О вере славян. Научное эссе - Евгений Анатольевич Небольсин

личности и ничего более вне этого межличностного общения нет – пропадает и уходит в небытие на время разговора. То же самое происходит во время молитв, когда человек самопроизвольно теряет из виду Вселенную и сквозь эти стены и вообще через мироздание (всё становится прозрачным) предстает перед Богом. Есть только общение Личности с личностью, а все остальное – либо не существует, либо только лишь средство этого богообщения. Вселенная перестаёт быть видимой, ибо соучаствует человеку в его межличностной беседе с Богом. И становится видимой, когда человек отвлекается от беседы с Ним. Мироздание оказывает агрессию по отношению к человеку, как инородности этому окружающему бытию. Указывая направление, подталкивает стимулом его к возвращению в первозданное. Выделенное курсивом может стать определением природы познания человека.

В прообразе сказанного в предыдущем абзаце, выход в нирвану – это всегда неизбежная сопутствующая или предшествующая молитве реальность. Древние люди начали выделять эту грань из процесса богообщения и приобщались к Богу безмыслием, отрекшись от всех влечений, то есть чистотой души. Умом отвергает мир, усилием воли делает то, что происходит самопроизвольно, когда человек выходит на молитву и зрит перед собой Личность Творца или личность, когда-то жившего святого. Об этом важно сказать, ибо до пришествия Господа Иисуса Христа сие вкупе с богомыслием было спасительным опытом. Об этом же пишет преп. Максим Исповедник в 21-м вопросе-ответе, где речь идет о Сыне Божьем, победившем боль: «Затем Он попускает им сделать второе нападение и причинить Ему другое испытание искушениями – через муку и страдания… . Стало быть, Господь совлек с себя начала и власти при первом испытании искушениями в пустыне, исцелив страстность всего естества в отношении к наслаждению. Он вновь совлек их с Себя и во время смерти, подобным же образом изгнав из естества страстность в отношении к боли, по человеколюбию Своему делая Себя ответственным за наше исправление и, более того, даже вменяя нам, как Благий, славу совершенного Им». В этих словах видим этот же процесс выхода из самого себя, который сопряжен с молитвой, ее неотъемлемая составляющая. В прообразе практики Нирваны люди прибегают к другим средствам – они, чтобы нейтрализовать своё тело, отравляют или ограничивают его влияние искусственно (алкоголь, наркотики, блуд и так далее). Тело для них зло, мешающее душе быть в радости. Но тело, повторюсь вновь, появилось в реалии Вселенной только для стяжания счастья души быть в Боге и тело радуется душой, ибо тело – видимая составляющая души. Ещё точнее если сказать, то тело – видимая составляющая счастья или природы радости и может выступать в этой кондиции только при одном условии – если является активной составляющей процесса моления всей полноты природы души.

В Православии этот яд не надо создавать искусственно, ибо его преподносит сама жизнь – это сами люди с их болезнями. То есть в Православии бизнес – это сами люди, коих надо привести к вере.

Если подвиг – это ещё одно смысловое имя понятия жизнь, тогда преступность – это попытка жить вне подвига, без подвига. Как должен решаться этот вопрос о преступности? Этот вопрос отклонения от нормы жизни, а именно от бытия в постоянном подвижничестве – всегда краеугольный камень. Но именно он привлекает к себе особое внимание также, как больной зуб хоть и маленький, но от него страдает все тело и даже может погибнуть весь организм. Для воспитания преступника существует наказание. Наказание не для того, чтобы отомстить за содеянное, а чтобы принудить живое к жизни, чтобы более активно взращивать то живое в нём, что имеет вечность – помочь человеку через радость встать на подвиг аскетизма, счастьем вернуть человека к служению Богу. Тут следует добавить, что преступление преступлению рознь. Есть такие преступления, от которых гибнет весь народ из-за одного человека. С другой стороны, один человек может поднять целый город и даже страну. При этом хочу вновь заметить, что подвиг – это иное имя жизни. То есть все те, кто ничего не делает, может подпасть к разряду преступников, не важно кто он в рясе или в погонах. Как говорил один великий, что нет большего попущения злу, чем бездействие праведника.

Теперь для большей ясности рассмотрим вопрос: что такое подвиг? Обыкновенная палка выведена в вертикальное состояние равновесия. Если её отпустить, то по логике вещей оная упадёт. Но в жизни, как раз все иначе – палка стремится, как бы, восстанавливать равновесие после всех воздействий на неё. Под палкой в вертикальном положении подразумевается здоровье людей, на которое постоянно ежесекундно происходит покушение и оное постоянно восстанавливается.

Казалось бы, что легче бороться за равновесие или нет? Понятно, что выдерживать вертикаль (смотреть на Бога через свою внутреннюю жизнь) тяжелее, ибо это постоянное напряжение сил, но именно это и есть утверждение жизни.

Иными словами, даже здесь видим мы это стремление к бытию более тяжёлому, более трудному, к вершине горы, к победе в бою и так далее. Вот уже где это заложено, мы видим постоянное стремление победы жизни над смертью, что и стало определением подвигу и белой линией в формировании цивилизации. Смысл так-то простой. Жизнь – это подвиг в прообразе бытия на Голгофе или в прообразе восхождения на неё за слабости ближнего – это есть более развернутое определение имени "Подвиг" для жизни.

Отсюда явственно предстает перед нами иная грань ответа на вопрос, что такое Родноверие? Государство – это прообраз Голгофы выраженный во множественных вариациях жизнедеятельности людей, но объединённых одной целью. Государство – это, скажем иначе, многовариантно организованный подвиг жертвы каждого ради всех остальных. Это организованное несение Креста для каждого члена общества. Таким образом, исходя из примера, приведенного с палкой в вертикальном положении, жизнь имеет один и тот же образ – образ Голгофы, на которой должны быть все и праведники и преступники. Праведники счастливы от того, что исполняют свой долг, а потому идут на подвиг по своей воле, а преступников приходится принуждать ради жизни их же самих. Подвиг борения за жизнь – это сама природа живого во всех её формах и проявлениях во все времена. В этом мы все одно есть и в этом мы едины. Таким образом, жизнь до Рождества Христова – это пророчество о будущих страданиях Сына Божьего, а после Его Воскресения – исповедь-свидетельство о Нем.

Не сказав ни слова о религии мы здесь понимаем саму структуру жизни, физиологию бытия человека и общества. Нам становится ясным именно то, каким оное должно быть, чтобы имело способность жить.