Кофейная церемония - Николай Наседкин

Саша с силой зажмурился и резко открыл глаза. Свет от экрана телефона бил прямо в лицо. Привычка класть телефон возле подушки появилась сразу же после поступления на службу в полицию. Телефон настойчиво вибрировал, создавая ощутимый дискомфорт его голове. Зрачки постепенно привыкли к яркому свету, и, приподнявшись на руке, он прочитал на экране сотового мерцающую надпись «Шеф».

– Да, слушаю, – пробурчал сонным голосом опер в трубку.

– Морозов, собирайся срочно, – голос Егора Васильевича звучал тревожно, – нашли тело Дрозда, управляющего «Промышленным банком».

– Что с ним?

– Точно не знаю, подозрения на самоубийство. Жена обнаружила тело с огнестрельным ранением в грудь. Короче, выезжай, встречаемся у него дома в поселке Янтарный, там все узнаем, я тоже буду.

Несколько минут пришлось потратить, чтобы прийти в себя и выйти из состояния сна с открытыми глазами. Несмотря на необходимость бежать сломя голову к дому банкира, сладкий сон никак не отпускал Морозова, и в своей голове он все еще прогуливался на набережной с прекрасной девушкой Ольгой Кругловой. Даже такая страшная новость не являлась причиной прерывать столь красочный и реалистичный сон.

Наспех умывшись и одевшись, он двинулся по пустынным улицам к выезду из города. Ситуация требовала присутствия Марка, за которым Саша заехал по дороге.

– Похоже мы допустили ошибку! Большую ошибку! – только и произнес Марк, сев в машину к своему другу. На все просьбы выразиться яснее он молчал, пристально вглядываясь в дорогу и о чем-то размышляя. Новость о смерти Дрозда произвела на него огромное впечатление, следов мирного сна, в котором пятнадцать минут назад он спокойно пребывал, не осталось.

Поселок Янтарный располагается сразу за чертой города в удобном месте с транспортной развязкой. Путь к коттеджу Дрозда лежал сквозь улицы поселка между высокими и роскошными заборами, за которыми виднелись крыши элитных частных домовладений. Привычка богачей отгораживаться глухими кирпичными стенами может сыграть с ними злую шутку. Трех- или четырехметровые заборы одинаково хорошо скрывают не только шум и суету улицы, но происходящее в доме.

За несколько кварталов до коттеджа управляющего небо озарялось синими и красными цветами от маячков спецавтомобилей полиции и медиков, прибывших на место первыми. У высоченных ворот стояло два полицейских автомобиля с включенными мигалками, один легковой – патрульного наряда, а второй – бело-голубой микроавтобус «Газель» с оперативной группой. В нескольких метрах от них стояла такая же «Газель» с врачами, только в бело-красной расцветке. Один из патрульных заканчивал натягивать ограничительную ленту с надписью «Полиция. Проход запрещен».

Вдоль улицы из соседних ворот повыходили жильцы: кто в халате, кто в одной майке, несмотря на прохладную осеннюю ночь. Они тихо перешептывались, каждый хотел заглянуть в приоткрытые створки железных ворот, за которыми произошло событие, заставившее их подняться с кровати в столь поздний час.

Когда приятели подъехали к воротам, из полицейской «Газели» вышел тот самый майор Петров, который изначально занимался делом банкира Парамонова и чуть не списал его в архив. Внеочередное дежурство Петров получил за плохо проведенную проверку по этому делу и – как удачно! – снова попал на продолжение истории, от которой старался избавиться.

– Куда это он? – злобно рявкнул Петров на патрульного, который пропустил Марка за ограничительную ленту. Причина такого негодования была проста: Петров получил большой нагоняй от руководства из-за Марка, который показал всю его некомпетентность в деле Парамонова.

– Пусть пройдет, – откуда-то сзади из полумрака раздался голос Егора Васильевича. – Не командуй здесь, Петров. Доложи, что произошло.

– Докладывать при постороннем? – недовольно кивнул тот в сторону Марка.

– Рассказывай, – повторил Гирин.

– Если вкратце, то известно пока следующее, – сквозь зубы начал Петров, – примерно час назад из деловой поездки из Испании вернулась жена Дрозда. Прямиком из аэропорта приехала домой на такси. Она находится в шоковом состоянии, мало конкретики может сообщить. Удалось узнать не много: было тихо, и она подумала, что мужа дома нет, он часто оставался в квартире в центре города, рядом с банком. Дома она провела около получаса, принимала душ, а потом зашла на кухню, где обнаружила тело своего мужа. Предварительно у него одно пулевое ранение в грудь, от которого он и скончался. Сейчас в кухне работают эксперты. Основная версия – Дрозд совершил самоубийство. Никаких предсмертных записок он не оставил. Я успел пройти и побеседовать с соседями – никто ничего подозрительного не видел, выстрела не слышали. Это и немудрено, тут такие заборы, за ними из пушки стреляй, а на улице никто не услышит.

– Пистолет нашли? – спросил шеф.

Петров кивнул: – Да, рядом с трупом.

– Чей? Покойного?

– Жена толком не знает, говорит, вроде был у ее мужа пистолет. А этот или нет, она не знает. Эксперт по виду определил, что это газовый пистолет, переделанный для стрельбы боевыми патронами. Откуда он у банкира, не известно. Вообще, дома много оружия: три ружья, карабин, несколько видов холодного оружия, Дрозд любил охоту и пострелять в тире. Все стволы зарегистрированы и на них есть разрешения.

– Идемте, сами посмотрим, – сказал Егор Васильевич, и все трое прошли во двор под негодующим взглядом Петрова.

Перед большим двухэтажным домом располагался не менее большой двор для парковки трех, а может, и четырех автомобилей. Для двух автомобилей сбоку предусмотрительно выстроен капитальный навес, рядом с ним на открытой части загороженного двора вполне мог расположиться крупный внедорожник или две средних легковушки. Под навесом стоял черный седан «Мерседес», очевидно принадлежащий хозяину, и кроссовер «Ауди» вишневого цвета. Весь двор выложен тротуарной плиткой, на которой имелись следы покрышек, ведущие к «Мерседесу».

На крыльце стоял еще один патрульный и не допускал внутрь никого, пока работали эксперты. Тишина осенней ночи окутала весь поселок, ночное небо мерцало звездами, сержант, охранявший входную дверь, выкатив грудь и держа руки за спиной, смахивал на памятник. Из входной двери показался человек, на руках у него надеты резиновые перчатки, а на ногах – медицинские бахилы. За ним вышел молодой парень, ассистент эксперта, который нес огромный чемодан с различным инструментом и реактивами. Гирин кинулся к ним с расспросами:

– Какие есть результаты?

– Результаты всегда есть, – ответил эксперт, устало снимая перчатки. – Покойный выстрелил себе в грудь из пистолета. С рукоятки сняли отпечатки пальцев, скорее всего, они принадлежат покойнику, но точно смогу сказать после изучения в лаборатории. Оружие осталось у мужика в руке. Мы с ассистентом осмотрели кухню и прихожую, чужих следов не обнаружили. Со слов жены: в доме порядок не нарушен, ничего не пропало, все окна закрыты изнутри, следов взлома нет. Результат один – мужик застрелился.

– Место, где хранился пистолет, нашли? – уточнял информацию начальник уголовного розыска.

– Да, конечно. На втором этаже у них хозяйская спальня, там в столе он его прятал. Пистолет лежал на стопке бумаг долгое время и продавил характерный след на бумаге, рядом еще и патроны лежали. Он вообще любил оружие, целую комнату для охотничьих трофеев выделил. Ружья хранятся на специальных стеллажах, чтобы быть всегда на виду, и закрыты специальным стеклом. На стенах полно чучел и холодного оружия: разных ножей, клинков, сабель. С душой подошел к оформлению комнаты.

– Можно я посмотрю? – не дожидаясь ответа Платов прошел между патрульным и экспертом и исчез в доме. Морозов и Гирин недолго думая пошли за ним, оставив эксперта на крыльце в компании своего напарника.

Внутри дом встречал широкой прихожей, из которой вели сразу несколько выходов. Свет горел только в самой прихожей и в помещении, вход в которое осуществлялся через арку справа за массивным комодом. В арочном проеме виднелись край встроенной мебели и кухонная утварь. На полу, прислонившись спиной к дверцам кухонных шкафчиков и склонив голову на грудь, сидел Дрозд. На груди расплылось небольшое пятно бурого цвета, посередине в рубашке виднелась небольшая дыра. Глаза были практически закрыты, лишь тонкая белая полоска глазных яблок разделяла ресницы. На трупе был тот же самый костюм, что и накануне вечером в банке, только без пиджака. Желтый цвет лица сливался с бежевыми фасадами кухни.

В центре кухни находился остров, ноги Дрозда уперлись в него и не давали всему телу сползти на спину, оставляя его в сидячем положении. С другой стороны острова стояли два стула, создавая иллюзию барной стойки. В другой стороне стоял овальный обеденный стол с шестью стульями.