Девочка, которая зажгла солнце - Ольга Золотова

и поникла еще больше.

— Чьи-то странности не должны влиять на твое восприятие мира, — пояснил Джек, сворачивая с улицы и перестраивая их маршрут в сторону Чайнатауна. — Если твоей матери нравятся правильные вещи — в этом нет ничего плохого, ведь в любом случае можно прийти к компромиссу. Ты не представляешь, как важно ценить то, что имеешь. Особенно семью.

Дауни глубоко вдохнул и с большим трудом сдержал начинающуюся в пальцах дрожь. Каждый раз воспоминания о прошлом отдаются ему вот так, не как у всех, будто он чертово исключение из общего слаженного и стройного уравнения. Некоторые сидят вечером под теплым пледом и пьют какао с плавающими в нем зефирками, пересматривают старые фотографии, кассеты, смеются и шепчутся о прошедшем — они ложкой черпают золотистый мед из своих банок, доставая его из самого низа и с любопытством глядя, как тягучая масса переливается на солнце и стекает обратно, мягкой гущей укрывая верхние слои… Джек же видит это совсем иначе, для него на дне банки только сухой шиповник, и чем больше ковыряешь его ложкой и пытаешься достать, чтобы хоть одним глазком взглянуть и вспомнить, тем листья с каждым разом все более и более мельчают, оставляя на своем месте колючие шипы, а ягоды переминаются в отвратительную кашу.

Такая вот банка со сладким.

Рэйчел виновато посмотрела на нахмурившегося парня и осторожно, почти шепотом спросила его, раздумывая, как бы ненароком не обидеть:

— А что случилось с твоей семьей? Что-то плохое?

От девочки не укрылось, как Джек вздрогнул и сильнее стиснул кулаки, так, что костяшки пальцев чуть побелели. Он явно не хотел говорить о таком личном с новой (и совсем недавней) знакомой, это было слишком сокровенное, слишком тайное, чтобы выкладывать первому встречному. «Эта мелкая не поймет, точно не поймет, с ее-то воспитанием. Гораздо лучше…»

оставить свои проблемы при себе, запереть их где-нибудь глубоко-глубоко и терпеливо ждать, пока не начнут гнить прямо внутри тебя — это ты имеешь в виду, Джеки?

— Я позже расскажу тебе, — коротко бросил парень, снова закутываясь в мысленный кокон и по-настоящему жалея, что прогулка не задалась с самого ее начала. Теперь даже ненадолго выглянувшее солнце слепило глаза и раздражало, и казалось, будто весь окружающий мир решил «помочь Джеку сойти с ума».

— Хорошо, извини.

Рэйчел опустила голову, пытаясь не смотреть никуда, кроме как под ноги. «Черт, ну зачем я спросила! Видно же, что это него для колкая тема, а ты… Глупая, глупая! Не можешь ни слова сказать, никого не обидев. Интересно, почему он еще не ушел от тебя? Да и куда мы вообще?»

Девочка осторожно посмотрела на лицо Дауни, как бы случайно отмечая его мрачность и холодное безразличие. Затем огляделась по сторонам и резко стукнула нового друга по плечу, разыгрывая искреннее удивление:

— Куда ты нас завел? Хочешь меня похитить, а потом продать каким-нибудь злостным типам в подворотне?

Дауни выдавил из себя слабую улыбку и, не сбавляя шаг чуть быстрее прогулочного, разъяснил ровным тоном:

— Если бы я и хотел сделать с тобой что-нибудь в этом роде, то, во-первых, не стал бы показываться на глаза твоей родне. Во-вторых, не позволил бы тебе узнать обо мне столько всего, иначе ты можешь использовать эту информацию против. Ну, и в-третьих, я не пошел бы сейчас с тобой в Старбакс.

— Старбакс? Серьезно!? Я не была там сто лет! Он маленький и уличный, где можно брать только напитки, или это действительно кафе?

— Поверь, ты сможешь накупить там столько сладкой гадости, сколько тебе захочется. Ты ведь так и не начала заниматься спортом?

Брюнет предусмотрительно отодвинулся на шаг от закипающей Рэйчел, именно в тот момент, когда ее кулак набирал скоростью и просвистел в воздухе точно там, где прежде была рука Джека. Рыжеволосая на это только презрительно фыркнула.

***

— Вы уже готовы сделать заказ? — грузная женщина с румяным дружелюбным лицом подошла к столику, легонько постукивая кончиком карандаша о твердую корочку блокнота. Джек театрально поднял вверх руки, всем своим видом показывая, что уступает даме, и официантка обратилась к Рэй с подобным вопросом.

После того неловкого разговора они шли в ноющей тишине, прерываемой лишь короткими указаниями парня касательно дороги к кафе, поэтому, когда двери заведения распахнулись, и в лицо ударил терпкий аромат свежего кофе и пекущегося теста, девочка не смогла удержаться от облегченного вздоха. Все же шум столовых приборов, чужих спокойных голосов и льющейся откуда-то сверху приятной музыки в разы лучше молчаливой враждебности. Похоже, Дауни придерживался того же мнения.

— Мне, пожалуйста, один ванильный коктейль со взбитыми сливками и клубникой, — начала перечислять Рэйчел, задумчиво глядя в меню и в очередной раз пересчитывая в уме данные матерью деньги, — и творожный пудинг. И, будьте так любезны, одну лишнюю ложечку.

Женщина понимающе кивнула и испытывающее посмотрела на второго посетителя. Тот наклонился и неотрывно глядел на собственные руки, будто желая прожечь в них огромную дыру. Очнулся он от глухого и кислого голоса:

— Молодой человек, вы будете что-нибудь заказывать, или я могу идти?

«Тебе же на самом деле некуда спешить», — подумал про себя Джек, переводя более осмысленный взгляд на официантку. «Это твоя работа. Ждать, пока гость не сделает свой выбор и, наконец, не закажет свой несчастный капучино или яблочный пирог, и уйти с полностью испорченным настроением, устало положить листок с заказом на стол бармена, а после бросить короткий взгляд на наручные часы и терпеливо вынести последние шесть часов рабочего дня, натянув на лицо бессовестную и неискреннюю ни на цент улыбку. И ты прекрасно знаешь, по моим глазам видишь, что я сдерживаюсь от какой-нибудь неприличной грубости только из-за присутствия этой рыжей… Считай за подарок свыше».

— Мне один черный кофе без сахара, молока, сливок и всего того, что вы захотите туда положить. Благодарю.

— Отлично, — женщина сделала пару черточек в записной книжке и с видимым облегчением отчеканила, — ваш заказ будет готов спустя несколько минут. И, последнее, могу я узнать ваши имена, чтобы мы могли написать их на ваших напитках?

— Нет. Не стоит.

Дауни демонстративно закатил глаза, предвидя, что девочка захочет вмешаться и мысленно проклиная ее за это, но в то же время с легким интересом наблюдая происходящее. Робертсон не стала медлить:

— Извините его, он просто не знает ваших правил. Меня зовут Рэйчел, а этого грубияна — Джек.

— Замечательно, — с напускным весельем ответила работница, борясь с сильным желанием отвернуться от парня и продолжить общение с милой гостьей. — Ждите, пока не