Друзья и любовники - Марианна Эванс

День превратился в сплошной кошмар. Марк не удивился, обнаружив на своем рабочем столе сообщения о звонках из нескольких газет и телевизионных станций в Чикаго. Он прекрасно понимал, что представители средств массовой информации хотят от него подробностей о новом предложении работы и ответа на один-единственный вопрос — собирается ли он уехать?

Спустя некоторое время после прихода Марка в редакцию к нему зашел Том Брайер:

— Говорят, тебя преследуют охотники за сенсациями. Я слушал радиопередачу сегодня утром и ждал, когда ты появишься в офисе. Как ты собираешься справиться с этой ситуацией?

Видя сочувствие на лице Тома и чувствуя его усталость, Марк захотел извиниться перед ним. Естественно, он не мог контролировать то, что люди станут говорить о предложенной ему работе в «Спортс иллюстрейтед». Тем не менее, из-за Тома Марк чувствовал себя скверно.

— Я еще не принял решения, — сообщил он. — Что бы ты ни посоветовал, мне это подойдет.

И именно Том привел Марка в равновесие:

— Я понимаю, что ты переживаешь, стараясь принять такое важное в твоей жизни решение, но чувствую, что ничем не могу помочь тебе. Мне бы хотелось, чтобы ты остался здесь. Но нельзя позволять другим, особенно журналистам, принуждать тебя сделать выбор раньше, чем ты сам будешь к тому готов.

На Марка произвело огромное впечатление то, что он услышал слова одобрения от главного редактора. Но от этого ему стало еще хуже. Он слишком поздно осознал, как тяжело ему будет оставить ту жизнь, которую он вел в Чикаго.

— Я никому не стану перезванивать. А если они снова позвонят, пусть секретарь отвечает, что в настоящее время у меня нет комментариев насчет этого предложения: Черт побери, и это ведь правда.

Том встал и похлопал друга по спине:

— Я надеялся, что ты скажешь именно это. Спасибо. — Он уже было собрался уйти, но потом обернулся. — Я работал редактором в газетах по всей стране, но я никогда не встречал спортивного журналиста, у которого было бы столько читателей, как у тебя. Как только новость стала всеобщим достоянием, я знал, чего следует ожидать, — закончил Брайер.

Дженнифер зашла в кабинет Марка чуть позже. Ссутулившись на своем стуле, он выглядел удрученным, просматривая одно за другим пачку смятых сообщений.

— Марк, у тебя готовы заметки с пресс-конференции для...

Увидев напряженные черты и мрачное выражение его лица, Дженнифер мгновенно замолчала и на время забыла о работе. Она подошла поближе:

— Что случилось?

— Взгляни, — предложил Марк, протягивая ей пачку бумаг.

— Журналисты из газет «Трибюн», «Сан таймс», из информационных агентств, теле- и радиостанций. — Она удивленно подняла глаза. — Что это значит? Почему все эти люди хотят поговорить с тобой?

— Я могу сказать тебе правду, Мордашка: они не собираются узнавать у меня результаты вчерашней игры на Кубок страны. Очевидно, ты сегодня не слушала утреннюю программу Кевина.

— Сегодня — нет. Обычно я ее не пропускаю, но у меня сегодня рано утром было интервью, поэтому не удалось послушать радио. А что произошло?

— Он заявил в прямом эфире, что я могу уехать в Нью-Йорк.

Дженнифер поняла. Конечно, новость о предложении работу Марку просочилась в средства массовой информации из-за «Спортс иллюстрейтед», но это было сделано ненамеренно. Очевидно, Кевин услышал об этом одним из первых и вцепился в эту новость, как стервятник в свою жертву, желая стать первым, кто разожжет пожар.

Но почему? Зачем он поставил Марка в такое положение, что теперь ему придется отбиваться от журналистов и, возможно, менять планы на будущее? Ведь они были друзьями.

— А-а-а, техника косвенного давления, — заметила Дженнифер, испытывая сочувствие к Марку.

— Ты угадала, Мордашка. Скоро каждая радио — и телестанция и газета с ликованием сообщит, что мне предлагают работу в «Спортс иллюстрейтед», и я могу уехать из Чикаго. Они дадут читателям знать, какое выгодное предложение мне сделали, и в итоге те станут подумывать о том, чтобы получать спортивную информацию где-нибудь еще. В конце концов, они выяснят, что скоро я окажусь в Нью-Йорке. Как же можно отказать такому журналу, как «Спортс иллюстрейтед»?

— Они пытаются принять решение вместо тебя, — расстроилась Дженнифер, — и делают это небезуспешно. Но кого я действительно не понимаю, так это Кевина. Он не должен был выносить эту новость на суд общественности. С друзьями так не поступают.

— С друзьями? — пробормотал Марк. Ему не хотелось говорить о Кевине с Дженнифер. Еще не время. — Это свидетельствует только о том, насколько серьезно предложение «Спортс иллюстрейтед», — быстро продолжил Марк: — Они горят желанием увидеть меня в штате собственной редакции. Они запустили эту информацию, чтобы оказать на меня давление и ускорить мое решение, а Кевин, очевидно, слушал внимательно. Позже, Мордашка, я объясню тебе мотивы его поведения. Достаточно сказать, что мы с ним поругались.

— А как насчет самой работы, Марк? — озабоченно спросила Дженнифер. — Ты так же серьезно настроен, как и «Спортс иллюстрейтед»? Именно это волнует меня больше всего.

Отложив в сторону бумаги, Марк улыбнулся. Глядя на него, Дженнифер почувствовала, как у нее закружилась голова.

— Ты всегда больше всех и лучше всех поддерживала меня, Джен. Сейчас ты задала мне хороший вопрос. Вся беда заключается в том, что я сам еще не знаю, как на него ответить. — Он покачал головой. — Но я абсолютно уверен в том, что мне не нужен весь этот ажиотаж. А теперь все захотят знать подробности. Я уезжаю? Или остаюсь? Какая зарплата? Какие дополнительные льготы? Ты меня знаешь, Мордашка, я просто очень увлечен спортом, и мне повезло, что я умею еще и очень хорошо писать.

«Весьма скромное заявление», — подумала Дженнифер, но промолчала, дав возможность Марку высказаться дальше.

— Мне нравятся люди, с которыми я встречаюсь, поэтому я много общаюсь с ними, и это отличает меня от других. Но я не гонюсь за деньгами или за престижем — ради самого престижа.

— Но у тебя есть и то и другое — деньги и престиж — здесь, Марк.

Дженнифер хотелось взять свои слова обратно, как только она произнесла их вслух. Меньше всего сейчас Марк нуждался в том, чтобы выслушивать еще одно мнение, испытывать давление со стороны еще одного человека, а она практически просила его остаться в «Сентинел».

— О, извини. Мне следует научиться иногда промолчать. — Сокрушаясь о том, что ей самой вредит ее чрезмерная прямолинейность, Дженнифер торопливо искала предлог уйти. — Я чуть не забыла о том, ради чего зашла. Передай мне заметки о пресс-конференции Фила Джексона, как только у тебя появится возможность, хорошо?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});