А дело было так… - Михаил Высоцкий

А Тиналис вперед скачет, прямо в толпу, да орет своим голосом богатырским:

— Что за беда к вам пришла, добры молодцы? Что за супостат покой ваш тревожит?

Переглядывается народ, что отвечать, не знает.

Спорить с богатырем, себе дороже, а рассказывать все как есть не хочется, по кислым физиономиям вижу. Наконец вышел из толпы то ли самый смелый, то ли самый главный — пальцы веером, золотом с ног до головы увешан, три здоровых амбала за спиной. Сразу видно — мэр, избранник народный.

— Тут, богатырь, для тебя нет работы, супостатов в нашем городе отродясь не водилось, так что езжай-ка ты дальше подвиги совершать, а мы уж как-нибудь сами разберемся!

— Как же нет супостата? — удивляется Тиналис. — А сих добрых молодцев кто изранил? Против кого рать стоит знатная? Видать, завелась тут сила нечистая!

— Сии добры молодцы случайно поранились, — как дитю малому, улыбаясь, объяснял богатырю мэр, — Рать учения проводит в условиях, приближенных к боевым, а силе нечистой в наш город дороги нет, вон волшебник стоит дипломированный, он тебе это засвидетельствовать может.

Маг, да такой, что я его и сам в волшбе за пояс заткну, действительно имелся в наличии — стоит в уголке, горемычный, мается, дрожит, а сделать не может ничего. Кем бы ни был враг загадочный — а я уже догадываться начал, ради чего нас сюда Тиналис затащил, — городскому магу явно было с ним не по силам тягаться. Хотя по воле мэра послушно кивнул: мол, нет в наш город дороги нечисти, хотя интересно, как бы он запел, возжелай отец тут гарнизон зомби разместить.

Уж не знаю, может, и не нашлось бы повода Тиналису за подвиг внеплановый взяться, но тут, вот удача, как раз у него прямо под ухом стрела просвистела, да так удачно, что только клок волос состригла. Тут уж на его месте любой бы закипел, так что никто бы обвинить богатыря в неадекватной реакции не смог.

— Так вот же он, супостат! — завопил герой. — Ну берегись, нечисть проклятая, сам Тиналис-богатырь вызывает тебя на честный бой!

И, размахивая мечом, прорвался через ошалевшие ряды городской стражи, а следом за ним через образовавшийся коридор и Малиновка протиснуться успела. Кто знает, чем бы вся эта история закончилась, да, видать, мэр в Белокамне слишком сообразительный попался, не стал ждать, чем разборки закончатся, заорал:

— Держите его! Они заодно!

Ох как страже не хотелось с героем связываться, да богатыри, они по миру странствуют — сегодня здесь, завтра там, — а мэр, он и вчера, и послезавтра мэром будет. Пришлось Тиналису на ходу свой план менять, меч богатырский в ножны прятать, от стрел уворачиваться, и быть бы нам с богатырем ежами, да пришла подмога. Снайпер, что на крыше дома засел, самых ретивых стрелков быстро приструнил, остальные и с пяти саженей в собственные штаны не попадут. А затем и вовсе такое стрелок сотворил, что все только рты от изумления поразевали. Даже я, даром что с братцами всякого насмотрелся, никогда такого в жизни не видел — с крыши десять саженей до соседнего дома перемахнул, от стены оттолкнулся, в воздухе перекувыркнулся, да на коня прямо за спину Тиналиса попал, так что скакун богатырский аж присел. Такая высшая акробатика даже шутам заморским, что султана веселят, не под силу, а пока народ выпавшие от удивления челюсти вправлял, мы

через окружение прорвались и давай к воротам. Я уж думал, моя Малиновка такой галоп не сдюжит, да ничего, обошлось, лошадка моя по выносливее оказалась, от коня богатырского ни на локоть не отстала. Так вместе ворота и проскочили — страже уже голубиной почтой пришел приказ запереть, да не успели, пока то да се, мы уже выскочить успели. А за городом ищи ветра в поле — это зимой по следам можно пойти, а сейчас не найти нас никакой погоне.

Да и кто гнаться будет? У себя в Белокамне мэр заместо царя будет, пока мой отец об этом не прознает, конечно, а тут он никто, да и стражу выгнать не сможет, уж я их лица видел. Только из страха с нами и рискнули связаться, и то стреляли так, чтоб, не дай бог, богатыря не поранить — заденешь, случаем, потом славу злодея по гроб жизни не отмыть. А еще придут иные богатыри справедливость восстанавливать, тогда и вовсе спасайся кто может, а кто не может — тому не повезло. Так что далеко убегать да следы путать нам смысла не имело — пару верст проскакали, когда же последние пригороды Белокамня скрылись, сразу встали на отдых. Конь, даром что богатырский, совсем выдохся, тяжело дышит, а моя Малиновка свежая, прыгает, скачет, да еще и копытом игриво стучит — откуда только силы взялись. А я еще такую лошадку на колбасу отдать подумывал…

— Ну все! — Спрыгнув с коня, Тиналис грозно навис над акробатом. — Тронгвальд, это был последний раз! Я долго терпел, но теперь чаша моего терпения переполнилась. Никаких «если еще хоть раз» больше не будет! Заруби себе на носу: когда в следующий раз услышу, что очередная толпа тебя мечтает на кусочки разорвать, пальцем не пошевелю, буду стоять и наблюдать, как они тебя четвертовать будут!

— Милый друг! — бросился обнимать акробата гном. — Это ты! Как я рад! Целую твои коленки!

А тот только улыбается, да так, как только настоящие эльфы умеют! Не до ушей, а по-особому, возвышенно, как будто только он один и ведает великую тайну, и никому ее никогда не откроет. Да и сам весь возвышенный, черты лица правильные, ни морщинки, ни прыщика, ни перхоти в золотых волосах, «сплошной глумур», как выразился однажды Бенедикт по поводу султанского гарема — еще до того как отправился туда евнухом работать. Да и сам эльф сложен — только завидовать остается, и не культурист, и мышцы горой не выпирают, но будь я не принцем, а принцессой — уже бы на шее повис. Этакий вечно молодой мальчик-красавчик, ни единой отталкивающей черты, даже уши острые в общую картину гармонично вписываются, единственное, что не так, — штанов не хватает. Легкая эльфийская куртка до колен в наличии, лук за спиной, сандалии на. ногах, а вот штанов не имеется. Будь на месте Тронгвальда кто другой — было бы смешно, а так — мелкая, незначительная деталь. Ну без штанов, и что, разве хорошему человеку эти самые штаны так уж обязательны?

— Ты меня слышишь? — продолжал наседать на эльфа Тиналис. — Тронгвальд, черт побери, или ты совсем оглох? Так я тебе быстро уши прочищу!

— Слова твои, отважный воин, слышу и внемлю им всем сердцем и душой! Тебе своей обязан, воин, жизнью, в долгу великом я перед тобой! Как скажешь, так отныне все и будет, послушен, воин, я твоим речам, и благодарен, Тиналис, тебе я, и жизнь я за тебя свою отдам!

— Мой милый друг… — обронил слезу Лютик, обнимая эльфа под голые коленки.

— Ни слову не верю! — заявил богатырь, на которого магия эльфийской песни вообще не действовала. — Но в любом случае это теперь не мои проблемы. Сам будешь выкручиваться, герой-любовник доморощенный…

— Признателен тебе, герой великий, но клятву я эльфийскую даю, что впредь всегда я буду осторожен, и глупость я сию не сотворю! — попытался было оправдаться Тронгвальд, но Тиналис был безжалостен.

— Глупость? Соблазнить жен ста самых влиятельных людей Белокамня, да не просто так, а по списку, из спортивного интереса? Да еще и попасться с этим списком, где в поэтических подробностях описаны интимные подробности отношений с каждой из них? Тронгвальд, может, ты решил составить мне конкуренцию, войти в историю как самый выдающийся любовник нашего времени? Чтоб потомки говорили: «Век Тиналиса-богатыря и Тронгвальда-любовника»? Ты смотри, а то я конкуренцию не люблю, но к тебе по старой памяти, так и быть, отнесусь снисходительно…

— Я преклоняюсь пред твоею славой, и как ты мог подумать, мой герой, что я способен на такую подлость, что так могу я поступить с тобой? Подобному на свете не случиться, я клятву честью рода приношу…

— Ну вот и отлично! — прервал хмурый богатырь очередной виток поэзии эльфа. — Закрыли тему.

Тронгвальд, познакомься — принц, принц, познакомься — Тронгвальд. Он эльф. Познакомились? Ну и отлично. Мы идем убивать дракона. Ты с нами или у тебя еще осталась в списке пара не соблазненных жен?

— Исполнено мое предназначенье, и для величия грядущего побед готов я отказаться от былого и нимфам всем промолвить громко: «Нет!» Дракон нас ждет, так пустимся в дорогу, ты — богатырь, я — эльф, ты — принц, ты — гном. Так пусть преграды нас не остановят, пройдем до цели, я уверен в том! — оптимистически заверил Тронгвальд.

— Не остановят, — согласился богатырь. — Только сначала давай тебе штаны и коня найдем, а то, знаешь, меня не очень прельщает, когда за спиной эльф с голой задницей сидит.

— Утратил сей предмет я гардероба, когда в урочный час, в урочный миг покой мой с нимфой воин потревожил, в дверях с оружием внезапно он возник. Я должен был уйти, не попрощавшись, штаны свои утратив навсегда, и сердце той прекрасной, милой нимфы, вот то действительно великая беда… — горестно поведал эльф трагическую историю утраты.