Цвет страха - Уоррен Мерфи

Однако научить подобные устройства ходить до сих пор не удавалось.

При виде существа, которое в принципе не могло ходить и тем не менее приближалось к нему широкими шагами, Микки почувствовал, как по спине его под тканью костюма «версаче» стоимостью три тысячи долларов пробежал холодок.

– Эй, кто-нибудь! Выключите эту штуку! – скомандовал он.

– Не получится, – любезным тоном отозвался Боб Бисли.

– Тогда пристрелите!

– Что вы, – откликнулся Боб, – это же мой родной дядя!

И прежде чем Микки успел опомниться, «марионетка», до дрожи напоминающая ему Дядю Сэма, схватила его мягкую мясистую ладонь и стиснула с силой гидравлического пресса.

Сквозь звук собственного вопля Микки услышал ворчливый голос Сэма Бисли:

– Надеюсь, ты рад, что я вернулся в строй, мой мальчик?

– Да-аа! – взвыл Микки Уэйзингер, и в тот же миг у него перед глазами поплыли красные круги, после чего помещение погрузилось в кромешную тьму.

* * *

Микки очнулся лежащим на спине и с ужасом уставился в страшные глаза Дяди Сэма.

– Ну, умник, говорят, ты заправлял делами в мое отсутствие?

– Это правда.

– Когда ко мне приходил человек, чтобы устроиться на работу, я прямо и откровенно заявлял ему следующее: «Твоя задача – способствовать процветанию доброго имени Сэма Бисли, и если ты умеришь свой гонор и будешь вкалывать на совесть, мы поладим. А нет, так сразу же выметайся из моего кабинета ко всем чертям!»

– Я говорил своим работникам то же самое, только мягче.

– Ты распоряжался компанией словно личной собственностью! – загремел Дядя Сэм.

– Но...

– Но это не твоя, а моя собственность! Кто дал тебе право разорять мою компанию?

– Она успешно расширяется.

– Ты построил тематический парк в стране с холодным климатом и начертал на воротах мое имя. Мы потеряли там кучу долларов!

– В последнее время дела «Евро-Бисли» пошли на лад, – заметил Микки.

– Да. Но ты здесь ни при чем. Слава Богу, мне удалось улизнуть из этого сумасшедшего дома.

– Какого сумасшедшего дома?

– Не важно, я вернулся. И поскольку в то время, пока ты торчал на капитанском мостике моего корабля, я прохлаждался в бездействии, уж позволь мне хорошенько накрутить тебе уши!

Микки на секунду задумался, что бы могло означать слово «прохлаждался», и в то же мгновение лицо Сэма приблизилось к нему вплотную и стало красным от ярости.

– Отныне ты будешь работать на меня, придурок, и посвятишь себя укреплению доброго имени Сэма Бисли. Не хочешь – проваливай сейчас же!

– Я... Нельзя ли мне обдумать ваше предложение?

– Обдумывай. Но учти, это тебе не старые добрые времена. Теперь ты знаешь, что я жив. Не вздумай проболтаться! Правительство пытается покончить со мной, так что уйти от Сэма Бисли можно лишь в сосновом ящике.

– Бросьте, тут вам не мафия!

– Еще бы! Мафия построена на принципе личной преданности, а в моей компании не место дешевым сантиментам. Я тебе плачу, и потому ты принадлежишь мне с потрохами. Все очень просто.

– Боб рассказывал вам о парке в Виргинии?

– На кой черт ему рассказывать? Это была моя идея.

– А я думал, эта мысль принадлежит Бобу.

– Нет, мне. Боб служил проводником моих идей и уже несколько месяцев кряду скармливал тебе мои задумки.

– Сколько времени прошло с тех пор, как вы вернулись, Дядя Сэм?

– Помнишь историю с «Сэм Бисли Уорлд», которая случилась во Флориде пару лет назад?

– Помню.

– Вот тогда я и вернулся. Потом возникли некоторые затруднения, и я какое-то время вынужден был держаться в тени.

– Вы держитесь в тени начиная с шестидесятых, – заметил Микки.

– Держаться в тени можно по-разному. Впрочем, не важно. Я вернулся и снова стою у руля. А ты, похоже, начинаешь зарываться. Сначала «Евро-Бисли», а теперь еще и американский парк...

– Мы заручились поддержкой законодательного собрания Виргинии, а их губернатор фактически у нас в кармане.

– По твоей вине нас выперли из Манассаса. Но отныне и впредь мы станем драться не на жизнь, а на смерть. Либо на земле Америки к следующему году появится «Бисли-парк», либо в земле окажешься ты.

Микки Уэйзингер вздрогнул.

– Отправляйся в Виргинию, – велел Сэм.

– Готов выполнить любой ваш приказ, – отозвался Микки.

Стальная рука грубовато-любовно хлопнула его по макушке, и Микки клацнул зубами.

– Славный мальчик. Я готов сокрушить любого, кто станет препятствовать строительству «Бисли-парка» в Америке, но мне нужен человек, который усмирял бы местных жителей.

– Я умею работать с толпой. Можете посмотреть мои рекламные ролики.

– Уже смотрел. У тебя акулий оскал.

– Схожу к дантисту. Пусть починит мне зубы.

– Оставь как есть. В таком деле мне нужен настоящий хищник. Пусть люди возненавидят тебя. Я хочу, чтобы ты проявил максимум лицемерия.

– В артисты я не гожусь.

– Веди себя естественно. Если мой план забуксует и люди вознамерятся тебя линчевать, я вмешаюсь и спасу проект.

– А заодно и меня.

– Если это не потребует дополнительных усилий. Не забывай, ты принадлежишь мне телом и душой.

– Но ведь я – второй по уровню зарплаты президент-распорядитель всех времен и народов! – возразил Микки.

– Поступив ко мне на службу, ты стал моим рабом, – изрек Дядя Сэм Бисли и, подойдя к пульту управления, включил камеры наблюдения за своей империей.

Глава 9

Нарвел Боггз ни разу в жизни не праздновал Дня Независимости. Ни разу. Наоборот, 4 июля он надевал черную нарукавную повязку. Да и что было праздновать, если его несчастная родина. Конфедеративные Штаты Америки, еще за сотню лет до того, как Нарвел появился в этом ужасном мире, потерпели жестокое поражение?

Когда-то Нарвел отмечал День поминовения павших. Отмечал с гордостью – в те времена, когда это был праздник, но праву называвшийся Днем поминовения павших конфедератов. Но несколько лет назад Вашингтон объявил ведомый одним лишь янки День памяти павших в войнах общенациональным праздником, тем самым предав забвению трагическую дату Конфедерации.

Это событие стало одним из последних отголосков войны между американскими штатами, и, хотя все произошло в 1971 году, пощечина эта продолжала жечь сердце таких упорных, несгибаемых южан, как Нарвел Боггз.

Вероятно, во всех Штатах не нашлось бы такого яростного приверженца старых традиций Юга, как Нарвел Боггз, житель Саванны, что в Джорджии.

В юности мальчишки мечтают играть в высшей лиге, облететь Землю на космическом корабле, а те из них, кто обладает наиболее ярким воображением, мечтают стать суперменом, покоряющим просторы Вселенной.

Фантазии юного Нарвела отличались особой необузданностью. Начиная с восьмилетнего возраста он представлял себя полковником Дикси, Великим Мстителем в сером трико и знаменитой звездно-полосатой накидке. Жизненным предназначением Дикси было изменить ход истории. Истории Юга.

В своих мечтах Нарвел воображал себя скромным капралом конфедеративной армии, который при первых признаках грозы, нависшей над доблестными войсками Северной Виргинии под командованием генерала Роберта Ли, сбрасывает свою форму, облачается в красочное одеяние полковника Дикси и вступает в битву в роли супергероя.

Нарвел спасал положение в обеих битвах при Манассасе, в Холодном Порту и при Антьетеме, спасал жизнь Джеба Стюарта, переливая ему свою чудодейственную кровь, и в самой смелой своей фантазии одной левой останавливал Пикетта Чарджа при Геттсберге, спасая тем самым Конфедерацию, которая, освободившись от гнета янки, уже в 1948 году первой в мире отправила на Луну парнишку из Атланты.

Нарвел взрослел, изменялись и его фантазии. Ему все труднее и труднее мечталось о победе Конфедерации, особенно если учесть, что, открывая глаза он видел все ту же мрачную реальность ненавистного Союза. Поэтому Нарвелу приходилось довольствоваться грезами о подвигах, в ходе которых он освобождал престарелого Джеффа Дэвиса из федеральной тюрьмы в Форте Монро, поднимал из руин разрушенную Атланту, отправлял изумленного и дрожащего Авраама Линкольна в дальнюю ссылку куда-нибудь в Ливию и, наконец, уже в двадцатом веке возглавлял восстание, целью которого было возрождение Конфедерации.

Пришла пора полового созревания, и призрак полковника Дикси все реже возникал в мечтах Нарвела Боггза. В конце концов он остепенился, женился на Эльси Кэлкинз, и его несгибаемый дух надолго зарыл томагавк в землю. Мужчина обязан кормить семью и в том случае, если не может свободно дышать даже в своем родном штате.

Шли годы. Нарвел менял профессии одну за другой, пока Эльси, утратив свою беззаботную улыбку красавицы южанки, не ушла от него навсегда. Полковник Дикси все чаще стучался в запертую дверь воображения Боггза, как бы желая узнать, не найдется ли здесь местечка и для него. Как-то раз Нарвел на часок впустил полковника, но Дикси был настойчив и сумел-таки завладеть его мыслями.