Свадьба отменяется? - Вера Чиркова

Милли испуганно дернула руку к себе, леди Тренна настрого запретила ей разрешать кому-либо гадать по ладони. Особенно мужчинам. Года три назад наставница сама посмотрела руку Милли и потом долго ходила мрачная, что-то вскользь буркнув про двойное переплетение, которое после каждого события может кардинально менять свое толкование.

- О, так вы боитесь, леди, что я вызнаю ваши сердечные тайны, - продолжая крепко держать ее руку, игриво приподнял бровь Шерт, - как интригующе! И кто же успел зацепить ваше нежное сердечко? Но кто бы он ни был - это страшная ошибка! Уверяю вас, никто не может по достоинству оценить нежность и красоту вашей души, кроме вашего преданного слуги!

- Так! А ну встал и отправился за дровами, преданный слуга! - негромко, но зло рявкнул незаметно подошедший сзади Брант, - и нечего голову девушкам морочить, когда остальные работают!

- Я высказал свое предложение, но никто не захотел прислушаться, вот теперь и расплачивайтесь за свою трусость, - Шертанс еще презрительно кривил губы, а в его глазах уже стыло понимающее сожаление.

Про Брантера Дрезорта тоже ходило достаточно сплетен, одна другой невероятнее. Но в одном все сходились, капитан никогда не проигрывал поединков. И те редкие счастливчики, с кем он находил нужным свести бой вничью, после гордо считали себя его друзьями, зато над теми, кто проиграл, еще долго потешалась вся знать срединных королевств.

Поскольку Брант никогда не убивал поверженных врагов. Хотя некоторые предпочли бы умереть, вот только капитан всегда заранее оговаривал право, в случае победы стребовать с проигравшего исполнения желания. Одного-единственного. Но вся интрига состояла в том, что никто и никогда не мог заранее предугадать, что именно пожелает победитель.

Толстый, как бочонок, барон, считавший себя до одного несчастливого часа непревзойденным бойцом в поединках на двуручных мечах, решил сначала, что ему невероятно повезло, когда Брант приказал доставить от рынка до гвардейских казарм купленную им свинью. Причем ограничений было только два, запрещалось использовать чужую помощь и убивать животное.

Часа через три завсегдатаи и гости рынка, плотно облепившие крылечки, заборы и все остальные, пригодные для наблюдения места, катались от хохота, глядя, как распаренный и злой барон, стоя на коленях возле мелкой грязной лужи, лживо ласковым голосом уговаривает проклятую тварь вылезать и идти домой. Однако хрюшка, сожравшая на халяву две огромные корзины пирожков с мясом и рыбой, пришла к этому моменту в такое благодушное настроение, что не имела никакого желания куда-то там плестись на полный желудок. Не помогал ни кнут, ни попытки вытащить ее из лужи за хвост, ни свежие пирожки, принесенные счастливой кухаркой, за утро сделавшей трехдневную выручку, причем, наравне со свежими пирогами в свинское чрево ушли и наскоро разогретые черствые.

- На каком оружии вы желаете со мной сразиться, ваше сиятельство?! - Холодно поинтересовался капитан, помахивая принесенным обломком доски.

Это тоже было одной из его прихотей, вызывая на бой, бросать в обидчика не перчатку, а то, что нашлось под ногами.

- Мои гвардейские перчатки слишком милы мне, чтоб пачкать их об рожу всяких негодяев, - в пылу ссоры объявил капитан когда-то, и с тех пор свято придерживался этого правила.

- Не до поединков нам сейчас, Брант, - укоризненно обронил вернувшийся секретарь, и, одним рывком поставив Шерта на ноги, веско прошипел тому в лицо - если вы, граф, еще хоть один раз подойдете ближе, чем на три шага, к этой девушке, я лично отправлю вас на тот свет! И не стоит ухмыляться, в отличие от Бранта я не гвардеец, и никаких клятв не убивать людей иначе, как ради пользы отечества, не давал.

- А если вы, граф, посмеете сейчас поднять голос или оружие на моего друга, - немедля подхватил эту угрозу Брант, - я сам вас убью, и будьте уверены, никакая клятва мне не помешает. А теперь - марш за дровами, я вон там кучку сложил!

Шерт оскорбленно вскинул голову, и, старательно пряча бурлящую в груди радость, неторопливо потопал в сторону моря. Вознося про себя благодарность всем богам, что дали ему ума смолчать, не вставить по обыкновению едкое словцо. Иначе чертов капитан уже точно тащил бы в сторону замусоренных кустов его труп. Слишком уж бешеным огнем полыхнул в его глазах гнев, и красноречиво побелели костяшки стиснутых на рукояти знаменитого кинжала пальцев.

- Однако… - озадаченно хмыкнула Цилия, провожая кузена взглядом, - какая популярность!

Милли смутилась почти до слез, расслышав в словах принцессы завистливое изумление. И тотчас не на шутку обиделась на лорда Кайда.

Ну, вот что она ему такого сделала, этому секретарю, что он в открытую преследует ее?! Да еще и делает при всех столь откровенные заявления… словно получил на Милли какие-либо права?! Конечно… лорд был сегодня очень заботлив и любезен, и всячески старался ей угодить… но ведь делал это по собственному желанью?! Лично она ведь не давала никакого повода?

- Извини, - по-своему понял её волнение Дорд, - не стоило мне уходить, но… герцог… так переживает за леди Тренну и мага, его нельзя было бросить в такую минуту.

Милли хотела сказать, что она тоже переживает за леди Тренну и секретарь волен уходить, когда захочет и куда захочет, он ей ничем не обязан. А вот преследовать ее настойчивой опекой не стоит, она привыкла сама о себе заботиться и не желает, чтоб ее имя как-то связывали с именем лорда.

- Пещерка готова, - подошедший с сообщением Азарил помешал Милли прочесть секретарю задуманную отповедь, а через минуту было поздно.

Лорд с такой учтивой заботой помог девушке подняться, отрясти от песка подол ее простого платья, и бережно поддерживая, отвел к устроенному северянами убежищу, что выговор за грубое преследование был бы совершенно несправедлив и неуместен. Сейчас поведение лорда заслуживало только кучи благодарственных слов.

Если бы еще не светившиеся в его глазах откровенные восхищение и нежность, слишком явные, чтоб этого не заметили все окружающие!

Едва представив, как они выглядят со стороны, магиня пришла в такое смятение, что не могла и рта раскрыть, догадываясь, что любая ее фраза будет истолкована присутствующими неверно. Вежливость примут за проявление ответных чувств, резкость - за глупый каприз… лучше всё же смолчать.

Оставшись наедине с новыми подругами за густым занавесом ежевичных стеблей, Милли с нескрываемым облегчением выдохнула, внезапный интерес лорда Кайда тревожил намного сильнее, чем назойливые ухаживания целой толпы гвардейцев. Мельком оглядев глинистые стенки тесной ниши, заботливо выровненный и застланный травой пол, девушка обессиленно опустилась на расстеленные внимательным секретарем камзолы, отобранные им у мужчин. Хотелось попробовать спокойно обдумать, как можно дать понять свалившемуся на ее голову настойчивому поклоннику, что все его усилия тщетны?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});