Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Кого мы реабилитировали, почему — никто из нас обычно не задумывался. Да и времени на это почти не оставалось. В те годы дела из архива возили к нам на грузовиках, и работа по их пересмотру поглощала весь день. Выдавать «продукцию» (т. е. заключения о реабилитации) надо было быстрее, начальство подгоняло, и постепенно мы с машинописного перешли на ручное заполнение соответствующих бланков».[130]
К тому же, кто спросит с прокурора, если он «по ошибке» реабилитирует кого-нибудь лишнего? Да никто. За исключением разве что самых вопиющих случаев, вроде реабилитации Главной военной прокуратурой РФ нацистского преступника, командира 15-го казачьего корпуса генерал-лейтенанта Гельмута фон Панвица.
Не следует забывать и о том, что многие дела, проходившие в своё время как «контрреволюционные преступления», по сути, являлись чистого вида уголовщиной. Вот, например, выдержка из обзора 6-го отдела 3-го управления НКГБ СССР по антисоветским проявлениям и важнейшим происшествиям, имевшим место в СССР в апреле 1941 года:
«В Узбекской ССР Юсупов, исключённый из колхоза как разложившийся элемент, в 1938 г. судимый за растрату колхозных средств, убил заместителя председателя колхоза Даминову (его бывшая жена) за то, что последняя разоблачала Юсупова как врага и жулика.
3 апреля сего года рабочий завода № 342 в Горьком Карабанов убил мастера того же завода Шарапова за то, что Шарапов отдал Карабанова под суд как прогульщика».[131]
Из аналогичного обзора за май 1941 года:
«14 мая член колхоза «Красный Полосков» Ульяновского района Орловской области Моисеев нанёс топором по голове два смертельных ранения председателю колхоза — секретарю первичной парторганизации Панову на почве того, что последний отказался отпустить его из колхоза на побочные заработки. Моисеев арестован.
2 мая колхозник с. Дурасовка Терновского района Пен-зенской области Митрохин Игнат Васильевич совершил покушение на убийство бригадира колхоза Митрохина А.Я. за то, что последний разоблачал его как лодыря. Митрохин Игнат скрылся.
30 мая бывший тракторист Гуляй-Борисовской МТС Ростовской области Кравцов выстрелом в окно ранил в голову председателя колхоза «Путь Ленина» Перелыгина на почве мести за разоблачение его как лодыря и прогульщика. Кравцов арестован».[132]
Предположим, что все перечисленные поступки «антисоветскими проявлениями» не являются. Следует ли из этого, что мужьям можно безнаказанно убивать своих бывших жён, рабочим — мастеров, а колхозникам — председателей колхозов и бригадиров? Теоретически подобные дела должны быть переквалифицированы из политических в уголовные и вновь направлены в суд. Однако вызывает большие сомнения, что это делается на практике, особенно если учесть стремление нынешних властей к очернению советского прошлого. Скорее можно предположить, что данная категория «жертв сталинизма» тоже пополняет многочисленные ряды «реабилитированных»:
«Уже без подсказки, глубоко запрятав свою совесть, писал заключения и по другим делам. Лишь изредка отмечал отдельные факты нашей деятельности. Эти записки лежат теперь передо мною… Вот гр-ка В***на (единоличница) — выкрикивая антисоветские лозунги, избила колхозника, причинив тому многочисленные увечья. Осуждена тройкой за теракт к 10 годам лагерей. Реабилитирована. Гр-н П***ов — пользуясь служебным положением, расхищал колхозное имущество. Осуждён тройкой по Закону от 7 августа 1932 г. и контрреволюционный саботаж к расстрелу. Реабилитирован. Гр-н К***ев — 6 раз судимый уголовник, выкрикивал антисоветские лозунги, в рабочей столовой угрожал присутствовавшим коммунистам расправой. Осуждён тройкой за антисоветскую агитацию к 5 годам лагерей. Реабилитирован. Кулацкая банда Ш*** — занималась убийствами советских и партийных работников. Осуждены тройкой НКВД за теракты к расстрелу. Реабилитированы.
Реабилитирован… Реабилитирован… Реабилитирован…».[133]
Но если к пострадавшим от Советской власти уголовникам нынешние борцы с тоталитаризмом относятся прямо-таки по-отечески, применяя к ним, как и к большинству «репрессированных», своеобразную «презумпцию реабилитации», то существует и другая категория осуждённых, к которой подход прямо противоположный. Вот что говорит по этому поводу в одном из интервью главный идеолог «перестройки» Александр Яковлев:
«— Хочу задать вам вопрос как председателю Комиссии при президенте России по реабилитации жертв политических репрессий. Сравнительно недавно — едва ли не за месяц до своей смерти — сын Берии Серго подал прошение о реабилитации своего отца. Вы рассматривали это заявление?
— Здесь имеют место два положения. Говоря строго юридически, и Берия, и Ежов, и Ягода, и Абакумов должны быть — и это страшно даже произнести — реабилитированы. Потому что они расстреляны за то, чего они не делали: ни шпионами нескольких разведок, ни диверсантами и тому подобное они не были. Но это — палачи, убившие миллионы людей! Значит, их надо судить заново и как бы заново расстреливать. Но пока я жив, пока остаюсь председателем названной комиссии, я не только не буду ставить этот вопрос, но и обсуждать его. У нас осталось ещё около 400 тысяч нерассмотренных дел по реабилитации невинных людей, осуждённых по приказам Берии и иже с ним. Я понимаю сыновние чувства уже покойного Серго Берии, но я должен считаться с чувствами детей и родственников миллионов безвинно убитых людей!»[134]
Итак, господин Яковлев без тени смущения признаётся, что не собирался и не собирается подходить к вопросам реабилитации «строго юридически». Одно непонятно — каким источником сокровенных знаний пользуется бывший главный идеолог ЦК КПСС, когда без рассмотрения дел по существу, не дожидаясь решения суда или хотя бы «филькиной грамоты» в виде постановления своей собственной комиссии, объявляет одних «палачами, убившими миллионы людей», а других — «невинно осуждёнными»?
А между тем, в сталинском СССР законы соблюдались, что был вынужден отметить даже верный клеврет Ельцина Алексей Казанник, назначенный на должность Генерального прокурора РФ 5 октября 1993 года, на следующий день после расстрела Дома Советов:
«Знаете, я ведь шестидесятник. На юридическом факультете Иркутского университета нам давали — была хрущёвская оттепель — задания написать курсовую работу на материалах тех уголовных дел, которые расследовались в тридцатые-пятидесятые годы. И к своему ужасу, ещё будучи студентом, я убедился, что тогда даже законность в строгом смысле слова не нарушалась, были такие драконовские законы, они и исполнялись».[135]
Более того, нередкими были в те времена и оправдательные приговоры. Так, во второй половине 1936 года судами было оправдано 8,1 % обвиняемых по ст. 58–10 (антисоветская агитация), в 1937 году — 2,4 %, в 1938-м — 5,7 %.[136] Для сравнения: в 2001 году российские суды вынесли 0,5 % оправдательных приговоров, в 2002-м — 0,77 %, а в I квартале 2003 — целый 1 %.[137]
Пару слов следует сказать и об одном из излюбленных аргументов обличителей «сталинского произвола» — дескать, все тогдашние обвинения строились исключительно на личных признаниях «врагов народа», а вещественные доказательства при этом якобы отсутствовали.
Во-первых, а откуда, собственно говоря, это известно? Следственные дела «репрессированных» остаются засекреченными, проверить обоснованность обвинений мы не можем, а верить на слово предателям, вроде Александра Яковлева, вряд ли стоит. Остаётся только гадать: действительно ли там нет вещдоков? А может, всё-таки есть? Или имелись, но исчезли после того, как в этих делах порылись хрущёвские или горбачёвские комиссии по реабилитации?
А главное, какого рода доказательств ждут господа «реабилитаторы»? Или они полагают, что заговорщики должны вести протоколы своих собраний, а шпионы составлять регулярные отчёты о своей шпионской деятельности? Вспомним, например, известный эпизод русской истории — заговор против императора Павла I, который заведомо имел место, более того, увенчался успехом. При этом вся «документация» свелась к листочку бумаги со списком заговорщиков, который организатор заговора петербургский военный губернатор граф Пален носрш в своём кармане и, можно не сомневаться, в случае провала сумел бы уничтожить.
В подобного рода делах собрать вещественные доказательства крайне трудно. Посмотрим, например, какими методами добиваются осуждения виновных в шпионаже в Соединённых Штатах. Приведём несколько примеров.
Эрл Эдвин Питтс, сотрудник ФБР. В конце 1980-х предложил свои услуги КГБ. Сотрудничал с советской, а затем и российской разведкой до октября 1992 года. Узнав от очередного сбежавшего на Запад любителя колбасы и свободы о том, что Питтс — бывший советский агент, американские контрразведчики подослали к нему в августе 1995 года провокатора, который предложил продолжить работу на российскую разведку. В течение следующих 16 месяцев агенты ФБР старательно изображали из себя сотрудников СВР, получая от Питтса секретные материалы и платя за это деньги. Наконец 18 декабря 1996 года Питтс был арестован. Первоначально он категорически отрицал предъявленные ему обвинения, однако 28 февраля 1997 года всё-таки признал себя виновным. Это добровольное признание было связано с существующей в США практикой судебных сделок: Питтсу предложили признать свою вину и сотрудничать со следствием в обмен на гарантию того, что для него не будут требовать пожизненного заключения. В результате гуманный американский суд приговорил его всего лишь к 27 годам заключения.[138]
- НЕ наша Russia. Как вернуть Россию? - Юрий Мухин - Политика
- Боже, Сталина храни! Царь СССР Иосиф Великий - Александр Усовский - Политика
- Время Сталина: факты против мифов - Игорь Пыхалов - Политика
- Постдемократия - Колин Крауч - Политика
- О выявлении алгоритма управления Россией вопреки её интересам и о путях высвобождения из него - Внутренний СССР - Политика
- Последние дни Сталина - Джошуа Рубинштейн - Биографии и Мемуары / История / Политика
- Экономика будущего. Есть ли у России шанс? - Сергей Глазьев - Политика
- Убийцы Российской Империи. Тайные пружины революции 1917 - Виталий Оппоков - Политика
- Турция между Россией и Западом. Мировая политика как она есть – без толерантности и цензуры - Евгений Янович Сатановский - История / Политика / Публицистика
- Спецслужбы США - Игорь Пыхалов - Политика