Ирод Великий. Двуликий правитель Иудеи - Майкл Грант

Ирод был счастлив избавиться от царицы, потому что внутренние неприятности, порождаемые все возрастающей враждебностью остававшихся хасмонейцев, далеко не закончились.

Не удовлетворившись новым огромным дворцом-замком Антонией в самом Иерусалиме, он посвятил последние несколько лет строительству еще одной крепости, Гиркании (Хирбет-Мирд). Она стратегически выгодно располагалась в голой, безлюдной, пустынной местности в 8 милях к юго-востоку от Иерусалима, в 11 милях к югу от Иерихона, рядом с Мертвым морем. Данное замку название подсказывает, что его строили или перестраивали в царствие Иоанна Гиркана I (134 — 104 до н.э.) В 50-х годах до н.э. его разрушили римляне, но теперь Ирод восстанавливал укрепление, добавлял неприступные фортификационные сооружения, рассчитывая, что оно будет играть главную роль в системе обороны.

Гиркания также приобрела дурную славу как место, где, до того как исчезнуть навсегда, томились пленники. Одной из них была потерпевшая крушение и казненная в 37-м (приблизительно) году особа царского дома Хасмонеев, сестра Антигона — золовка Александры II и тетка Мариамны. А в 33 году, поощряемая переживаемыми Иродом трудностями, эта княжна предприняла попытку мятежа. Это неослабевающее упорство, с каким Хасмонеи затевали мятеж за мятежом, свидетельствует о поддержке, которой они пользовались в стране, а также, возможно, о больших надеждах, возлагавшихся ими на Клеопатру. Но и этот мятеж подавили, и княжна лишилась жизни. Членов хасмонейского дома оставалось в живых все меньше и меньше.

* * *

Правда, в этот момент все взоры были обращены к римским событиям. В последние годы управление римским миром делили между собой Антоний и Октавиан, соответственно занимавшие восточную и западную провинции (третий член триумвирата, Лепид, остался не у дел). Неустойчивое положение теперь подходило к концу, поскольку тот и другой из властелинов хотели править всей империей. Оба собирали друг против друга значительные армии и флоты, Октавиан в Италии, а Антоний напротив, вдоль побережья Греции. Было ясно, что приближается серьезная схватка.

Однако боевой дух огромных сил Антония был подорван — это касалось и морального состояния старших военачальников — из-за присутствия в его лагере иностранки — Клеопатры. До сих пор, как мы видели, Антоний не жаловал Клеопатре всего, что та желала, но теперь положение заметно менялось. Трудно сказать, стали ли его чувства к ней глубже. Но во всяком случае, были и практические соображения в пользу более тесного сотрудничества: он доверил ей строительство многих кораблей из леса, который она получала из своих новых сирийских владений. Эти корабли составляли важную часть флота Антония. Кроме того, он сильно зависел от египетских поставок продовольствия.

Вполне естественно, что в этот решающий момент и от зависимых правителей требовалось участие в военных усилиях Антония. Так что и Ирод поспешил выполнить свои обязанности. Набрав значительный хорошо оснащенный контингент, он уже готовился лично прибыть с ним к патрону, когда от Антония пришло сообщение, чтобы он повернул на арабов. Итак, не забыв послать денег и провизии, он, как было приказано, повернул и двинулся на арабов.

Затруднения с арабами возникли из-за земель, которые их вынудили уступить Клеопатре, включая богатый битумом участок Мертвого моря. Ирод, как помните, согласился взять на себя обязанность собирать доходы с этих земель и передавать их Клеопатре. Но теперь арабский царь Малх перестал выполнять свои обязательства по платежам, поэтому Антоний и приказал Ироду пойти походом на арабскую территорию и силой оружия собрать долги. За этим планом легко увидеть руку Клеопатры, поскольку она радовалась возможности держать Ирода подальше от лагеря Антония. Более того, чтобы получить должное, от Ирода требовалась победа, но Клеопатра, приняв особые меры предосторожности, чтобы победа не была решающей, направила войско с приказом помешать Ироду добиться слишком большого успеха.

Действия Антония, пославшего Ирода против Малха, посеяли семена будущих осложнений, ибо подрывали основу самой идеи государств — клиентов Рима, к категории которых принадлежали и Иудейское, и Арабское царства. Римляне не имели намерения давать подобным государством возможность иметь собственную внешнюю политику, а о том, чтобы они воевали друг с другом, вообще не могло быть и речи. Верно, Ирод приступил к этим действиям исключительно по просьбе Антония. Однако такая акция, предпринятая лишь из-за того, что арабы заупрямились в денежных делах, полностью сводила на нет их статус клиента. Еще хуже, что приказ Антония напасть на арабов очень плохо сказался на психологии Ирода: тот возомнил, что свободен напасть на них, когда ему будет угодно; и впоследствии, как увидим, именно так он и поступал.

Во всяком случае, в то время как Антоний и Октавиан готовились к решающей морской битве при Акции у северо-западного побережья Греции, Ирод перешел Иордан и вторгся на арабскую территорию (31 г. до н.э.). Сперва он добился неплохого успеха у Диума, вероятно современного Телл-эль-Асхари на юго-западе Сирии, за Голанскими высотами. Но потом, продвигаясь дальше, потерпел поражение у Канафы в Авранитиде (Ауран). В этой скалистой, покрытой вулканическим базальтом местности, где арабской кавалерии было трудно развернуться, сражение началось благоприятно для Ирода. Однако он, очевидно, слишком поспешил с преследованием; хотя, когда случилась катастрофа, сам он объяснял ее непослушанием офицеров и вмешательством находившихся поблизости египетских войск. Ставка Ирода была захвачена, его самого вынудили отступить за Иордан и прибегнуть к тактике партизанской войны. Чтобы выиграть время, он послал к арабам делегацию для мирных переговоров. Кроме того, весной 31 года произошло серьезное землетрясение, унесшее жизни тысяч людей и уничтожившее бесчисленное множество скота. Иудейские войска, находившиеся на равнине, не пострадали, но арабы, думая, что те понесли большие потери, предали посланников Ирода смерти. Боевой дух иудеев пал, но Ироду удалось восстановить порядок. Затем он перешел Иордан и повел войска вверх по длинному ущелью к центру арабской провинции — Филадельфии, ныне Амману, столице Иорданского королевства. На холмистой равнине к югу от города Ирод одержал важную победу, и арабскому царю Малху в конце концов пришлось пойти на выполнение финансовых обязательств. Известно также, что он присвоил Ироду, который отчасти сам был арабом, почетный титул.

Однако передышка была недолгой, потому что вскоре в большом римском мире произошло эпохальное событие, не обошедшееся без бурных последствий для Иудейского царства, как и для всех зависимых государств и подвластной провинции: в битве при Акции Октавиан и его адмирал Агриппа одержали решающую победу над флотом Антония (сентябрь 31 г. до н.э.).

Находившиеся в резерве корабли Клеопатры уклонились от боя, и она с Антонием бежала в Египет.

Часть вторая

ВЕЛИКАЯ ИУДЕЯ ИРОДА

Глава 6

УДАЧА С АВГУСТОМ. ТРАГЕДИИ ДОМА

Антоний с Клеопатрой утратили восточный мир, отныне вся Римская империя принадлежала Октавиану.

Арабы скоро продемонстрировали, что они правильно разбираются в событиях. Напав на часть кораблей Клеопатры, которые волоком перетаскивались через перешеек близ дельты Нила, на случай если царица решит бежать через Красное море, они их все уничтожили и тем самым удостоились доверия нового властелина мира Октавиана. Того же предстояло добиваться и Ироду — невероятно трудная задача, поскольку он был таким добрым приятелем Антония. Однако ему скоро подвернулся случай оказать победителю полезную услугу, придя на помощь римскому правителю Сирии, перешедшему на сторону Октавиана. По просьбе Антония из Малой Азии направлялся отряд гладиаторов для пополнения скудного гарнизона в Египте. Ирод помог правителю Сирии перехватить их и задержать. Затем он собрался предпринять неизбежную поездку к Октавиану, находившемуся на острове Родос. Поездка предстояла опасная, даже можно сказать — роковая, ибо Октавиан вполне мог припомнить ему старую службу Антонию. Поэтому до того как покинуть Иудею, Ирод подготовился ко всякой случайности.

Самое главное, решил он, принять меры, чтобы Октавиан не имел возможности назвать какого-либо альтернативного кандидата на иудейский трон. Со времени последней хасмонейской попытки мятежа прошло всего три года, да и глава дома Хасмонеев — Гиркан II, бывший царь, этнарх и первосвященник, которого Ирод вернул из ссылки в Вавилонии, — был все еще жив и находился в Иерусалиме. Однако Гиркана, которому теперь перевалило за шестьдесят, этого кроткого нечестолюбивого старика, иметь рядом с собой было небезопасно. Он являлся очевидным кандидатом на трон, пожелай кто-нибудь Ироду зла, к тому же его ни на минуту не оставляла его дочь Александра II. Она слишком хорошо знала об ухудшении отношений между Иродом и ее дочерью Мариамной. Кроме того, она вряд ли давала Гиркану забыть о том, что царь убил его внука — ее сына — Аристобула III. Ирод понимал, что подвергавшийся такому давлению Гиркан становился опасным, и потому предъявил улики, свидетельствующие о преступных связях старика с арабским царем Малхом. Арабский монарх послал Гиркану четырех коней и приветственное послание. Но, по словам Ирода, за этим скрывалось нечто значительно более серьезное, поскольку Малх подготовил побег Гиркана вместе с многочисленными сторонниками на арабскую территорию; весь этот замысел, утверждал Ирод, выдал ему один из посредников. Эту версию, изложенную в его воспоминаниях, обычно считают не соответствующей истине. Но об этой не правде нельзя утверждать с уверенностью. Замысел, каким его описал Ирод, вполне мог созреть в голове его недруга — Александры, — и Гиркан вполне мог молчаливо согласиться с ним, как он соглашался со многим за свою долгую, богатую событиями жизнь.