Моя война (СИ) - Владимирова Оксана

— Знаете, — включилась в разговор Эдвидж, — Я не верю, что моя девочка умерла. Мне кажется, что в какой-нибудь из вечеров она зайдет домой и скажет, что пошутила, или обиделась на нас. А возможно кто-то позвонит и потребует выкуп.

— У вас есть причины, считать, что это так?

Эдвидж засмущалась, но ответила:

— Особых причин нет. Так, интуиция. Тела в морге не было.

21 глава

Лиана затаила дыхание. Откуда Эдвидж знала об этом? Никто не афишировал информацию о краже тела. Отис всполошился.

— Дорогая, ты принимала лекарства? Извините, Эдвидж нужно идти, она плохо себя чувствует, доктор прописал ей полный покой.

— Лекарства? — переспросила супруга Отиса.

— Иди, иди, тебе нельзя переутомляться.

Эдвидж неуверенно встала и пошла на выход, провожаемая послом. Когда дверь за ней захлопнулась, Отис вернулся и сел на край дивана. Достав из кармана платок, вытер им лоб и тихо сказал:

— Да, мы знаем, что тело из морга украли. Вернее сказать, мы знаем кто выкрал тело. Моя жена здесь не причем. Я хотел защитить ее. Но, наверное, больше невозможно все скрывать. Прошу, вы ничего ей не говорите, я сам потом все расскажу.

Отис замолчал. Лиана, как и Фреэль тоже молчали. Одна из тактик допросов — паузы. Когда опрашиваемому становится неудобно от тишины, давящей со всех сторон и он начинает болтать. Посол тоже заговорил:

— Бриджит заболела в шесть лет. У нее болела спина, как у старушки. Чуть что и не может разогнуться. Сначала мы не придали этому значения, потом, когда ей отказали ноги, мы положили ее в больницу и у Бриджит обнаружили злокачественную опухоль в спинном мозге, поясничном отделе. Естественно мы встали на очередь, нам вырастили позвоночник и ей сделали операцию по его пересадке.

Отис опять замолчав, глубоко вздохнул. Руки его задрожали и он начал теребить платок.

— После операции она не проснулась. Организм не выдержал, врачи ничего не смогли поделать.

По щеке посла потекла слеза, он закрыл глаза рукой.

— Узнав это, я испугался за супругу. Бриджит наш единственный ребенок больше у нас детей нет и не будет, а она хотела большую семью. Я понимал, что сообщив Эдвидж о смерти нашей дочери обреку её на несчастливую жизнь. Поэтому, когда мне предложили поучаствовать в экспериментальной программе, я согласился.

Отис замолчал, собираясь с силами. В гостиной повисла тишина, которая давила на всех присутствующих. Несмотря на это, Лиана, как и обещала Фреэлю не вмешивалась. Ей даже не пришлось задавать вопросов, посол сам рассказывал то, что она хотела знать. Датчики на позвоночнике Бриджит были не случайны. Александр, прекрасно зная методы допроса, тоже молчал. Пауза затягивалась. Наконец, Отис очнувшись продолжил:

— В клинике сохранился генетический материал Бриджит. С моего согласия его передали в лабораторию, где за полгода вырастили новое тело. Затем, внедрили в нее интерийский чип, в который заложили всю информацию о нашей дочери. Бриджит ожила.

Отис зажал переносицу пальцами и с отчаяньем сказал:

— Эдвидж тогда поверила, что дочь лежит в лаборатории в стерильных условиях, поэтому нам якобы не разрешали приходить к ней. А потом, когда нас пригласили в палату, где наша девочка лежала живая и невредимая, все мои сомнения были рассеяны. Это было счастье, снова обрести дочь. Она была она — наша дочь. В итоге, все это оказалось зря. Чему быть, тому не миновать.

— А вы знаете, что любым роботом может управлять человек? — вмешалась Лиана.

Отис непонимающе на нее смотрел.

— Нет, этого не может быть. Бриджит вела себя очень естественно, да и мне говорили, что она будет как человек.

— Бриджит знала, что она робот? — спросил Фреэль.

— Она не была роботом! — раздраженно ответил Отис, — Бриджит была нашей дочерью. Да, она знала про пересадку позвоночника. Но в ней ничего не было от машины. Все чувства, эмоции, фантазия, творчество — это не могло быть навязано кем-то извне.

Отис закрыл лицо руками.

— Вы знаете, где тело Бриджит? — спросила Лиана.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Отис не поднимая головы утвердительно кивнул.

— Мы можем его осмотреть?

Отрицательно кивнув, Отис поднял глаза на следователей и сказал:

— Тело в Кардагене. Я надеялся, что фокус удастся, — усмехнувшись сказал он, — И ученые вырастят мне снова Бриджит, но они отказали.

— По какой причине? — спросил Фреэль.

— Они ничего не объяснили. А я надеялся, что смогу через свои связи надавить на руководство лаборатории. Поэтому Эдвидж сказал вот такую версию, — тяжело вздохнув сказал Отис.

Грустный, запутавшийся в своей лжи мужчина вызывал жалость у Лианы. Как можно так жить? Носить в себе тайны, которые никому не можешь рассказать. Даже близкие люди не смогут поддержать, потому, что не поймут, пока не увидят картину происходящего. Тяжело, когда просто что-то недоговариваешь близким, а когда ты с ними не честен — невыносимо.

В дверь тихонько постучали и вошла служанка.

— Господин Монтэ, там вашей жене плохо. Она в вашем кабинете. Вся бледная, потеряла сознание.

Отис подскочил и выбежал из гостиной. Лиана и Фреэль направились за ним. Они успели заметить куда он свернул, поэтому тут же двинулись за послом. Зайдя в кабинет Монтэ следователи увидели, как вокруг Эдвидж суетятся слуги и ее муж.

— Нет, нет, только не это — повторял Монтэ.

Наконец женщина очнулась. Она непонимающе оглянулась вокруг, заметив Лиану и Александра села ровно и спросила у супруга:

— Отис, что происходит? Неужели то, что ты сейчас рассказал следователям правда?

— Эдвидж, послушай, ты все не так поняла…

— А если я умру, ты закажешь новую жену с моим генетическим материалом? Как ты мог столько лет лгать мне? Бедная, бедная Бриджит!

Госпожа Монтэ что-то еще выговаривала мужу, Лиана потянула Фреэля за рукав, он посмотрел на нее, и она показала жестом, что им пора уходить.

— Ты все узнала, что хотела? — спросил Фреэль.

— Сейчас будет выяснение отношений, когда супруги остынут, поговорим с ними еще раз.

— Согласен, — согласился напарник, а потом обратился к служанке, которая стояла неподалеку: — проводите нас к выходу.

Оказавшись за входной дверью дома посла, Фреэль серьезно посмотрев Лиане в глаза, предложил:

— Нам надо поговорить.

22 глава

Разговор предстоял не о деле, Александр, сопоставив все факты, потребует объяснений. Возможно, открыв правду, майор Гудлинг оттолкнет его навсегда. Или наоборот из жалости Фреэль ее никогда не бросит. Однозначно, нужно убедить кардагенского следователя, что бывшая шпионка его никогда не любила, а Макс ее единственный мужчина. Главное — сохранить жизнь.

Сердце ухнуло и замерло. Она поплачет, возможно покричит или изобьет боксерскую грушу потом. Сейчас нужно не думать, что мужчина, которого она всегда любила скоро станет ей недоступен. Впрочем, так всегда и было.

— Хорошо, — согласилась Лиана, сжимая кулаки, чтобы дрожь рук была не так заметна.

— Поезжай за мной, — скомандовал Фреэль.

Следователи прошли к своим моноциклам, активировав защитные сферы, завели машины. Первым от дома посла отъехал Фреэль, за ним Гудлинг.

У Монтэ следователи пробыли около часа, поэтому пока еще было утро, то самое время, когда работники не торопились на обед, а все опаздывающие, уже давно добрались до места назначения. Мчаться по полупустым улицам большое удовольствие, особенно когда адреналин скачет в крови и не приходится думать о будущем.

Быстро добравшись в другой конец столицы, Лиана сразу узнала место, куда они приехали. Та самая гостиница, в которой она ночевала, когда поступила в ВАИ. Здесь они встретились с Фреэлем первый раз. Это была не случайность.

Пройдя в номер кардашенского следователя, и видя, как он активировал защиту, встроенную в дверной и оконный проемы, Гудлинг догадалась, что это место в котором Александр встречался, возможно встречается со своими соратниками. Интересно, их первое столкновение в столовой не было ли чем-то запланированным властями? Ведь тогда она уже подала документы в ВАИ. Хотя если бы тогда кто-то знал, что Алекс Плат, бармен из «Чемодана» — кардагенский шпион, вряд ли бы он остался жив. Тем более кто бы ему позволили выкрасть чип? Если только сам Алекс не подстроил эту встречу.