Дорогой скорби: крушение Ордена - Степан Витальевич Кирнос

в детстве он нас с тобой кормил эльсвейрскими конфетами с апельсиновыми дольками.

– А помнишь, как он подарил тебе котёнка?

– Конечно, помню, – радостно заговорила девушка. – Я его тогда Гюнтером назвала.

– Да. Я на следующий день помогал его тебе с дерева снять.

– Эй! – напомнил о себе Тиберий, уперев кулаки в бока и наиграв недовольный вид на лице. – Мы тут тоже есть!

Азариэль и Аквила едва-едва рассмеялись, увидев напыщенный вид своего товарища. Все друзья знают друг друга, ибо всегда поддерживали общение и жили в одном городке. И когда во время «жатвы» все попали в Орден, их радости не было предела, потому что и всю оставшуюся жизнь, если конечно её ничто не оборвёт, они будут вместе.

Парни и девушки несколько минут стояли вместе и тепло переговаривались, при этом так активно пустились в обсуждение, что невольно привлекали внимание стражи кто-нибудь с высоких стен да норовил взглянуть вниз и посмотреть, откуда такой пространный галдёж. Говорили они буквально обо всём, что произошло за последние дни и в особенности как добрались до Цитадели Ордена.

Всё это время рыцарь нервно посматривал на них, понимая, что этим общением они нарушают одно из старых правил Ордена – акт Пришествия должен был уже быть выполненным. Однако сию секундно старого рыцаря посетили тёплые воспоминания молодости, когда он сам ещё был неофитом. «Эх, сколько же я тогда правил нарушил? И как меня не выставили?» – подумал Ремиил, обуздывая чувство пунктуальности и ворчливость. Однако всё же время неуклонно шло, закон есть закон, а ночь уже готовилась вступить в свои полноценные права, а значит, больше ждать нельзя.

– Но ладно, хватит! Нам пора в ваше будущее жилище. Давайте за мною, – строго потребовал Ремиил, оборвав весёлые разговоры.

Все беспрекословно послушались грозного приказа старого рыцаря и молча, последовали за ним, идя в Цитадель, за который их ждёт новая жизнь. Они буквально за пару мгновений приблизились к огромным, не вмещавшим взгляд вратам, исполинским и гротескным, тяжёлым и монументальным. Главные ворота сделаны из нескольких сортов дорогого дерева, усиленные стальными укреплениями, украшены красивой и искусной резьбой – растительным орнаментом, с серебряной окантовкой, отчего на солнце они истошно сияют, ослепляя взгляд. Но некоторые части врат исчерчены странными словами на непонятном языке и один взгляд на удивительные символы угнетает разум и режет глаз. А надвратное помещение исписано красивыми литаниями, призывающие к силе, выдержке, вере и мужеству, как и заповедывают догматы Ордена, так и требуют от его слуг.

– Стража, открывайте ворота! – запрокинув голову, крикнул Ремиил. – Живее!

Через несколько секунд копошения наверху старые механизмы издали металлический стон и звонкие кряхтенья. Через пару мгновений огромные ворота распахнулись, а массивная решётка, выкованная из закалённой стали, расположившаяся за ними, без скрипа поднялась и впустила гостей.

Ребята впервые вступают за массивные и неприступные стены Великой Цитадели славного Ордена и чувство достоинства, и предвкушение славы грядущих дней сладким тёплым ощущением разлилось по душе. От представшей красоты и сияющего великолепия у вошедших неискушённых парней захватило дух.

Яркие серебряные звёзды уже начинали сиять на тёмно–фиолетовом небосклоне, став глашатаями скорой ночи. Огромный и внушительный нефритовый купол главной башни устремлялся в звёздное полотно, постепенно теряясь в нём, и производится впечатление, что массивный шпиль подпирает саму небесную твердь. Главная башня настолько огромна, что казалось, будто она просто обязана проломиться под своим весом и уйти под землю, но земля держит её, не давая сокрушится такому великолепию.

Здания и постройки Цитадели поистине изумительны и прекрасны, став воплощением красоты и могущества, что воплощена в нефрите и камне мастерством древних зодчих – стены, отполированные до блеска, штандарты и знамёна, свисающие у входов, отделка из золота, блистающая дороговизной и роскошью Ордена.

В основном все постройки, в том числе и главная башня, собраны у южной стены, будто показывая сплочённость всех звеньев Ордена и доказывая их неразрывную взаимосвязь, которая на протяжении многих лет вела к процветанию и славе. А так же это позволяет создать пространство для огромного внутреннего двора, масштабы которого заставляют потонуть в пустоте и красоте его. И практически в каждом окне горит свет, знаменуя, что это место живо и ведёт свою беспрестанную работу по защите всех жителей Тамриэля.

Где-то ходит прислуга, исполняющая свои бесконечные обязанности по поддержанию жизни Ордена и функционирования Великой Цитадели – уборка, стирка, готовка и многое другое, с виду обыденное, но рутинно важное. Все рабочие и слуги одеты в обычные старые выцветшие одежды, с множеством заплаток и швов, как и подобает обычным рабочим, не искушённым в праздных нарядах.

По внутреннему двору Цитадели ходили и немногочисленные высокие рыцари, облачённые в безупречные сияющие доспехи которых свисают клятвы на веленевой бумаге, а на самих начищенных доспехах написаны славные литании и катехизисы. Но большинство грузных фигур, чьи образы схожи с рыцарскими, облачены в бежевые лёгкие туники, утянутые кожаными поясами. Не всё же время ходить в тяжеленой броне.

На стенах вечное бдение несут стойкие и неразговорчивые стражники, чьи невзрачные доспехи и серые лики отражали долгие годы тягостной службы на стенах и полях одних из самых страшных неведомых сражений всего Тамриэля. Хоть это, и обычные стражники с не самой лучшей бронёй и искусным оружием, но когда этого требовала обстановка, они вставали плечом к плечу вместе с магами, рыцарями и паладинами лицом к лицу встречая самые отвратительные и ужасные кошмары, таившиеся даже за пределами обыденного понимания.

Но, несмотря на вечное движение и работу всех членов великого Ордена всё источало определённое и необычное спокойствие и медитативное сосредоточение. Отполированные до блеска нефритовые стены являют нечто гипнотическое, вкупе с размеренно покачивающимися знамёнами, что как маятники – туда-сюда. Ароматы благовоний – душистые и сладкие, забиваются в нос и расстилаются по организму, даруя умиротворение. Посматривая на меланхоличные знамёна, ворожащий блеск стен и ощущая, как с каждым вздохом его тело перестаёт гудеть от усталости и наполняется мотивами лёгкости и воздушности.

«Иллюзия» – подумал про себя Азариэль, но его размышления и созерцания великолепием обстановки были прерваны грубым голосом:

– Это ваш новый дом, неофиты. Теперь вам в нём провести остаток всей своей жизни, что очевидно, я думаю. – Разбавив свой голос вдохновлённостью, высказался Ремиил и добавил. – А теперь пройдёмте в казарму. Вас там, наверное, уже ждут.

Кандидаты вместе с рыцарем пошли сквозь весь двор Ордена. Благоговение и трепет наполняли молодые души юношей и девушки, и особенно размышления о том, как они становятся рыцарями или могущественными чародеями, как переберутся жить в шпиль и как им доверят священный