Священный любовник (ЛП) - Уорд Дж. Р.

Мужчина расстегнул свой безупречный двубортный черный пиджак и опустился в черное кожаное кресло. Его короткий ирокез блестел, будто он только что вышел из душа, и от него хорошо пахло сочетанием мужского Картье и какого-то пряного шампуня.

Фьюри подумал о другом дилере, том, что умер в переулке, истекая кровью, умоляя о помощи, которую так и не получил. То, что Рив был одет в шмотки с Пятой авеню, не меняло его сущности.

Фьюри посмотрел на себя. И понял, что и его одежда не изменит то, кем был он.

Вот дерьмо… один из его кинжалов отсутствовал.

Он оставил его в переулке.

— Как обычно, — сказал он, доставая тысячу долларов из кармана. — Столько же, сколько обычно.

Глава 7

Наверху, в своей кроваво-красной спальне, Кормия никак не могла отделаться от ощущения, что своей прогулкой на улицу она вызвала цепь событий, о последствиях которых пока даже не догадывалась. Она знала лишь то, что за тяжелым бархатным занавесом судьбы идет какая-то перестановка, и когда обе его половинки снова распахнуться, на сцене появится что-то новое.

Кормия не была уверена, что следующий акт в пьесе судьбы будет ей по душе. Но она застряла в этой аудитории, и идти ей было некуда.

Кроме того, это было не совсем так, не правда ли.

Подойдя к двери, она распахнула ее, и посмотрел вниз на восточную дорожку, бегущую до самой парадной лестницы.

Коридор со статуями был по правую сторону.

Каждый раз, поднимаясь на второй этаж, она бросала быстрый взгляд на элегантные фигуры, выстроенные вдоль коридора. Она была очарована ими. Своей правильностью, своими застывшими в белых одеяниях телами, они напоминали ей Святилище.

Но их нагота и мужественность были ей совершенно чужды.

Если бы она вышла из комнаты, то смогла бы спуститься вниз и рассмотреть статуи вблизи. Абсолютно точно смогла бы.

Бесшумно скользя по дорожке босыми ножками, девушка прошла мимо спальни Праймэйла, комнаты Рейджа и Мэри. Кабинет короля, что располагался у вершины лестницы, был закрыт, и фойе далеко внизу было пустым.

Она завернула за угол, и перед ее взором протянулся бесконечный ряд скульптур. Расположенные слева, они освещались сверху люстрами и отделялись друг от друга арочными окнами. Справа, напротив каждого окна, располагались двери, которые, как она полагала, вели в остальные спальни.

Интересно. Если бы она разрабатывала дизайн дома, то расположила бы спальни на этой стороне здания, так, чтобы можно было наслаждаться красотой сада. Сейчас же, если она правильно разложила в голове план особняка, окна спален выходили на противоположное крыло, которое располагалось на дальней стороне передней части двора. Красиво, конечно, но было бы лучше иметь архитектурный пейзаж в коридорах, а вид из окон спальни на сады и горы. По крайней мере, ей так казалось.

Кормия нахмурилась. В последнее время, в голову часто приходили подобные странные мысли, о вещах и людях, а иногда даже желания, которые не всегда были позволительными. Эти случайные мысли беспокоили ее, но она никак не могла от них избавиться.

Стараясь не зацикливаться на том, откуда они появились и что означали, Кормия обогнула угол и очутилась в коридоре.

Первая статуя изображала молодого мужчину — судя по размерам, человеческого мужчину — он был облачен в богатое одеяние, которое складками ниспадало с его правого плеча на левое бедро. Его взгляд был устремлен куда-то вдаль, спокойное лицо было ни печальным, ни радостным. Грудь была широкой, плечи крепкими и гладкими, а живот плоским и рельефным.

Следующая статуя была аналогичной, вот только части тела располагались под другими углами. И следующая была такая же, но в другом положении. И четвертая… ну, только эта была полностью обнажена.

Инстинкты велели ей в ту же минуту пройти мимо. Любопытство требовало, чтобы она остановилась и рассмотрела скульптуру.

Статуя была прекрасна в своей наготе.

Кормия посмотрела через плечо. Рядом никого не было.

Протянув руку, она коснулась шеи статуи. Мрамор был теплым, что ее несказанно удивило, но потом она поняла, что, вероятно, лампа над ней была источником тепла.

Кормия подумала о Праймэйле.

Они провели в постели один день, тот самый первый день, когда он привел ее сюда. Тогда она спросила его, может ли придти к нему в комнату и лечь рядом. Они оба застыли под простынями, неловкость накрыла их своим колючим одеялом.

Но потом она заснула… чтобы проснуться от того, что на нее давило огромное мужское тело, а к бедру прижималась твердая, теплая длина. Она была слишком потрясена, чтобы сделать что-то, кроме как согласиться без слов, и Праймэйл, сорвав одеяние с ее тела, заменил его собственной кожей и тяжестью.

Действительно, иногда говорить что-то было совсем не обязательно.

Медленным, ласкающим движением, она пробежала кончиками пальцев по теплой мраморной груди статуи, задержавшись на соске, окруженном плотными мышцами. Затем ее рука двинулась ниже, оглаживая волнистую красоту ребер и живота. Гладкие, такие гладкие.

У Праймэйла была такая же гладкая кожа.

Сердце Кормии забилось сильнее, когда ее рука спустилась до бедра статуи.

Но покалывающее тепло, которое она чувствовала, порождал не камень. Она представляла, что прикасается к Праймэйлу. Это его тело было под ее пальцами. Это он возбуждал ее, а не статуя.

Ее рука скользнула ниже, пока не застыла прямо на основании лобковой кости.

Звук от того, что кто-то ворвался особняк, эхом прокатился по фойе.

Кормия отскочила от статуи так быстро, что наступила на подол своего одеяния.

Когда тяжелые ботинки застучали по лестнице и пронеслись на второй этаж, она укрылась в оконной нише и осторожно выглянула из-за угла.

Брат Зейдист появился на верхней площадке лестницы. Он был одет для сражений, с кинжалами на груди и пистолетом на бедре, и, судя по тому, как напряжена его челюсть, мысленно все еще находился на поле боя.

Когда мужчина исчез из виду, она услышала стук в дверь, должно быть, в кабинет короля.

Двигаясь молча, Кормия прошла по коридору и остановилась на углу, рядом с тем местом, где стоял Брат.

Кто-то крикнул, дверь открылась, затем резко закрылась.

Голос короля резонировал сквозь стену, к которой она прислонилась.

— Не удалось повеселиться сегодня, Зи? Ты выглядишь так, словно кто-то нагадил на твой газон.

Голос Брата Зейдиста был мрачным.

— Фьюри уже объявлялся?

— Сегодня? Не думаю.

— Чертов ублюдок. Он сказал, что пойдет прямо домой.

— Твой близнец много чего говорит. Почему ты сразу не сообщил мне о чем-то произошедшем?

Прижавшись к стене в надежде стать еще более невидимой, она молилась, чтобы никто не вышел в коридор. Что такого натворил Праймэйл?

— Я застал его, когда он нарезал роллы Калифорния из лессера.

Король выругался.

— Он ведь сказал тебе, что покончил с этим?

— Он говорил.

Послышался стон, как будто бы король потер глаза, или, может быть, виски.

— Так что именно ты видел?

Последовала длинная пауза.

Голос короля стал еще тише.

— Зи, дружище, поговори со мной. Я должен знать, с чем имею дело, если вдруг начну решать что-либо по его поводу.

— Хорошо. Я обнаружил его с двумя лессерами. Протез отсутствовал, а на шее красовался след, как будто кто-то душил его цепью. А он склонился над животом убийцы с кинжалом в руке. Черт побери… он вообще не обращал внимания на то, что происходило вокруг. Не смотри на меня так, пока я не закончил говорить. Я бы мог быть еще одним чертовым лессером, и что, если бы я им был? Его бы сейчас уже пытали, либо он был бы мертвее мертвого.

— И что теперь, черт подери, я должен делать с этим парнем?

Тон Зи стал жестким.

— Я не хочу, чтобы его выгнали.

— Не тебе решать. И не смотри на меня так, я все еще твой босс, ты, вспыльчивый сукин сын. — Последовала пауза. — Дерьмо, мне начинает казаться, что твоего близнеца уже пора посылать к чертову мозгоправу. Он представляет опасность для себя и окружающих. Ты ему что-нибудь сказал?