Добрая примета - Влада Орлецкая

— Ну на то он и прокурор. И вообще, может быть, у него с женщинами проблемы, — предположила Елена.

— Да нормальный он парень, — все с тем же снисхождением сказал Захарченко. — Просто каждый должен отрабатывать свой хлеб.

Оксана все еще выглядела обеспокоенной.

— Слушай, а он, ну, прокурор… он ведь может опротестовать это решение?

— Не думаю, он же не идиот. Тебе ведь не убийство инкриминировали.

— Значит, все это действительно закончилось?

Она нервно сцепила пальцы и сжала их, чтобы унять дрожь. Сергей, сидевший рядом, взял ее руки в свои. Алиса и Лена понимающе переглянулись: похоже, на их глазах зарождалось большое и светлое чувство. Хотя, судя по поведению Сергея и Оксаны, это чувство, большое и светлое, между адвокатом и его подопечной зародилось уже давно, и отношения у них самые короткие.

Когда подали обед и все выпили по бокалу шампанского, Захарченко сказал:

— Ну что, Алиса Валентиновна, делать-то будем? Юрия Вольского так и не нашли. Так что, выходит, плакали ваши денежки. Вы хотите, чтобы я искал дальше? Вообще-то его объявили в федеральный розыск, но времени уже прошло много, так что…

Алиса прервала его.

— Послушайте, Сергей Палыч, не портите мне аппетит.

— Не понял…

— Я больше не хочу ничего слышать об этих деньгах. Понятно вам?

— Алиса у нас в монастырь собралась, — пояснила Елена. — А там деньги не нужны.

Оксана едва не поперхнулась от этих слов. Она перестала жевать и с тревогой в глазах уставилась на Алису.

— Элис, это правда?

— Да слушай ты ее больше.

— Просто я предположила то, что в твоей ситуации наиболее логично.

— Ленок, я в своей ситуации как-нибудь сама разберусь.

Елена метнула на Алису уничтожающий взгляд, но ничего не ответила.

Она до сих пор еще злилась на Оксану, хоть старалась не подавать вида. Впрочем, это нет-нет да и проскальзывало в ее словах и поведении.

— Давайте лучше выпьем за благополучное завершение нашего дела, — предложил Сергей, почувствовав некоторую неловкость, возникшую после перепалки между подругами.

— Хорошая мысль, — поддержала Алиса. — Давайте веселиться и не думать ни о чем плохом. Тем более что все уже позади, а впереди только хорошее.

Минут через пятнадцать у Захарченко зазвонил мобильный. Он быстро переговорил, а потом сказал дамам, что вынужден откланяться — дела.

— Оксана, можно тебя на минутку? — тихо произнес он, поднимаясь из-за стола.

Женщина понимающе улыбнулась и вышла следом за ним из зала. Елена посмотрела им вслед: через стеклянную дверь было видно, как они целуются возле гардероба.

— Ну и как тебе этот юный ленинец? — не без зависти спросила она у Алисы.

— Хороший парень.

— Все они хорошие… до поры, до времени.

— Что с тобой сегодня? Гундишь, как старушня.

— Да ничего. Не обращай внимания. Просто зло берет, как некоторым все легко сходит с рук. И от тюрьмы отмазалась, и мужика молодого себе нашла. К тому же таким хитрожопым, как она, почему-то всегда подворачиваются такие жалостливые дурочки, как ты. Я бы на твоем месте ее не простила.

— Ты блинчики-то свои ешь. Жуй, жуй, глотай. Нечего себя накручивать.

— Добрая ты, Алиска. Погубит это тебя.

— Да не добрая я, Лен. Это, может быть, единственный человеческий поступок за всю мою жизнь.

— Вот и хватит заниматься благотворительностью. Остановись. А то, чего доброго, останешься еще без своей единственной норки. Посмотри, что вокруг делается. Одни стервятники… — И, покосившись в сторону Оксаны, которая все еще находилась в холле ресторана со своим адвокатом, Елена добавила: — …и стервятницы.

Алиса лишь снисходительно улыбнулась.

— Женька с семейством приезжает, — объявила она, дабы переменить тему разговора.

— Да ты что? Скоро? — заинтересовалась Елена.

— После Нового года.

— Наконец-то мы с ней увидимся! И что, муж тоже с ней приедет?

Алиса лукаво улыбнулась.

— С чего это тебя заинтересовал ее муж? С ними, между прочим, собирается приехать старший Димкин брат, Володя. Кстати, он холост.

— Это который «канадец», что ли?

— Ну да.

— Имя какое-то дурацкое… Володя… Впрочем, Вова — еще хуже… Вован… Вовик… Вовочка… как в анекдоте… А сколько ему вообще лет, начнем с этого.

— На тебя не угодишь. Около сорока, по-моему.

— О-о-о, подруга. Кто-то мне говорил, если мужик долго холостякует, значит, дело дрянь.

— Ну смотри, я действительно собиралась тебя с ним познакомить. Но раз ты не хочешь…

— Подожди, разве я сказала, что не хочу с ним знакомиться?

— А смысл?

— Ну как же…

За стол вернулась сияющая Оксана, и Елена мигом переключилась на нее, тут же забыв, казалось, о потенциальном женихе из далекой, а потому прекрасной страны Канады.

— Ну как? Проводила своего юнната? — принялась ерничать она. — Что-то он быстро смотался. Обещал за стол заплатить…

— Сомневаться в наших деньгах? — словами известного героя в тон ей ответила Оксана.

— У вас уже и касса общая?

— А как же! Совместный труд для моей пользы, он, как известно, объединяет.

— Ну да, слыхали мы об этом…

Потом и Ленка уехала по какому-то срочному делу, связанному с ее работой. Алиса и Оксана остались вдвоем за столиком.

— Слушай, Элис… тут вот… короче говоря, это тебе…

Оксана извлекла из сумочки пластиковый пакетик, из тех что выдают вместе с покупками в отделах парфюмерии и косметики.

— Что это? — спросила Алиса.

— Там деньги… не очень много… но все-таки… хоть что-то…

— Господи, зачем?

Оксана рассердилась.

— Если не возьмешь, то ты мне больше не подруга! Думаешь, легко мне жить с этой ношей? Ты ведь благодаря мне осталась без квартиры! Элис, пожалуйста, просто возьми их, без выпендрежа. Ладно?

— Ты что, машину продала? — догадалась Алиса.

— Не важно. Просто возьми их.

— Ну хорошо. Спасибо, Оксанка.

— Не за что. Мне-то уж точно не за что.

Алиса небрежно махнула рукой.

— Все, забыли об этом…

15

Сергей Захарченко засиделся допоздна за компьютером — необходимо было составить кассацию для очередного клиента. Не всегда получается так легко добиться оправдательного приговора, как в случае с Оксаной Вольской. Или хотя бы условного. Он сидел за ноутбуком на кухне, прихлебывая крепкий сладкий чай. Оксана, его любимая женщина, которая за эти полгода стала ему очень дорога, мирно спала в своей спальне. Ее мальчики, которые тоже стали ему как родные, гостили у бабушки на Алтае. Начинались рождественские каникулы.