Деревенские святцы - Иван Полуянов

20 марта — Василий.

В устных календарях — северный капельник.

«Прилетели грачи, стали зиму толчи», «Зима убегает темными ночами». Так, может, приспело время потайки поздравстовать?

Приспело, правда, для нас не без оговорки: «С крыш капает, а за нос цапает».

21 марта — Лазарь и Афанасий, известные преимущественно волостям Олонецкой округи, где службами в церквах чествовали преподобных подвижников веры, местночтимых святых.

Утренники за нос цапают, изморозь опушает березы, а полноте тужить: «Придет солнышко и к нашим окошкам!»

22 марта — сороки, весеннее равноденствие, именины жаворонка.

«День с ночью мерится».

«Жаворонок весну благословил…»

Творцы народных календарей не помышляли противопоставлять себя природе. Духовная жизнь, нравственные устои, труд, человек и природа, по их убеждению, суть нерасторжимое целое. Слагались устные численники людьми, на опыте поколений постигшими, как он дается, хлеб насущный, вдобавок на Севере, где приходилось с топором врубаться в тайгу, жечь ее огнем в надежде заполучить клочок угодья — посеять жито, развести огород, накосить стог сена. Посевы губила стужа, хлеб вымокал от дождей, в засуху выгорала трава… Все-таки месяцесловы ничего другого не проповедовали, кроме любви к отчей земле, ее лесам, водам, если песня прилетной птахи, спутника пахаря, заслуживала праздника!

Наступило весеннее равноденствие — вторая встреча весны.

Молвить на прямоту, «красна весна и голодна». Горечь навевали веснянки-причеты:

Ох, весна-краснаВсе повытрясла,Из закромовВсе повыскребла,Новым веничкомВсе повымела.

О себе не печаль, перебьемся, с живностью по хлевам как быть? Крышу метали в ясли, коль дом под соломой. «Не научен человек — скотина, не накормлен скот — не животина». Заботы от сна отбивали: «Нет скотины — постель из перины, есть скотина — постель как шило».

Чего уж, «к весне и добрую скотину за хвост поднимают»!

Бывать, к именинникам обратить мольбу?

Ой вы, жаворонки,Жавороночки!Несите здоровье:Первое коровье,Второе овечье,Третье человечье!

На житейских невзгодах не сошелся клином белый свет. Весна в году одна. И жизнь одна — пускай она будет праздником, пускай молодежь потешится, попоют девицы:

Жаворонки,Перепелушки,Птички-ласточки!Прилетите к нам!Весну ясную,Весну краснуюПринесите нам!На жердочке,На бороздочке,И с сохой, и с бороной,И с кобылой вороной,С пряльцем, с донцем,С кривым веретенцем!

Снег глубок, непогодь — что вы, нет помех хороводам. Избы тесны, найдется крыша за околицей.

У нас на гумнечке немножко:Пятьдесят молодцов, сорок девок…

Балалайки, бубны, тальянки сменяют наигрыши с «Наборной» на «Сборную», со «Сборной» на «Капустку», на «Заиньку». Дробят по гладкому току гумна полусапожки — новокупки, блескучие жениховские калоши на валенках выше колен, ветер поднимает подолы в кружевах, развеваются шитые-расшитые передники.

Сковородник на печи,Ты не много хлопочи!Десяточка два-триТы блинов напеки.Двое ходят, двое бродят,Двое сойдутся и обоймутся,Обоймутся и поцелуютсяПо старому закону:Четыре на кону, —Но не выщелкать.Целоваться девять раз,Против носу, против глаз,Девяносто один раз.

Закон, старый закон!

Чем нам песенку начать,Чем ее окончить? —Разговорами начнем,Поцелуем кончим.

Ребятишки, непременные участники встречи весны, забравшись куда ни повыше — на изгороди, крыши амбаров, погребов, — голосили в крик:

Весна-красна,Что принесла?Теплое солнышко,Красное летечко…

Прислушайся, в соседней деревне сверстники надрываются:

Весна-красна!На чем пришла?На чем приехала?На жердочке,На бороночке,На овсяном колосочке,На пшеничном пирожочке.

Мамы, бабушки пекли хлебцы, формой сходные с летящими птицами, изюминки вместо глаз. Сороки — праздник деревенского детства. «Жаворонки прилетели, на головку деткам сели». Нет весны без радости! Ребята выставляли «жаворонков» на скирды, с настоящими птичками делились: поклюют, звончей зальются. С дороги, из-за моря, чай, голодные.

Честно признаться, крошки доставались воробьям: жаворонки появляются позднее.

Пекли «жаворонков» и в войну, когда каждая горсть муки была на строгом учете. Кое-где даже в школах в подарок малышам. Изюм заменялся ягодками сушеной черники…

В духовных святцах Сороки — память сорока мучеников, в IV веке страдавших за веру на озере Севастийском. Устные календари о Сороках сказывали: «Зима кончается — весна начинается». «Сорок мучеников — впереди сорок утренников». От зимы нередко всего отличия, что морозам ночью трещать, на восходе крепчать, днем в тени прятаться. «.Сороки — сорок пичуг из заморья на Русь-матушку пробираются»: синька-трясогузка — к ледолому, чайка — на полую воду, зяблик — на зябь, пахоту летошнюю.

Чувствительней перепады ночных и дневных температур, с утра дали поволакивает беспросветная пелена.

23 марта — Анастасия.

«Белая вата плывет куда-то».

Куда, если не в лето, в зной и стрекот кузнечиков с межи! Вчера пахари на УС мотали, мол, ведреная погода благовестит добёр урожай гречи, нынче тонкопряхи смекают, густ-де туман на лен част, волокнист, на коноплю.

25 марта — Григорий и Феофан.

«На Феофана туман — урожай на лен, на коноплю».

Серая морока сутками, и сутками погожая теплынь. В лесных трущобах ослабли ледяные скрепы: глыбы нависи, увлекаемые собственной тяжестью скользят вниз, ломая сухие сучья, выдирая клоками хвою.

Обтаяли дороги, четче обозначаются переходы между избами, от подворий к гумнам, баням.

Весна…

Напомнить, кто ей дедушка? Январь-просинец.

По устным календарям, «март — февралю бокогрею меньшой брат, дню Евдокии-плющихе крестник». Кровное, видите ли, родство, подчеркнутая зависимость младшего от старших.

Наследник января-просинца, сдается, натура лирическая. Его время — поэзия лучистого, насквозь золотого, осиянного солнцем воздуха, серебристых, сбросивших зимнюю кожуру барашков ивняка, влажного дыхания осевших сугробов, трелей жаворонка над проталинами и туманов, туманов… Поэтично отразили перемены деревенские святцы: «На Григорья тропинки чернеют и снег тревожится». Затем снова пробелы. Досада разбирает, словно у тебя отнимают сутки по суткам дни твоей жизни.

Посмотрим, что там дальше.

29 марта — Савин и Трофим.

«Пришли Савин и Трофим — сани покинь, телегу подвинь». Телегу подвинуть не труд, расстаться с полозом — люди осмеют. Не про нас совет, северянину бы из копилки примет выбрать подходящую:

«Тепло — вся весна будет теплой».

Ладно, терпенья наберемся и телеги дождемся!

30 марта — Алексей, человек Божий.

В устных календарях — позимный, солногрей — с гор потоки, из сугроба кувшин пролей.

При пестроте, многослойности численников деревня опиралась на отдельные дни, в приметах поворотные. Для марта их три — 14, 22, 30.

За именами в святцах — реальные деяния святых. Федор Тирон погиб за веру 2 марта 306 года. Излюбленный герой песенных сказаний, «Иерусалима вышнего гражданин», он рисовался виршами калик перехожих богатырем, сродни Илье Муромцу. Двенадцатилетним отроком Федор Тирон уже побеждает вражьи орды. Сине море не препона — вброд перейдет, на булатно копье опираючись; не супостат ему змей огнедышащий — поборет, спасая родну матушку, Федорису Микитишну!..

Преподобный Алексий, названный в месяцесловах человеком Божиим, жил в Риме в V в. Воспитанный в роскоши наследник богатых родителей, он, бросив семью, окунулся в нищету, скитания. Бога взалкал душой смятенной? Восылала совесть жаждой испить чашу мирского горя в чаяньи, что другим меньше из нее достанется? Все люди Божий, перед Богом все равны — кротко принимал Алексий тяготы, выпадавшие на долю христианина. Раб бесправен, христианин был ниже последнего раба, всюду гоним за веру. После долголетнего подвижничества во славу распятого Спасителя Алексий возвратился домой никем не узнан до смертного часа, скончался.

Воспевали стражники хожалые:

Лико его пишут на иконы,Житие Олексиево во книгах.Кто Олексия воспоминаетВо всяк день его, света, на молитвах,Тот избавлен будет от вечныя муки,Доставлен в небесное царство…

Приметы в устных численниках диктовались трудовым распорядком, климатическими условиями. В Беломорье, например, солногрей посылал зверобоев к лежбищам тюленей у Канушина мыса Мезенского залива; земледельцам юга страны давал почин пахоты, сева жита; пасечникам — работ на пчельнях.