Самозванец 2. Медальон Великого Воина (СИ) - Некрасов Николай Алексеевич

Терр перехвативший мелкую пакость сзади, попытался сомкнуть четыре челюсти, не давая «пестику» полить огнём окружающих. Малой, возмущённый нападением с тыла, начал вертеться и извиваться, пытаясь вырваться.

— Кидай его в портал! — скомандовал я.

— Куда? — не понял Терр, и до меня дошло, что разлом многие просто не видят.

Я б и сам его не заметил, если б не нашёл минутами ранее.

Поняв, что придётся действовать самому, бросился к Терру, чтобы перехватить детёныша.

— Прикрывай! — попросил я, и Терр, ещё больше ощетинившись, сам стал моим щитом.

Произошло это как нельзя вовремя, потому что мамаша уже схлопнула пасть и принялась выяснять, где её дитятко шляется. Увиденное не порадовало. Гигантская яжмамка взревела и развернулась в нашем направлении. Счёт пошёл на секунды. Ни меня, ни Терра от огня не защитила бы ни одна броня. Поэтому я подбросил пушистую жопу в воздух, отвлекая внимание мамаши, и словно в баскетболе попытался отбить визжащий комок ровно в разлом, но не руками, а силой воли, мысли и Потока.

Визжащее мелкое существо произвело сальто в воздухе, и, пытаясь балансировать, распахнуло челюсти. И когда тельце зависло в наивысшей точке и собралось начать падать, я выпустил все силы Печати, чтобы зафутболить малого в портал.

Тело двигалось инстинктивно, поэтому руки сделали замах и произвели отталкивающее движение, направляя удара в одну точку. Пушистый полетел ровно в аномалию и скрылся с глаз сразу, как только прошёл сквозь неё.

Разъярённая мать застыла, морща в негодовании раздвоенный нос.

Охранники, прекратившие стрелять ещё полминуты назад, теперь тоже стояли неподвижно, как и все остальные. Это длилось несколько секунд, но каждый успел испытать гамму эмоций из радости от удачного броска, из страха от неведения, что будет дальше, и из надежды, что мать скроется вслед за малышом.

Ещё раз напоследок наморщив нос и обнажив клыки, она окинула нас взглядом и бросилась обратно в портал. Саймон, удерживавший щит не стал сразу его снимать, и я одобрил это решение.

— Вперёд! — скомандовал я, пока все приходили в себя. — Нужно закрыть разлом, как мы тренировались на червоточине у медцентра. Вместе мы залатаем эту пробоину в два счёта!

Второго приглашения не потребовалось. Под защитой сферы мы продвинулись ближе к аномалии и принялись залатывать её, кто как умел. Если бы это была видимая заплатка, она состояла бы из кусочков разных размеров, нашитых на дыру разными стежками и нитками. Наверняка оно бы выглядело не очень привлекательно, но зато исполнило свою основную задачу — закрыло пространственный разрыв.

И это была наша первая общая победа над аномалией без контроля преподавателей.

И первая наша общая победа над монстрами, оказавшимися не в том месте и не в то время.

Глава 11

Статьи последних дней пестрели броскими фразами, такими как «Вторжение началось!», «Герои отбили атаку монстров!», «Школа — средоточие аномалий!» и другими громкими заявлениями.

Победа над кроликом-мутантом и его яжмамкой не отличалась ничем выдающимся, кроме того, что была нашим первым знакомством с существами из иных миров. Конечно, это было знаковое событие, но ничего угрожающего, смертоносного или жуткого не случилось. Мы дали отпор и прогнали заблудившегося детёныша и с его разгневанной родительницей туда, откуда они пришли. А потом спокойно, работая в команде, закрыли разлом. Он был совсем свежий, поэтому легко и быстро сросся.

Но у журналистов было своё виденье ситуации. По Шену прошлись как по трусу, по Руби и Агате — как по заторможенным клушам, по мне — как по невнятному лидеру, а по Грейсону — как по чуваку, которому не даёт покоя чужой успех (то бишь мой). В общем, всем досталось по чуть-чуть.

И я б совсем не парился на этот счёт, но самая разгромная статья принадлежала мисс Линн Харрис, бравшей у меня интервью. Вот вроде нормальная же девка, но такую желчь иногда пишет, что хочется ей по жопе надавать. Работа у неё такая, да. Но могла бы быть понежнее, всё-таки мы ж теперь лично знакомы, да и она клялась, что хочет помочь. С другой стороны, может, мне только на руку будет отыгрыш обиженного Героя, чтобы «влиятельные враги» не догадались о сговоре.

Да и по фиг, в конце концов. Негатив в сети полезен и не должен особенно волновать. Сейчас и так есть чем заняться. А из-за нового графика времени на рефлексию не остаётся. Я едва успевал тренироваться и выполнять необходимые задания по учёбе, а остальное время тратил на проработку плана и речи перед выборами старост.

Сегодняшний вечер не стал исключением. Закончив очередной текст, отложил его в сторону отлежаться до завтра и потопал в душ. В бронзовом секторе помимо душевой кабины имелась и ванна, и я впервые решил набрать её и немного расслабиться, дав голове и телу отдых.

Мышцы ныли после тренировки, и расслабляющий эффект горячей воды мог пойти на пользу. Уже почти задремав, отрешившись от всей дневной суеты, услышал какой-то шум. Сон как рукой сняло, когда понял, что в коридоре с кем-то ругается «надзиратель». И хоть вылезать из тёплой ванны не хотелось, любопытство взяло верх. Я обмотался полотенцем, прикрывая срамоту, и подошёл к двери прислушиваясь.

Женский нервный голос что-то доказывал засланному наставничку. Распахнув дверь, выглянул и увидел Чили. Девушка стояла в своём привычном халатике, на каблуках и с документами подмышкой. Недовольное лицо, вздёрнутый курносый нос и испепеляющий взгляд выражали всю гамму презрения, на которую она была способна. Но завидев меня тут же просияла.

— Рэй! — радостно произнесла она и надменно зыкнула на дежурного. — Я пришла, как обещала, но меня не пускает… — подобрав желанное слово, многозначительно и с вызовом проговорила: — этот…

— Почему не пускает? Ты что-то нарушила?

— Нет! — капризно ответила она. — Я принесла персональные рекомендации по тренировкам на базе твоих анализов, как ты и просил.

Блондинка покрутила папкой из стороны в сторону, привлекая внимание к бумагам.

— Разве тогда должны быть какие-то проблемы? — уточнил я, понимая, что никаких рекомендаций не заказывал, и Чили пришла по какой-то иной причине.

Но не подыграть ей не мог хотя бы потому, что хотелось уделать нежеланного наставничка. И понять, зачем барышня почтила меня визитом в столь поздний час.

— Приходи завтра. Сейчас время для отхода ко сну, — отрезал хрен в форме, напоминавшей мне представителя не самых приятных структур исторического прошлого моего родного мира. — Завтра разберётесь.

— А где в уставе прописано, что сотрудники или преподаватели не могут пройти к студентам до отбоя? Да и после отбоя таких запретов нет. Это студенты, насколько помню, не могут шататься друг другу в гости в неустановленное время. Или я в чём-то неправ?

Лицо «надзирателя» исказилось. Он знал, что в Уставе Секторов ничего подобного прописано не было. И вместо того, чтобы признать, что я прав, он просто сделал полшага в сторону и указал рукой в моём направлении.

— Спасибо! — елейным голосом произнесла Чили и склонилась в лёгком реверансе.

Затем с каменным лицом удобней перехватила папку и гордо направилась ко мне. Дежурный уставился ей вслед и затем сделал жест, означавший «я слежу за тобой», когда я перехватил его взгляд.

«Напугал ежа голой жопой», — подумал я, пропуская девушку в комнату и закрывая за нами дверь.

Вечерние визиты были для меня редкостью даже до введения ограничений. Я предпочитал тратить время разумно, потому что общения хватало в течение дня, но не мог не обрадоваться такой интересной интригующей гостье.

— У тебя тут уютно, — игриво произнесла она, прохаживаясь по комнате и разглядывая мои пожитки.

Затем уселась на кровать и бросила папку рядом. Причины прийти к студенту в комнату так поздно и дерзко я пока не видел ни одной. Камер в комнатах не было, но зато были в коридоре, и эпизод может попасть в сеть. И если это произойдёт, интересно, как опишет его госпожа Линн Харрис?