Минни шопоголик - Софи Кинселла

Почему родители то и дело напоминают о каких-то гадостях? Ладно, может, и не стоило говорить подружкам, что у меня в саду живут феи, что они соберутся на мой пятый день рождения и каждая из девочек сможет загадать желание. Не следовало также объяснять, что феи передумали, поскольку никто не подарил мне действительно хороший подарок.

Мне было пять. В этом возрасте ты вечно что-то вытворяешь, но сейчас мне двадцать восемь.

– Вы собираетесь и дальше перечислять мои прошлые ошибки? – обиженно говорю я.

– Милая. – Мама кладет руку мне на плечо. – Я просто хочу сказать, что… празднование дней рождений никогда не было твоим коньком. А теперь все иначе?

– Эта вечеринка у меня получится! – уверенно говорю я, но мамино лицо все такое же обеспокоенное.

– Ты раздаешь слишком много обещаний, родная.

– Почему бы вместо этого не устроить обед в честь Люка? – предлагает папа. – В «Королевском мече» хорошо готовят.

«Королевский меч»? Так, я официально ставлю крест на друзьях и членах семьи.

– Мне не нужен унылый обед в пабе! Хочу устроить Люку вечеринку. И устрою, даже если вы считаете, что она обернется бедствием…

– Мы так не думаем! – Мама косится на папу. – Мы всегда готовы помочь…

– Нет нужды! – высокомерно изрекаю я. – Уже помогли, спасибо.

Вихрем вылетаю из кухни, прежде чем кто-то из них успевает ответить. Знаю, я веду себя по-детски. Но, если честно, родители могут так… достать.

Разумеется, они не правы, потому что организация вечеринки-сюрприза – плевое дело. Почему бы мне не устраивать праздники почаще? К вечеру у меня уже все решено. Седьмого апреля мы раскинем шатер в саду соседей. Дженис с Мартином уже в команде и поклялись соблюдать секретность. Правда, разговор слышал водопроводчик, чинивший у них кран, но побожился, что будет нем как могила.

Вот только мамина паника меня беспокоит. Днем мама прослушала передачу по радио, в которой сказали, будто британский бюджет – огромная черная дыра, а пенсии вот-вот отменят, как и вообще деньги. И мама тут же созвала всех на семейное совещание. Минни спит у себя в комнате; на кухонном столе – откупоренная бутылка вина, а мы сидим кружком – вылитые заговорщики.

– Итак, – берет слово папа, – совершенно очевидно, что в мире имеются… проблемы.

– Я только что осмотрела подвал. – Мамин голос слегка дрожит. – У нас осталась вода в бутылках, припасенная в двухтысячном, когда обещали проблему миллениума. А также восемь ящиков консервов и коробка свечей. Думаю, три месяца мы продержимся, хотя как быть с малышкой Минни…

– Джейн, мы не в осаде, – с некоторым раздражением говорит папа. – Магазины все еще работают.

– Никогда не знаешь, что будет завтра! Мы должны быть готовы ко всему! В «Дейли уорлд» пишут…

– Но нас могут ждать финансовые потрясения, – перебивает ее папа. – И это коснется всех. Поэтому предлагаю экономить.

Повисает мрачное молчание. Никому из нас не нравится экономить.

– Я знаю, куда уходят деньги, – категорично заявляет мама. – На жареные орешки из «Маркса и Спенсера», которые мы покупаем по твоему настоянию, Грэхем. Тебе известно, сколько они стоят? А ты сидишь перед телевизором и поглощаешь их целыми горстями…

– Чепуха! – вспыхивает папа. – Знаешь, на что деньги утекают? На джем. Сколько банок джема мы способны съесть? Кому нужен… – Он лезет в шкаф и хватает первую попавшуюся банку. – Кому нужен джем из крыжовника и бузины?

Вообще-то его купила я, на ярмарке.

– А что ты от меня хочешь? – негодующе восклицает мама. – Чтобы я жила на какой-то уцененной дряни из пищевого красителя и репы?

– Возможно! Возможно, нам стоит посещать эконом-магазины. Мы пенсионеры, Джейн. И не можем позволить себе роскошь.

– Это все кофе! – выдает свежую мысль мама. – Как называются эти штуковины, что покупает Бекки? «Неспрессо»?

– Да! – подхватывает папа. – Совершенно согласен. Пустая трата! Сколько стоит банка?

Они обвиняюще смотрят на меня.

– Мне нужен хороший кофе! – в ужасе лепечу я. – Это единственная роскошь, которую я себе позволяю!

Ох, мало того, что я вынуждена жить с родителями, так еще теперь придется хлебать бурду с цикорием… Нет, это выше человеческих возможностей.

– Если хотите знать мое мнение, все дело в телевизоре! – бросаю я ответное обвинение. – Вы включаете его слишком громко. Не экономите электрическую энергию.

– Не смеши меня, – хмыкает мама.

– Только не кофе! – кричу я ожесточенно.

– Думаю, мы можем отказаться от джема прямо с завтрашнего дня, – гнет свою линию папа. – Все эти джемы, повидла…

– Ну, если на то пошло, то я готова вообще отказаться от еды! – взвизгивает мама. – Да, откажусь от еды, Грэхем, потому что еда – это деньги на ветер!

– В любом случае, «Неспрессо» дома в миллион раз дешевле, чем кофе в кафе. И вы за него не платите, я сама покупаю его по Интернету! Поэтому…

Мы так увлечены спором, что я не сразу замечаю Люка. Стоя на пороге, он наблюдает за нами, и уголки его губ подергиваются.

– Ой, привет! – Я с облегчением вскакиваю. – Как дела? Все в порядке?

– Да, все хорошо, – кивает он. – Я просто заскочил пожелать Минни спокойной ночи. Но она уже спит. – Он печально улыбается, и я сочувствую ему. В последние дни он видит дочку так редко.

– Она снова потребовала в кроватку все свои игрушки, – говорю я. – Даже кукольный домик.

Люк смеется.

Последняя выдумка Минни – вылезти из постели после того, как я пожелала ей спокойной ночи, собрать все игрушки и побросать их в кроватку, где едва остается место для нее самой. Сегодня, поднявшись проведать ее, я обнаружила Минни, крепко сжимающей во сне деревянного пони, со всех сторон ее окружал целый плюшевый зверинец, а ножки упирались в игрушечный домик.

– Люк, мы обсуждаем текущую ситуацию, – чопорно сообщает мама.

– Текущую ситуацию? – Люк вопросительно смотрит на меня.

– Пытаемся придумать, на чем можем сэкономить, – объясняю я и очень надеюсь, что он ответит: «Какая ерунда, да все в полном порядке, давайте откупорим шампанское», но Люк лишь понимающе кивает:

– Неплохая идея при нынешних обстоятельствах.

– А что это за обстоятельства? – тут же вопрошает мама. – Люк, скажи нам, «Дейли уорлд» права или нет? Я слышала, как один человек по радио сказал об эффекте домино. А мы костяшки. Доминошки.

– Мы – нет. – Папа поднимает глаза к потолку. – Это банки – доминошки.

– Ну а кто тогда мы? – Мама сверлит его взглядом. – Игральные кости?

– Джейн, – мягко говорит Люк, – не нужно верить всему, что говорят СМИ. Они порой высказывают крайние взгляды. Пока еще ничего нельзя сказать наверняка. Ясно только, что доверие к банкам подорвано и среди людей паника. И не только в банковском секторе. Но пока неясно, подтвердятся ли всеобщие опасения.

Мама явно не удовлетворена его ответом.

– Но что говорят эксперты?

– Люк сам эксперт! – возмущаюсь я.

– Экономические гуру, к сожалению, не являются предсказателями, – пожимает плечами Люк. – И они не всегда солидарны друг с другом. Но лучше быть благоразумными.

– Святая правда, – одобрительно кивает папа. – И я о том же. Наши расходы превышают допустимые. Джейн, кризис у нас или нет, но это стоит четыре фунта! – Он размахивает банкой с джемом из крыжовника. – Четыре фунта!

– Очень хорошо. – Мама язвительно смотрит на папу. – Отныне я буду отовариваться в магазине, где все по фунту. Ты счастлив, Грэхем?

– Я тоже, – выступаю я в поддержку мамы.

Ни разу не была в таком магазине, но наверняка там здорово. И все по одному фунту. Красота!

– Солнышко, мы не настолько бедны. – Люк целует меня в лоб. – По-моему, самый простой способ сэкономить, это если ты будешь надевать одежду больше одного раза.

– Я так и делаю, – сердито говорю я. – Вечно ты преувеличиваешь…

– Сколько раз ты надела тот кардиган с красной пуговицей? – невинно интересуется Люк.

– Он… Я…

Черт. Почему я его не ношу? Даже не знаю, где он. Запрятала куда-то в рождественский вечер?

– Сто раз, верно? – Люк явно издевается. – Ты ведь обещала.

– Я собираюсь надеть его сто раз. – Меня не так легко застать врасплох. – Я не уточняла, когда именно буду его носить.

– И, кстати говоря, сколько у тебя одежды в шкафах?

– Я…

– Ты имеешь об этом хоть какое-то представление?

– Навалом, – фыркает папа. – Будем считать сапоги, выставленные у меня в гараже?

– Хоть малейшее представление? – стоит на своем Люк.

– Я не… Это не… – Я, сконфузившись, замолкаю.

Ну что это за вопрос: «Сколько у тебя одежды?» Глупее не придумаешь.

– А сколько одежды у тебя? – в свою очередь спрашиваю я, и Люк задумывается на долю секунды.

– Девять костюмов, некоторые из них слишком старые, чтобы носить. Примерно тридцать рубашек, пятьдесят или около того галстуков, какие-то из них надо выбросить. Вечерняя одежда. Мне не придется ничего покупать в этом году, кроме носков. И я не буду этого делать, не в нынешней ситуации. Вряд ли разумно являться на работу в новом костюме, да еще сшитом на заказ.