Русский бунт - 2030 - Александр Абердин

– Максим Викторович! Товарищ полковник! Чкалов! Побойся бога! Мы же к тебе не в любовники записываемся, а в армию, чтобы с козлами воевать. Пойми сам, если ты собираешься начать в стране большое восстание, то тебе каждый боец должен быть дорог. Тем более проверенный. Мы может быть и голубые, зато не ссучились, подобно некоторым мразям, да, и с дисциплиной у нас полный порядок, не то что у крутых. А ещё нас можно смело соединять с бабским батальоном и тогда он у тебя будет розовым с голубой каёмочкой.

Максим растерялся от этих слов, но вида не подал. Он не знал, что ему ответить на это и уже хотел было громко выматериться и послать голубых куда подальше, как майор Завьялов тронул его за руку и попросил:

– Товарищ подполковник, назначьте меня командиром смешанного батальона. Поверьте, я с ними справлюсь.

Пристально посмотрев на Игоря, Максим спросил:

– Точно справишься? Учти, майор, я не потерплю, если твой батальон превратится в бордель.

Эти слова были сказаны достаточно громко, чтобы их услышали и ментовские рабыни, а это были отнюдь юные гимназистки, и голубые. Первые, радостно улыбаясь, придвинулись ещё ближе к Максиму и его бойцам, а вторые, почему-то облегчённо вздохнув, радостно загалдели:

– Командир, нема базара! Мы теперь к своей заднице никого и близко не подпустим и кума под монастырь не подведём. Ты только того, прикажи своим бойцам малость подучить нас. Морды бить мы насобачились, строем ходить вроде бы тоже, но в армейке никто из нас не служил.

Сосредоточенно кивнув, Максим скомандовал:

– Хорошо, раз вы так сами решили, то немедленно отправляйтесь в вертухайскую казарму и определите в ней на постой девушек. Да, и сами тоже заселяйтесь в неё до воскресенья.

Но не тут-то было. Как голубым, так и девушкам захотелось узнать, как отряд повстанцев намерен поступить с захваченными в плен вертухаями, ментами и несколькими чиновниками. Все они молча стояли у высоченной железобетонной стены и, глядя на трупы, лежащие перед ними, в ужасе молчали. Максим не стал торопиться и сначала разобрался со всеми остальными зеками. Всем, кто был старше сорока, он предложил переждать несколько дней в «Титанике», после чего обращаться к представителям новой власти за помощью. А ещё он попросил их не забивать ему голову всякими пустяками и лишь к одному Сому обратился с отдельным предложением, сказав тому:

– Аркадий, мы ещё не определились полностью, какое именно государство хотим построить, но это не так уж и важно. Для меня куда важнее, чтобы ты поскорее вернулся к своим алмазным копям и продолжил работу. Уже очень скоро нам понадобятся твои алмазы.

Рычков озабоченно откликнулся:

– Но, Максим Викторович, ведь моя компания давно уже принадлежит «Де Бирсу». Как быть с этим?

– Да, очень просто, Аркадий, гнать этот чёртов «Де Бирс» в шею. – С ухмылкой ответил Максим – Зря что ли мы поднимем восстание в Архангельской области? Поэтому быстро собирайся и немедленно поезжай в свои родные края. Один из отрядов там будет как раз штурмовать твоё бывшее хозяйство. Он же и останется его охранять от всякой гопоты.

– Мне что же так и не удастся посмотреть, как расстреляют этих зверей? – Поторопился спросить добытчик алмазов.

Максим вздохнул и спросил:

– Аркадий, неужели это может вызвать у тебя интерес?

Тот усмехнулся и ответил, процедив сквозь зубы:

– Ну, интерес не интерес, но кое-какое любопытство у меня имеется. Хочется мне услышать, Максим Викторович, что эти господа запоют перед смертью.

Сом и в самом деле, как в воду глядел. Стоило только подполковнику Первенцеву подойти к задержанным, стоящим со связанными руками, ему в уши ударили жалобные крики. Как издеваться над безоружными людьми, особенно беззащитными женщинами, так все они были героями, а как отвечать за свои преступления, так стали взывать к гуманности и человеколюбию. Тем не менее они не стали расстреливать всех задержанных оптом. Пока решался вопрос, кто вольётся в мотострелковый полк, который был сходу назван «Титаником», юные, но уже достаточно опытные бойцы-индиго, применив телепатию, провели дополнительное расследование и окончательно отделили баранов от козлищ, из-за чего чуть больше половины задержанных всё же не стали расстреливать. Под телепатическую амнистию попали одни только вертухаи-наёмники, зато гаишники-карачаевцы, которые на самом деле работали в Мордовии сутенёрами, а также чиновники вместе с их верными нукерами, не заслуживали никакого снисхождения и приговор в отношении них был немедленно приведён в исполнение, после чего оставшиеся в живых и потому здорово обрадовавшиеся вертухаи зажгли все четыре печи крематория «Титаника» и из их труб вскоре повалил чёрный дым.

На следующий день, начиная с шести часов утра, в «Титанике» развернулось формирование отделений, взводов, рот и батальонов. Максим и его друзья, имевшие полное досье на каждого сидельца, быстро во всём разобрались. Среди зеков имелись такие, кто имел военное образование, но не это было главное, а то, что в «Титаник» завезли свыше двух с половиной тысяч боевых тактических шлемов и защитно-маскировочных боевых костюмов, изготовленных из наноброни. Довольно лёгкие, но невероятно прочные, способные защитить солдата даже от пули крупнокалиберного пулемёта, при этом герметичные, а потому защищающие от боевых отравляющих веществ и радиоактивной пыли, напичканные электроникой, они обладали совершенно фантастической хамелеоновой маскировкой. Нечто подобное имелось на вооружении у американцев, но молодые учёные из числа второго поколения проекта «Индиго», довели их до полного совершенства ещё восемь лет назад и тайно наладили массовое производство. На эту экипировку возлагались большие надежды.

Боекостюмы-невидимки были не единственной научной разработкой молодых учёных. На базе научных работ профессора Орлова были созданы два уникальных препарата, названные просто и незатейливо «Сыворотка расширения сознания» и «Сыворотка здоровья». Первая, словно бы включала в мозгу форсаж, отчего в мыслительной деятельности уже через шесть часов оказывалось задействовано не два, три процента нервных клеток, а десять-двенадцать. Знаний в голове от этого не прибавлялось, но человек уже через шесть часов начинал соображать в несколько раз быстрее. Правда, все шесть часов после инъекции «СРС» пациенту приходилось туго, его не просто бросал то в жар, то в холод, а нешуточно трясло даже при том условии, что одновременно с ней ему кололи ещё и «СЗ». «Сыворотка здоровья» тоже была не подарок, от неё в голове добрых два часа гудели колокола, но зато она включала в организме человека все внутренние ресурсы разом, подстёгивала иммунитет и увеличивала способности к регенерации, хотя и не до бесконечности. Благодаря тактическим шлемам, на экраны которых можно было выводить любую информацию, и медицинским препаратам, уже к вечеру толпа людей с горящими от ненависти к врагу глазами, стала походить на воинское подразделение и сумела встать строем на плацу. Сутки спустя мотострелковый полк, получивший легкомысленное название «Титаник», был готов к выступлению и ночному марш-броску на Кадошкино, чтобы навестить Бориса Петровича Земцова и помочь тому отбиться от рейдеров.

Точно такая же работа велась во всех остальных лагерях, захваченных отрядами повстанцев, но самое главное, все те штурмовые отряды, которым предстояло захватить в ночь с воскресенья на понедельник стратегически важные пункты обороны врага, беспрепятственно вышли на рубежи атаки. Им теперь предстояло тихо и аккуратно завершить свою работу в течение ночи, чтобы уже завтра, в полдень по московскому времени, «Комитет триста сорок» мог сделать своё первое политическое заявление и одновременно с этим выплеснуть в Интернет огромное количество материалов. Бойцы «Титаника» быстро уяснили свою боевую задачу на понедельник и согласились с тем, что никому не дадут заниматься беспределом. Наказание за насилие и несанкционированные убийства было одно – смерть. Увы, но таковы суровые законы военного времени.

Максим, которому волей неволей пришлось принять участие в расстреле, всё это время чувствовал себя подавлено, но всё же держался и не подавал виду, что тяжело переживает расстрел отъявленных негодяев. Как и в прежние годы, он показывал себя молчаливым, мрачноватым и нелюдимым типом, которому нужно время, чтобы оттаять. Вместе с остальными бойцами он учил новобранцев, как нужно обращаться с оружием, экипировкой и боевым тактическим шлемом. Именно последний делал из них солдат, так как с его помощью каждый болван знал, что и в какой момент он должен делать, куда бежать и в кого стрелять. Свою роль сыграла также и «Сыворотка расширения сознания», которая пусть и не сделала никого умнее, зато обострила у всех память и те лекции, которые были прочитаны новобранцами, а они, начиная с утра субботы, не снимали тактических шлемов с головы ни на минуту, прекрасно отложились в их сознании. В том числе и на это надеялся Максим.