Странствия по мирам - Елена Хорватова

Маргарита сначала залюбовалась видом, напоминавшим иллюстрацию к книге сказок, а потом уже удивилась – как же так: цветущие розы, золотые пшеничные колосья, а ведь сейчас зима… Впрочем, они с цвергом и Нининсиной перешли в иное измерение, и здесь все может быть по-другому.

– Ну девочка моя, ступай с миром, – сказала Нининсина. – Иди прямо по дороге к замку, там тебя примут. Вот, это записка для Мерлина, в которой я тебя рекомендую его королевскому величеству и прошу для тебя помощи и протекции.

И она протянула Маргарите свернутый трубкой кусок пергамента.

Ну вот, все-таки Средневековье, мысленно посетовала Маргоша. Сейчас начнется – изволь писать гусиным пером на пергаменте, ездить на какой-нибудь арбе, одежду шить вручную и так далее… А уж вечерняя ванна окажется недоступной роскошью!

– Ох, мы чуть не забыли! – всполошился вдруг Эрик Витольдович и начертил в воздухе какой-то замысловатый знак в виде круга и креста. – Чары взаимопонимания. Теперь ты поймешь любой язык, на котором к тебе обратятся в этом мире или в любом другом, куда занесет тебя судьба. В путешествиях невредно понимать, о чем говорят аборигены.

Наверное, он тянул с этими чарами до последнего, чтобы они тоже не развеялись при переходе Маргоши из мира в мир.

– И еще одно… – В руках Нининсины появился шелковый плащ, который она накинула на плечи Маргариты. – В этом плаще твой наряд не покажется никому странным, куда бы ты ни заявилась и какая бы мода там ни была принята. Не забывай о нем в своих странствиях. Представлять некое экзотическое явление в глазах местной публики и подвергаться насмешкам не всегда приятно, поверь мне. Ну все, ступай, дорогая. Когда придет пора, по этой же дороге вернешься назад…

Маргарита спустилась со ступеней веранды, помахала рукой старикам и пошла по дороге к замку.

Старики смотрели ей вслед. Сентиментальный Эрик Витольдович смахнул слезу.

– А скажи-ка мне, старый баламут, зачем ты пугал девочку, обратившись в демона? – нарушила Нининсина трогательное состояние его души.

Цверг смутился.

– Откуда ты знаешь?

Нининсина дернула плечом, давая понять, что такие вопросы совершенно неуместны: она пока еще в силах узнать и, главное, почувствовать многое из того, что от нее скрывают.

– Как только я пришла в твой дом, это сразу стало мне очевидно.

– Это была просто шутка. Я полагаю, что девочке надо вырабатывать защитные реакции, она должна быть постоянно готовой к тому, что на деле все может быть иным, чем кажется…

– И для этого ты решил поиграть у нее на нервах? От вас, гномов, никогда ничего, кроме глупостей, не дождешься! Как бы мне хотелось, чтобы она устроила свою судьбу. Если бы рядом с ней был человек, способный оградить ее от всех проблем! Не такой, как Раймундо с его вечными терзаниями.

– Так путешествие в Камелот затеяно с целью устройства ее судьбы? – поразился цверг, не ожидавший от старой приятельницы столь тонких расчетов.

– Я полагаю, что в Камелоте у нее будут для этого кое-какие шансы, – подтвердила тетя Нина.

– Если бы ты могла хоть с какой-то степенью точности предсказывать грядущие события – так, как прорицаешь уже случившиеся, – то пришла бы к неизбежному выводу, что в сердечные дела лучше не вмешиваться…

ГЛАВА 6

Дорога была не такой уж короткой: замок оказался намного дальше, чем можно было себе представить. Маргарита все шла и шла, а замок как будто и не приближался, по-прежнему возвышаясь где-то у линии горизонта.

Между тем картины, разворачивающиеся перед Маргошей, поражали своей неестественной, сказочной красотой. Справа за пшеничными полями открылась деревушка, застроенная белыми домиками, утопающими в цветах и плодовых деревьях. Среди зелени и ярких соцветий торчали лишь верхние этажи построек с чисто промытыми окнами да черепичные крыши. С другой стороны от дороги раскинулся лесок, причем такой аккуратный, словно за каждым деревом следил опытный и умелый садовник.

По сказочным законам в таких лесах непременно должны водиться эльфы. Или гномы… А может быть, и эльфы, и гномы – они ведь друг другу не мешают. Свернуть бы с дороги в этот лесочек и поискать бы хорошенькое волшебное создание, притаившееся где-нибудь в ветвях…

Но Маргарита, рассматривая окружающий пейзаж, отмечала все его красоты лишь механически – ее гораздо больше занимали собственные мысли.

Она уже готова была пожалеть, что так поспешно и неосмотрительно дала согласие на путешествие в этот мир, каким бы милым он ни казался. Заявиться в замок какого-то короля, пусть даже и с рекомендательным письмом, и оказаться в совершенно чуждом окружении! При том что у Маргариты, как ей казалось, имелся некоторый житейский опыт, ей еще никогда не доводилось встречаться с особами королевской крови. Она лишь недавно, работая с мемуарами лиц, проживавших в императорской России, разобралась, как положено обращаться к царствующим монархам – «ваше величество» или «ваше высочество»…

Что ж, согласиться осваивать ремесло мага – не самый лучший способ обеспечить себе спокойную жизнь. А с другой стороны: если бы она по-прежнему день за днем ходила на работу, возилась со своими картотеками и пыльными книгами, пила чай с сотрудницами, болтая о всяких пустяках, а дома по вечерам варила бы для самой себя супчик в маленькой кастрюльке, смотрела сериалы, читала дамские романы, вязала шарфики и иногда позволяла бы себе поплакать из-за развода и свалившегося за ним одиночества, вряд ли ее жизнь можно было бы назвать сказочной. И от будущего было бы нечего ждать, кроме скромной пепсин, до которой еще тридцать лет без малого (если порог пенсионного возраста к тому времени не отодвинут)… Разве в таком существовании есть хоть капля романтики?

Бессмысленно бороться с судьбой, раз уж Маргарите суждено было стать ведьмой… Впрочем, она, как и ее покойная бабушка, не любила слово «ведьма», носившее в современном русском языке исключительно негативный оттенок. А ведь оно образовано всего лишь от глагола «ведать», то есть знать нечто такое, что неизвестно другим. В тайных знаниях самих по себе нет ничего страшного, если, конечно, не использовать эти знания во зло.

От раздумий ее отвлек шум за спиной. Не то чтобы шум был громким, но все же вполне различимым в стоящей вокруг тишине. Казалось, что к Маргарите летит какой-то большой предмет, со свистом рассекая воздух и трепеща на ветру.

Оглянувшись, она поняла, что ощущения се не обманывают: к ней по воздуху приближалась человеческая фигура, в которой без труда можно было узнать валькирию, летающую деву-воительницу. Причем это была не какая-то посторонняя валькирия, у которой, может быть, невесть что на уме, – данная особа была Маргоше хорошо знакома и даже состояла с ней в большой дружбе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});