Дао: Золотые Врата. Беседы о «Классике чистоты» Ко Суана. Ч. 1 - Ошо

Родители так глубоко в тебя проникли, они вошли не только в твою плоть и кровь, они проникли в тебя до мозга костей. Ты не можешь их легко убить — это невозможно. Тебе придется покончить с собой, если ты захочешь их убить, потому что только тогда они будут убиты. Они проникли в твое существо: ты — часть их, они — часть тебя. Но через глубокое понимание ты можешь от них освободиться.

Адвокат доказал невиновность еврея, убившего своих мать, жену и сестру. Прощаясь, он говорит этому человеку:

— Так как у тебя еще остался отец, я говорю лишь «До свиданья!»

Я не буду советовать этого, мои методы гораздо более тонкие. То, что говорил Иисус, и то, что говорил Будда, — это очень примитивные методы. То, что говорю я, гораздо сложнее — так и должно быть, ведь на дворе двадцатый век! Прости их. Пойми их. И тут все дело в тебе — твои внешние родители не при чем. Если ты сможешь расслабиться внутри себя, если ты сможешь почувствовать к ним сострадание — потому что они по-своему пострадали... Они впустую потратили всю свою жизнь, а теперь хотят растратить и твою жизнь, потому что они не знают другого способа жить. В тебе неминуемо возникнет огромное сострадание, и, возможно, из того сострадания ты сможешь им как-то помочь, потому что сострадание действует очень тонко. Любовь — это величайшее в мире волшебство.

Я не говорю, что тебе нужно слушать их, следовать им, чтобы доставить им удовольствие, — это будет неправильно. Это будет разрушать твою жизнь и им тоже не поможет. Ты должен оставаться собой и при этом быть сострадательным и прощающим. И если вдруг ты поедешь туда, оставайся сострадательным и прощающим. Позволь им почувствовать твое сострадание, твою любовь, твою радость. Пусть они почувствуют твое празднование. Пусть они почувствуют, что случилось с тобой благодаря саньясе. Пусть они увидят изменение.

Отец Будды не переставал злиться до тех пор, пока не встретился с ним. Даже когда он его увидел, несколько мгновений он был так зол, что гнев застилал ему глаза. Будда молчал. Отец продолжал оскорблять его, говоря: «Ты был для меня глубокой раной — ты меня почти убил. Почему ты пришел теперь, двенадцать лет спустя? Я так долго ждал! Ты не был моим сыном, ты был моим врагом!»

Будда слушал, не проронив ни слова. Потом отец вдруг осознал, что сын не произнес ни одного слова, и спросил: «Почему ты ничего не говоришь?»

Будда ответил: «Сначала выскажи все то, что ты носил в себе все эти двенадцать лет. Выбрось это, облегчи себя! Только когда ты облегчишь себя, ты сможешь увидеть меня. Я скажу тебе одно: ты разговариваешь с кем-то другим, не со своим сыном. Тот человек, который оставил твой дворец, не вернулся назад — он умер. Я — совершенно новый человек. Я пришел с новым сознанием, с новой любовью, с новым состраданием. Но сначала облегчи себя, твои глаза так полны гнева, что ты не видишь меня. Пусть твои глаза очистятся».

Отец трясся от злости. Постепенно он стал остывать, сам этот ответ охладил его. Слезы злости застилали его глаза. Он вытер слезы, снова посмотрел. «Да, это не тот человек, который покинул мой дворец, это совершенно другой человек. Конечно, лицо то же, фигура та же, но это совершенно другое существо — вибрация новая».

Он упал к ногам Будды и сказал: «Дай посвящение и мне, потому что я уже очень стар, смерть приближается. Я бы тоже хотел ощутить вкус того, что попробовал ты. Прости меня и прости мне мой гнев. Я не знал, что происходит с тобой, что с тобой случилось. Хорошо, что ты пришел. Хорошо, что вспомнил обо мне, не забыл меня».

Так что когда поедешь назад, пусть они сначала выбросят все из себя. И помни, что это родители из Германии, поэтому весь процесс будет длиться у них дольше, чем у родителя Будды! Слушай молча. Не злись. Оставайся медитативным, спокойным и тихим, и твое спокойствие трансформирует их. Если ты по-настоящему хочешь им помочь...

Каждый саньясин должен хотеть помочь своим родителям — потому что они подарили вам рождение. Так или иначе, они вас воспитали — воспитали, как могли, ничто другое было просто невозможно. Все, что могли, они сделали, и они делали это для вашего блага. Оказалось это благом или нет — уже другой вопрос, но их намерения были благими. Так что, когда поедешь обратно, помни о том, чтобы помочь им.

Последний вопрос:

Ошо,

Ты никогда не устаешь от нас и от нашей глупости?

Скорее мне это нравится! Более того, я должен что-то делать, а это единственная вещь, которую можно продолжать делать бесконечно, вечно.

Иисус заскучал и пошел к своему отцу Богу.

— Пап, дай мне какое-нибудь занятие — мне скучно! — говорит он.

— Возьми пилку и отполируй вершины Гималаев! — отвечает Бог.

Спустя семь тысяч лет Иисус снова возвращается.

— А что мне теперь делать? — опять спрашивает он Бога.

Бог дает ему ложку и велит вычерпать всю воду из Индийского океана. Спустя семь тысяч лет он приходит снова.

— Сделано... а что теперь? — спрашивает он Бога.

Уставший Бог смотрит на него и говорит:

— Послушай, Иисус, ступай на Землю и убеди людей любить друг друга — это займет тебя навечно!

Я не священник, и я не исполняю долг. А иначе не мудрено заскучать и устать. Для меня это радость! Это моя любовь!

Папа ремонтирует свою летнюю резиденцию Кастель Гандольфо. Когда работа закончена, он приходит посмотреть на результат вместе с главным мастером. Все прекрасно.

Когда он входит в спальню, мастер, делая последний штрих, вешает над кроватью прекрасный античный крест двенадцатого века.

— Ах, нет-нет-нет, сын мой! — восклицает Папа. — Я уже говорил тебе, что здесь ничего не должно напоминать мне о работе!

Для меня это не работа. Для меня это радость, игра. Я действительно получаю от этого удовольствие!

Русский космонавт возвращается из своего космического путешествия. Его принимает Брежнев:

— Скажи мне правду, товарищ. Ты встретил там Бога?

— Если Вам нужна правда — то да, я нашел его! — отвечает космонавт.

— Так я и думал, — говорит Брежнев, — только пообещай мне больше никому этого не рассказывать.

Спустя несколько месяцев того же самого космонавта принимает Папа. Когда они остаются наедине, Папа шепотом спрашивает:

А теперь, сын мой, пожалуйста, скажи мне — ты встретил там Бога?

Сдерживая данное обещание, космонавт отвечает:

— Нет, к сожалению, нет, Ваша Святость.

— Так я и думал, — с грустью говорит Папа. — Послушай, только пообещай мне, что больше никому этого не скажешь!

Достаточно на сегодня.

Глава 4

Найдите своего Бога

Первый вопрос:

Ошо,

Пожалуйста, расскажи о таких людях, как Бертольд Брехт — он отвергает религию и духовность, но, тем не менее, его мощная творческая любовь сияет как гневный свет в двадцатом веке.

Тим Грин, религия в результате своей многовековой истории стала ассоциироваться с жизнеотрицающим подходом, а жизнеотрицающий подход не может быть творческим, это очевидно, он по самой своей сути теряет способность быть творческим. Творчество нуждается в жизнеутверждающей философии, для творчества необходимо много любви, а так называемые религии всегда учили людей отвергать жизнь, избегать жизни. Они были против жизни.

По этой причине ни одного творческого человека не могут интересовать такие религии. Если он заинтересуется ими, то утратит свой творческий потенциал, если же он хочет оставаться творческим, ему придется пожертвовать своей религиозностью. Религии ни оставили другого выбора. В результате только нетворческие люди интересуются религией.

Я сейчас не говорю о Гаутаме Будде, Лао-цзы, Заратустре, Иисусе, Магомете, Махавире, Кришне, Кабире, Нанаке — оставим в стороне эти несколько имен. Они невероятно созидательны, это поэты существования. Они гораздо более великие поэты, чем ваши так называемые поэты, вся их жизнь — поэзия. Они великие музыканты. Возможно, они никогда не играли ни на каких музыкальных инструментах, но их сердца исполнены гармонии, музыки, мелодии. Само их сердцебиение — это ритм, музыка. Их жизнь — это танец, песня, празднование. Поэтому, пожалуйста, оставьте в стороне этих нескольких людей.

Но религии не имеют к ним никакого отношения. Христианство, индуизм, джайнизм, буддизм, мусульманство — эти организованные религии не имеют никакого отношения к своим основателям. Если вы всмотритесь вглубь, если вы поразмышляете над этим вопросом, то будете удивлены. Вот что я заметил: людям, называющим себя христианами, нет никакого дела до Христа и до его послания — по сути, они против всего того, на чем настаивал Иисус и за что он пожертвовал своей жизнью. Те, кто называет себя индуистами, не имеют никакого отношения к Кришне. Хотя они и поклоняются ему, это поклонение ничего не меняет в их жизни. Они не научились тому искусству, которое олицетворяет Кришна, — в действительности, они истолковали Кришну в соответствии со своими собственными представлениями. Так же обстоят дела и с буддистами, и с джайнами, и с другими религиями: все они пошли против своих первооснователей. Они пали жертвами священников — а священники не имеют абсолютно никакого отношения к религии.