Старая Москва в легендах и преданиях - Владимир Муравьев

Выше я уже говорил о том, что в 1947 г. у Стеллецкого побывал молодой литератор В. Н. Осокин. Осокин по природе своей принадлежал к тому, в общем-то, редкому типу людей, у которых любознательность не ограничивается пассивным восприятием, а сочетается с деятельным поиском. Заинтересовавшись чем-либо, а область его интересов – искусство, литература, история, – он останавливал внимание на фактах и проблемах мало известных, загадочных, спорных и старался прояснить неясное, разгадать загадку, найти пропавшее. Славянские языческие идолы, второй том «Мертвых душ» Н.В. Гоголя, который, по общепринятому мнению, был сожжен автором, но, по мнению Осокина, возможно, сохранился, загадка смерти друга Пушкина поэта А. А. Дельвига – вот направления и сюжеты его поисков. Говорил я и о том, что того, кто однажды прикоснется к проблеме библиотеки Ивана Грозного, она уже не отпускает и когда-нибудь заставит заняться ею. Для В.Н. Осокина это время наступило в семидесятые годы.

Во время встречи в 1947 г., как вспоминал Осокин, Стеллецкий убеждал его ехать в Пярну, попробовать отыскать опись Дабелова.

– Я стар, – говорил Стеллецкий, – и не могу поехать туда еще раз. К тому же сейчас, в первые послевоенные годы, не до раскопок. А если бы довелось мне снова копать, то продолжил бы от тех мест, где кончил, и особенно поискал бы в Коломенском и Александровской слободе, где могли находиться своего рода филиалы баснословно-уникальной Либерии.

Василий Николаевич не раз говорил, что проблемой поисков библиотеки Ивана Грозного он «заболел» под влиянием Стеллецкого, но при этом не стал слепым исполнителем плана старого археолога, его кремлевской идеи местонахождения библиотеки. Осокин считал, что библиотека находится в Александровской слободе.

Иван Грозный, рассуждает Осокин, направляясь в Александровскую слободу, отправил туда, как известно, казну, «а царская библиотека и казна составляли одно целое». Путь высланных из Дерпта немцев лежал через Александров, и именно там «пастор Веттерман и его спутники видели Либерию». В Москву из Александрова она не была возвращена, и тут Осокин подкрепляет свое мнение соображениями александровского краеведа М.Н. Куницына: «Вспомним, при каких обстоятельствах Иван Грозный покинул слободу. Было это в двадцатых числах ноября 1581 г., когда он в страшном смятении шел за гробом убитого им 19 ноября сына Ивана, коего прочил на царство. В Москве в скорбных чувствах он и прожил до самой смерти еще два с лишним года, то неистово молясь, то призывая колдунов. До Либерии ли ему было? А далее правление богобоязненного Федора, слишком далекого от сочинений «богомерзких» античных писателей, кратковременное царствование Бориса Годунова, мудрого правителя, но человека «бесписьменного», по утверждению современника… Смута, разорение государства…»

«В Александрове, где Либерию, в сущности, не искали, – говорит Осокин, – есть подземные ходы и многочисленны» погреба». В беседах с александровскими старожилами он выяснил, что подземный ход под монастырем был, его засыпали в военные или первые послевоенные годы, обнаружились подземные пустоты под строениями: то ли подвалы, то ли остатки ходов. Научные учреждения, в которые он обращался с предложением начать раскопки, этой идеи не поддержали. Тогда Василий Николаевич решил воспользоваться нетрадиционным способом исследования подземных недр – методом биофизической локации. В мае 1979 г. маленькая группа – он, инженер И.Е. Козлов, создатель народного «Музея «Слова о полку Игореве» поэт Игорь Кобзев и еще несколько человек, в том числе и я – поехала в Александров. С рамками в руках – при отсутствии искомого проволоки в правой и левой руках оставались неподвижными, при наличии – скрещивались – мы обошли всю территорию монастыря. В нескольких местах, причем у всех, бравших проволоки в руки, они показывали наличие под землей книг.

Побывал Осокин, как советовал Стеллецкий, в архиве Пярну. Списка Дабелова он не нашел, но обнаружил его следы. «Каково же было мое удивление, – рассказывает Осокин в одном из своих очерков, – когда в Пярну от бывшей сотрудницы архива В. В. Знаменской я узнал, что в 1930-х годах в городе была открыта выставка старинных документов, а среди них фигурировал и список Дабелова. Объявление об этом было помещено в местной газете «Ваба маа». В 1944 г., когда Советская Армия приближалась к Пярну, помощник бургомистра Роовельт, по слухам, забрал разные ценные бумаги, в том числе и дабеловский список, и бежал в Финляндию».

Очерки В. Н. Осокина, печатавшиеся в различных массовых изданиях – газетах, журналах, выступления с беседами и лекциями способствовали оживлению интереса в обществе к библиотеке Ивана Грозного. Хочется отметить, что первый большой его очерк на эту тему «Поиски Либерии продолжаются» был напечатан в журнале «Новый мир» (1976, № 11), в том же номере, что и статья М. Н. Тихомирова.

В. Н. Осокин не довел свой поиск до конца, (он скоропостижно скончался в 1980 г.), но благодаря ему сейчас у нас достаточно широко знают о легендарной библиотеке.

Рассказывая об одном частном вопросе, в котором он расходился в мнениях с историком А.А. Зиминым, Осокин мимоходом, но, нужно сказать, с ясно ощутимой горечью заметил: «Наши известные историки, к сожалению, очень редко обращаются к теме Либерии, считая ее уделом беллетристов. А.А. Зимин – исключение».

Но ученик М. Н. Тихомирова Зимин – отнюдь не исключение. Сейчас проблема библиотеки Ивана Грозного вступила в новый и очень серьезный, этапный период, и среди ее исследователей мы видим другого ученика Тихомирова – доктора исторических наук С. О. Шмидта. Он принимал участие в работе Комиссии начала шестидесятых годов, так что тема для него не нова. В 1982 г. в Ленинградском отделении издательства «Наука» вышла книга «Библиотека Ивана Грозного. Реконструкция и библиографическое описание. Составитель Н. Н. Зарубин. Подготовка к печати, примечания и дополнения А. А. Амосова. Под редакцией С. О. Шмидта». Это – первый после сочинения С. А. Белокурова научный труд, посвященный легендарной Либерии, который с позиций и достижений современных знаний освещает проблему. В нем дан анализ всех известных документов. Приведена исчерпывающая библиография; в статье Н. Н. Зарубина и примечаниях и дополнениях к ней кандидата исторических наук А.А. Амосова описана вся драматическая история поисков, от их начала до сегодняшнего дня. Это издание должно стать первым и основным источником для тех, кто желает получить полную и точную информацию о проблеме библиотеки Ивана Грозного, и просто необходимо тем, кто решится включиться в ее поиски.

Но главное даже не в богатстве и точности сведений, содержащихся в книге «Библиотека Ивана Грозного», главное в том, что она – серьезная альтернатива труду С. А. Белокурова. Если труд Белокурова закрывал дорогу поискам, то она – наоборот – открывает новые перспективы, опровергая его скептицизм. На пять «нет» Белокурова она в трех случаях говорит «да» и в двух – «весьма возможно» (причем ближе к «да», чем к «нет»).

Предисловие С. О. Шмидта, строгого и осторожного исследователя, вовсе не «беллетриста», выводит проблему из тупика и намечает вероятные направления поисков новых сведений.

Прежде всего, С. О. Шмидт обращает внимание на тот факт, что книжное собрание царя состояло из двух (или трех) библиотек – античной, малодоступной или даже вовсе недоступной ни для кого, кроме самого владельца, и современной, которой царь пользовался повседневно и которой могли пользоваться его приближенные. Это, во-первых, подтверждает само существование находившейся не где-нибудь, а в тайнике библиотеки, во-вторых, объясняет скудость сведений о ней. Далее, соглашаясь (осторожно, с оговорками, но соглашаясь) с мнением И. Денисова, А. А. Зимина, Н. В. Синицыной, что автором «Сказания о Максиме философе» был Андрей Курбский, и его сочинения или устные рассказы, вероятно, явились и одним из источников информации за рубежом об этой библиотеке… – пишет С. О. Шмидт, указывая на возможный источник новой информации, что особенно важно для проблемы. – Поэтому не исключена возможность нахождения в зарубежных памятниках письменности дополнительных сведений о библиотеке московских царей, почерпнутых у Курбского». Достоверность рассказа Ниенштедта также подтверждается в предисловии: царское книгохранилище было в ведении именно тех лиц, которых называет хронист – «печатника, а также казначея и думного посольского дьяка».

Исходя из банального, но, тем не менее, верного соображения «всему – свое время», кажется, можно с достаточной долей уверенности сказать, что наступило время обратить более пристальное внимание на проблему библиотеки Ивана Грозного.

Интерес к подземным тайникам Москвы в последнее время усилили обнаруженные при земляных работах на территории Библиотеки имени Ленина подземные, как их осторожно предпочитают называть археологи, пустоты. Еще предстоит установить, что это такое – подвалы, колодцы или остатки тайных подземных ходов.