Мир Савойя. Зов тьмы (СИ) - Ингвар Лара

Тео все еще стоял на коленях, промолвил:

— Я никогда не пробовал чистой крови эльфов, но эта - самая сильная, какую ты мне давал. — сказал он, отводя глаза от стыда, потому как его штаны были спереди мокрыми из-за внезапного взрыва.

— Хорошо, — сказал Ришар, — я расспрошу тебя об ее свойствах позже. Сейчас нам нужно отдохнуть с дороги, и я должен показать Луне ее комнату.

С этими словами Ришар вывел девушку, пытаясь уменьшить позор полусавойя, оставляя его с Франциском, который, едва массивная дверь за ними захлопнулась, бессовестно заржал над произошедшим.

— Чертовы эльфы, — зло повторил Тео.

***

Луна легла на свежезастеленное белье, вдохнула тяжелый аромат сирени, что царил в этой комнате. К ее запаху примешивался запах старой смерти. Девушка любила спать на мягких простынях, укутываясь одеялом. Она могла бы спать и на траве, прикасаясь к ней обнаженной кожей, но человеческие спальни ей были милей. Вот только с запахом нужно было-что то делать.

— Здесь кто-то погиб, — констатировала она, разглядывая вязь странных знаков которыми был расписан потолок. От вязи слегка веяло магией, Луна понимала, что смотрит не на украшение, а на еще один слой защиты от кровопийц. Хоть ей и нравилось их путешествие, Луна устала и хотела воспользоваться возможностью побыть в одиночестве. Малыш Мантикор удобно расположился на кровати, поджав лапки и медленно моргая яркими глазами. Эта комната располагала собственным очагом с зеленой плиткой, столом для письма, что примостился около окна и массивным гардеробом, утопающем в нише. Комнату всегда держали в чистоте, хотя в ней никто никогда не жил. Слуги Ришара всегда переговаривались между собой о том, что здесь жить следующей хозяйке Аршарского озера. Сам колдун не очень понимал своего порыва поселить эльфийку именно здесь.

— Моя мать. — отрывисто ответил Ришар, подавив дрожь воспоминаний. Лидия Де Крафт была красивейшей женщиной на всем Западе, а также сильным боевым некромантом. Говорили, в ее черных глазах потонуло не мало Савойя. К сожалению, в борьбе за жизнь сына и дочери Лидия зашла за пределы своих возможностей и смерть поглотила ее. Лидия в какой-то мере смогла помочь спастись Ришару, но Марина Де Крафт, его девятнадцатилетняя сестра стала жертвой кровопийц. О ее судьбе Ришар ничего толком не знал, он слышал крики сестры сквозь собственные стоны боли, помнил заклинание, которым она оплела его. Раньше Ришар молился о том, чтобы сестра его все еще была жива. Повзрослев, он стал молиться, чтобы она умерла быстро.

— Она была некромантом, — сказала Луна, втягивая воздух, — Более сильным, чем тот, который приходил в твою Лабораторию.

Слово «лаборатория», Луна выговорила по слогам. Она старалась запоминать новые слова, а в цирке проклятых кроме ругательств нечем было пополнить словарный запас. Девушка покаталась по кровати, смешивая свой запах с запахом покойной некромантки, вытесняя им запах смерти. Постель была застелена свежими простынями, да и комнату мыли десяток раз после того, как Лидия выжгла здесь собственную суть, но Луна оказалась абсолютно права. Ришар предпочел оставить замечание девушки без ответа, мысленно поразившись правильностью ее догадки. Пока что Луна демонстрировала все способности чистокровных эльфов, может быть человеческой крови в ней не половина, как он решил в начале, а только четверть… Это бы многое объяснило.

— Ты начнешь тренировку завтра утром вместе со всеми. Слуга принесет ужин и нальет тебе ванну. Мантикор может остаться с тобой в спальне, но гадить должен на улице.

Луна кивнула, запоминая приказы. С котенком не должно было возникнуть проблем, он уже показал себя как очень сообразительный. Он и сейчас наблюдал за Ришаром с таким видом, будто понимал каждое его слово.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Одежда… — робко сказала она.

— В гардеробе есть рабочая форма моей матери. Некроманты, боевые маги, а потому их одежда практична и очень удобна.

Как только Ришар ушел, Луна примерила черную форму, которую нашла в бескрайней комнате, что колдун назвал гардеробом. Вся хижина, в которой Луна когда-то жила с матерью, была ненамного больше этого места. Прохладная блестящая ткань была лучшим, что она до сих пор примеряла. Форма была слишком просторна в груди, и штаны пришлось подкатать, но девушка была довольна простором движений, который ей предоставляла эта одежда.

Ночью Луна спала крепко и без сновидений, она проснулась ранним утром, обнаружив, что котенок во сне забрался ей на грудь и утробно мурчал. Она нежно почесала его между ушами и сладко потянувшись, встала с кровати. Для себя девушка решила, что возьмет от Ришара все, что ей необходимо, научится защищаться от Савойя, постарается понять человеческие законы и дождется, пока малыш Мантикор окрепнет. Одежда, которая висела в шкафу совсем не стесняла движений и пахла старым запахом лаванды, совсем не раздражая чувствительный нос девушки. Обувь Луна надела, от непривычки поморщившись, мантикор смотрел на хозяйку с любопытством. Раздался стук, и в дверь вошел Том с завтраком на серебряном подносе и запиской от Ришара «Завтрак сегодня поешь в комнате, но на будущее, есть будешь с остальными в столовой. После того, как поешь поднимись ко мне в Северную башню».

С едой из нескольких видов сыра, сухофруктов, орехов и хлеба девушка покончила быстро. Сырое мясо мантикор съел с превеликим удовольствием и запил молоком, которым поделилась с ним девушка. Зверушка шмыгнула за дверь и выскочила во двор, словно помня о словах Ришара не гадить в комнатах. Девушка так же воспользовалась отхожей комнатой, и поспешила к наставнику, легко найдя дорогу в переплетении коридоров. Когда она без стука вошла в комнату, то увидела что мужчина сидел за массивным столом из эбенового дерева, привезенного из далекой восточной страны, и усердно работал над накопившимися бумажными делами, а также пытался просчитать, сколько налогов должен запросить от подданных. Ришару было все равно на деньги, он почти их не тратил, и его подданные платили ему в половину меньше, чем окрестным лордам и герцогам, он не ввязывался ни в какие финансовые авантюры, а также защищал своих подданных от Савойя. А потому его население и состояние неуемно росли.

Мужчине поступало бесконечное количество жалоб от соседей аристократов, ведь их земли неумолимо пустели, а потому, скрепя сердце, герцог был вынужден немного поднять налоги. Молчаливый Том уже унес завтрак, он поклоном поприветствовал девушку. Немой был рад тому, что его хозяин столь открыто заинтересовался представительницей противоположного пола. А то челядь и солдаты уже начала составлять о нем всякие мерзкие слухи. Будто Савойя изуродовали не только его лицо, но и оскопили его.

— Выпей это, — Ришар протянул девушке настойку из трав, заговоренную так, чтобы погасить ее свечение. Девушка понюхала протянутый напиток, чуткий нос безошибочно определил несколько неопасных трав. После чего девушка залпом выпила настойку. На секунду ей стало жарко.

— Лишить меня девственности было бы проще, — с улыбкой сказала она, смотря в синие глаза колдуна. Тот отвел взгляд, оставив мысли о том, что такому уроду как он негоже прикасаться к совершенству ее кожи. И как она не замечала всего его безобразия? Девушка словно не видела дорожки шрамов, месиво вместо части носа. Она глядела на красивую сторону его лица с таким же удовольствием как и на изуродованную. Как там сказал Теодор, «чертовы эльфы». Иногда Ришар задумывался о том, что именно неуемные желания остроухих и стремление к физической ласке делали их кошмарами деревенских жителей не меньше Савойя. Даже понимание, что последствиями любви бессмертного было медленное затухание от тоски никак не останавливало людей от поиска их расположения. Мужчина прокашлялся: