала.

Его пальцы такие нежные и в тоже время шершавые, они мягко поглаживают, потирают сокровенное место, отчего дрожь возбуждения проходит по моему телу. Я хочу большего, я хочу ощутить его внутри себя.

Насколько осмелела, что мои руки ложатся на ремень Давида, желаю расстегнуть его.

Какого дьявола, я совершенно голая, а он всё ещё полностью одет! И хотя одежда Давида промокла, а ткань облепила тело, мне не терпится увидеть его обнаженным. Но я так ослабла от ласк мужчины, что совершенно не могу справиться с ремнем.

— Дай, дай мне, — хрипло шепчет он мне на ухо, покусывая мочку моего уха.

Ещё не видела, чтобы мужчина раздевался так быстро. Ремень брякает и падает на пол вместе с брюками, а следом за ним там же оказывается и вся остальная одежда.

Я перевожу дыхание и невольно облизываю губы, Давид идеален, идеален везде, настоящий аполлон.

Он вновь набрасывается на меня, жадно целует. Его руки везде, и это восхитительно. В мой живот упирается нечто большое, твердое и горячее, что гораздо приятнее, чем прыжка ремня.

— Ты так хороша, так хороша…, - глухо шепчет он, покрывая жарким поцелуями мою грудь, одну, затем другую, втягивает в рот сосок, отчего моё тело покрывается иголочками.

— Давид, — выдыхаю я, положив голову ему на плечо.

— Только не проси меня остановиться, я не в состоянии…

Его ладонь раздвигает мои бедра и я чувствую, как жаркая плоть Давида наполняет меня. Хочется кричать от наслаждения, я до боли кусаю губы, но не могу сдержать стоны, которые вырываются из горла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Сперва его движение аккуратные, неторопливые, но с каждой секундой он ускоряется. Его большие ладони обхватывают мои ягодицы, направляя меня, помогая не упасть, удерживая. А я сжимаю плечи Давида, мои ногти впиваются в его кожу, оставляя следы. Я чувствую как жаркая плоть Давида буквально распирает меня изнутри, я словно обезумела от желания, от восторга и наслаждения. Чувствую, что сейчас просто взорвусь от упоения, находясь на пике, я больше не могу сдержаться, я готова закричать, совершенно не контролирую себя. Давид видит это и накрывает мой рот поцелуем, заглушая мои крики экстаза.

Меня бьёт мелкая дрожь, а следом за мной заканчивает Давид, и я чувствую, как внутри меня пульсирует его разгоряченная плоть. Силы покидают меня, и я опускаю голову ему на плечо, а сладкая истома разливается по телу.

Я отдалась мужчине, которого едва знаю, стоило бы подумать об этом, но пока что, я не готова.

Глава 25

Осознание содеянного приходит не сразу.

Давид собирает с пола промокшую одежду, бросает куда- то в угол и вновь тянет меня к себе. Целует в губы.

— Идём?

— Я, эм, не закончила, — бормочу я.

— Прости? — на его лице появляется привычная ухмылка. — А мне показалось, что…

— О, нет, я не успела помыть голову, не закончила мыться, — быстро исправляюсь я, а жаркий румянец заливает лицо. И это после того, что случилось между нами!

— Я буду у себя в спальне и жду тебя, — его жаркий шёпот обжог мою щеку.

Ох. Я лишь вздохнула, не в силах вымолвить ни слова. Он желает продолжить!?

Давид накинул халат и вышел.

Я несколько секунд стояла под струями тёплой воды.

Между нами произошло безумие, нечто невероятное, греховное! Но в тоже время волшебное и восхитительное! От одной мысли о Давиде и воспоминаниях о наших жарких поцелуях, у меня перехватывает горло.

Что я натворила, ох! Поддалась порыву! Страсть жгучая, всепоглощающая охватила меня и я не смогла противиться.

Глупо было бы винить Давида за случившееся, я в любой момент могла бы дать ему отпор, повести себя иначе, но не сделала этого. Поддалась порыву, стоило ли оно того? Вряд ли.

Теперь Давид вышел, но прежде позвал меня с собой. Уж не за продолжением ли? Наверняка…

Не стоит думать о том, что ещё может случиться! Лучше подумать о том, что уже произошло! Теперь чувство вины будет пожирать меня каждую минуту! А Давид, похоже, совсем не переживает по этому поводу.

Заканчиваю душ, вытираю волосы и набрасываю белый халат, который Давид предусмотрительно оставил для меня.

Смятение окутывает меня. Стоит сказать Давиду, что случившееся было ошибкой, большой ошибкой и повториться не должно! А лучше, если он меня отпустит домой! Черт возьми, я вообще- то могла забеременеть! О чем я только думала!?

Прохаживаюсь по ванной комнате. Мне не на кого сердиться, только на себя! Я позволила, я поддалась страсти! Нет, конечно Давид тоже виноват, обещал же вести себя достойно. Резко останавливаюсь. Или не обещал?

Какая теперь разница! Собираю волю в кулак, нужно поговорить с ним, сказать, чтобы держался подальше от меня, больше ни — ни!

Так и поступлю! И плевать я хотела на то, что это был, пожалуй, лучший секс в моей жизни. Хотя, парней у меня было не так уж, чтобы много. Один в университете, затем встречалась с одним заказчиком, но подобное испытала впервые, причём с человеком, который меня похитил! Уж не ради этого я ему была нужна!?

И хотя мне было невероятно хорошо, как никогда прежде, на душе остался неприятный осадок, словно я сделала что-то ужасное.

Непременно поговорю с Давидом!

Направляюсь в комнату Давида, толкаю дверь в его тёмную спальню. Халат мужчины лежит на кровати. У меня в груди разливается жар, неужели он разделся!?