Усмешка дьявола - Анастасия Квапель

часы сверять!

— Привычка!

— Я предлагаю на обед плов и салат. Как раз по-узбекски. Вы не против?

— Нет. Не против.

Он сделал заказ и внимательно посмотрел на нее:

— Как прошли встречи?

Она оживилась:

— Все хорошо! Люди замечательные такие! И юбиляр, и молодожены!

— Опять набрали заказов?

— Понимайте, когда ты в обойме, ты не можешь оттуда выскочить. Должен работать! Или к тебе не будут обращаться.

— Заколдованный круг какой-то.

— Вы знаете, я подумала о том, что вы мне сказали…

— Ничего не говорите! — перебил он ее. — Вы не торопитесь мне давать какие-то ответы. Мы должны немного больше узнать друг друга. Тогда вы сможете, что-то решить. Давайте спокойно пообедаем! А кто этот новый юбиляр?

В его голосе прозвучали нотки ревности. Но она сделала вид, что не заметила. И с увлечением рассказала о своем заказчике. Что он замечательный семьянин, занимает хорошую должность, много путешествовал и т. д. Станислав увидел, что эта тема ее вдохновляет:

— Вы очень любите свою работу, если судьбы незнакомых людей вас так трогают.

— Да, это правда! Если честно, я всегда занимаюсь только тем, что мне интересно. И дружу только с теми, кого уважаю.

Они пообедали, и он отвез ее домой. Хотел договориться о встрече вечером, но подумал и не стал.

— Завтра очередное торжество?

— Да, и завтра, и послезавтра.

— Я приеду за вами. Не отказывайте, мне пожалуйста! Ведь я ничего от вас не требую.

Ирина пришла домой в легкой задумчивости. Дома была только младшая дочь:

— Мам, а ты чего такая?

— Какая?

— Таинственная!

— Да нет! Опять две свадьбы подряд. Неделя не заметила, как пролетела. Какой кошмар.

— Так ты не бери столько!

— Ты будешь оплачивать кредит за квартиру? За учебу надо. Ой, да расходов навалом! Пока идут заказы — надо брать! Да, ерунда это все.

Настя убежала за комп, а Ирина, переодевшись, отправилась на кухню. Ей всегда лучше думалось, за какой-то нехитрой работой. Шитьем, мытьем посуды, приготовлением кулинарных изысков. Кухня была в образцовом состоянии:

— Растет ребенок… Даже убрать нечего…Тогда надо выпить кофе… — подумала она и присела на кресло у окна.

Ирина любила смотреть в это окно. Линия горизонта была свободной для обзора. Они жили на 8-м этаже и пятиэтажка, которая стояла в одном дворе напротив их дома, не закрывала видимости. Открывался вид на город и сопки. На вершине самой высокой сопки построили небольшую часовенку. А ниже — то самое кафе «Золотой ключик». Кафе было небольшое и в окно его не могло быть видно на таком расстоянии, но Ирина знала, что оно там есть, независимо от того, видно его или нет. Мысли все крутились вокруг встречи, которая произошла там. Теперь, едва бросив взгляд в ту сторону, все вставало перед глазами.

Знакомы они были всего неделю, но за два дня, проведенных с ним вместе в горах, она много о нем узнала. Ничего отталкивающего, рассуждения правильные, совпадающие с ее взглядами на многое. Где-то она уже с таким сталкивалась и была потом впоследствии разочарована. Да-да, когда ее муж ухаживал за ней, они много говорили. Она ему рассказывала о различных житейских ситуациях и геройском поведении людей, и он говорил, что он поступил бы так же! И вообще уважает тех, кто всегда отстаивает свое мнение, защищает других, если видит несправедливость. А свою жену он всегда будет защищать от всех. В последствии выяснялось, что он никому не может сказать слова против, а чтобы сказать что-нибудь в защиту Ирины — даже и припомнить невозможно. Ей всегда приходилось бороться с несправедливостью самой, потому что он в такие моменты всегда терялся. Она часто вспоминала задушевный разговор с ним в парке, когда она рассказывала, а он головой кивал. А она, по молодости думала — мы с ним на одной волне! Вот она родственная душа! А все оказалось совсем не так…

В случае со Станиславом Петровичем, она решила не повторять своих ошибок, старалась меньше рассказывать и больше слушать. Он рассказал, что был женат, но разошелся лет восемь назад, по причине ее алчности. Любви у них не было, можно сказать. Встречались они не часто, она была старше него. Женился на ней, как честный человек, так как она сказала, что ждет от него ребенка. Жили они, далеко не душа в душу. Но дочку свою очень любил, и она является главным смыслом его жизни. Когда стали жить вместе, он купил трехкомнатную квартиру, и каким-то образом жена переоформила ее на себя. Он случайно узнал и спросил:

— Зачем ты это сделала?

— Ты все равно от меня уйдешь, а квартира останется мне! — ответила жена.

Ему это стало ужасно неприятно, как удар в спину. Повернулся и ушел сразу. Благо мама жила одна в трехкомнатной квартире. И все. Больше не вернулся. Девочке было тогда 10 лет. Жена подала на развод и возвращать его не пыталась. Он решил, что муж ей не был нужен, она просто хотела ребенка и воспользовалась им.

Что касается бизнеса, то он его открыл вместе со своим зятем и сестрой. Но зять стал очень увлекаться выпивкой, уходить в систематические запои, и все практически теперь лежит на его плечах, и сестра помогает. Станислава Петровича это очень расстраивает. Он много говорил с зятем, пытался его лечить, но тот никого не слушает. Когда он это рассказывал, Ирина его спросила:

— А как же так получилось? Вы же все время вместе. Вы и родственники, и бизнес один. Почему он спивается, а вы нет?

Он засмеялся:

— Ну я-то почему должен спиться? Я же почти не пью. Так, с друзьями иногда. Подниму, рюмку, другую. Вы же видели меня на Дне рождении!

— Там компания была очень достойная. Кроме вашей Лены никто не перебрал. А кто она вам, кстати?

— Кто?

— Женщина, которая была с вами.

— А…эта. Просто Лена. Она же вам так и сказала. Приехала ко мне на работу по делу. Я как-то ей помог шины подобрать. А потом заехал в один магазин рубашку себе выбрать, а там она и продавец, и хозяйка. Ну так продолжилось общение. А в эту компанию мне не очень хотелось одному ехать. Все же по парам. Вы же видели. И тут она ко мне заехала. Я и предложил ей поехать со мной. Она согласилась. А она оказывается выпивающая… Чуть не опозорился.

— Ну да… Но она ничего себе лишнего не позволила.

— Это я ей не позволил, а быстро отправил на такси.

— Ах вон оно что!

Они тогда засмеялись.