Военная история Римской империи от Марка Аврелия до Марка Макрина, 161–218 гг. - Николай Анатольевич Савин

глубоком прорыве бригантов на юг. Тем не менее, Агрикола сумел стабилизировать ситуацию.

Римские дунайские провинции в начале Маркоманнских войн в 167/68 г. н. э. с информацией о наместниках и местах расположения легионов

Примерно в 167–168 годах Агрикола возглавлял полевую армию Марка Аврелия на Дунае в ранге, комита, а в 169 году стал легатом Нижней Мёзии. То есть, на протяжении полутора десятков лет Кальпурний Агрикола непрерывно возглавлял самые опасные пограничные провинции Рима. В 169 году Кальпурний, кажется умер от чумы.

Вернёмся чуть назад. В 165 году задунайские племена начали первые попытки прорыва на римскую территорию. Пока они сдерживались войсками на лимесе и ловкой политикой легатов, но разведка определённо докладывала Марку Аврелию о подготовке масштабного вторжения на следующий год. Задунайские племена, несомненно, знали об уходе больших сил римской армии на Восток и о больших потерях, которые они там понесли. Давление же готов, бастарнов, карпов, вандалов, лангобардов с тыла вынуждало маркоманнов, квадов, даков, языгов и других приграничных жителей действовать решительно, ведь терять им было нечего. Пришельцы с севера и востока просто уничтожили бы их, а прорвавшись на римскую территорию, даже силой, они имели шанс уцелеть или, даже, усилиться. Сами готы и вандалы попадут в подобную же ситуацию через двести с лишним лет. Рим уже не вызывал у варваров страха, несмотря на победы на Востоке. За 50–60 лет относительного мира задунайские племена забыли страх перед легионами, а миролюбивые римские императоры не поняли, насколько важно постоянно демонстрировать военное превосходство и ослаблять вражеские племена регулярным избиением их воинов. Теперь задунайская варварская горячая молодёжь считала римлян слабыми и нерешительными, изнеженными людьми, которых можно победить несмотря на их организацию, оружие, доспехи и укрепления.

Маркоманнские войны не были обычным столкновением римлян и варваров. Они открыли новый этап во взаимоотношениях Империи с племенами. Система буферных государств на левом берегу Дуная, представлявшая собой сферу культурного, политического и экономического влияния римлян в варварском мире, оказалась неспособной сдержать движение новых народов к пределам Империи. Под их давлением они сами начали совершать вторжения на территорию Рима и обнаружили свои собственные интересы и свою внешнюю политику. Название войн, данное им римлянами, говорит о том, что римляне считали самыми опасными врагами именно маркоманнов, германский народ свевского корня. Вторым по силе врагом были родственные маркоманнам квады, предки баваров, третьими — сарматы-языги. Остальные враги были представлены либо мелкими племенами, либо частями крупных союзов племён типа лангобардов, бастарнов и вандалов. Археология подтверждает давление на приграничные племена народов Восточной Европы. Так, Бёме пишет (s. 212): «Неоднократно цитируемое римскими авторами давление, которому подвергались жившие на Дунае племена маркоманнов и квадов со стороны их северных соседей, начавших переселяться, по-видимому, отражается и в археологических находках. Й. Тейрал смог идентифицировать броши, поясную фурнитуру, браслеты и керамические формы пшеворской культуры, которая в основном базируется в Польше, на моравских и словацких кладбищах II века. Он не считает случайным, что эти пшеворские элементы появились как раз во время Маркоманнских войн, когда можно предположить инфильтрацию соответствующих групп населения с севера. Исследования К. Годловского также создают впечатление, что после фазы внутренней колонизации носители пшеворской культуры продвинулись преимущественно в юго-западном направлении за Моравские ворота в Моравию и Словакию. Пока невозможно с уверенностью сказать, каковы были масштабы этих предполагаемых перемещений населения».

Но продвижение к среднему Дунаю, по-видимому, имело место не только из района Одера-Вислы, где в основном были представлены вандалы. Давление шло также из эльбской области Богемии, Саксонии и Бранденбурга, а также из Шлезвиг-Гольштейна и южной Дании. Картографирование римских мечей с кольцевыми набалдашниками и кольчуг в могилах германских воинов и жертвенных находках конца II и начала III веков, сделанное К. Раддацем, дает показательную картину в этом отношении. Это оружие, несомненно, является добычей Марко-манских войн, которую привезли германские ветераны войны, вернувшиеся домой и которая чуть позже была положена вместе с ними в могилы.

Набеги внутригерманских воинов, направленные в то же время в сторону юго-западной Германии, можно даже рассматривать как первых предвестников народов, появившихся несколько десятилетий спустя как алеманны. Поэтому не должно быть совпадением то, что именно в это время потрясений было положено начало формированию крупных германских племен, которые появились в письменной традиции в III веке как франки и алеманны.

Серьёзно обеспокоенный, Марк Аврелий в июне 165 или 166 года решился на очень значимый шаг — он начал набор сразу двух новых легионов. Они были названы II Pia и III Concors и набирались, в основном, в Италии, почему вскоре и были переименованы, получив названия II Italica и III Italica. Ответственными за набор были Гней Юлий Вер, которого отозвали из Сирии, и Тиберий Клавдий Прокул Корнелиан. Время создания легионов определяется эмблемой II Italica — капитолийской волчицей, зодиакальное время которой приходилось на 29 мая — 18 июня. Впрочем, считается, что знаком зодиака этого легиона был Козерог, а это переносит время набора легиона на зиму. Сборный пункт новых легионов находился в Аквилее, ясно показывая направление будущих военных действий. Последний раз два новых легиона набирал Траян, но с тех пор Рим и потерял два легиона, поэтому, по сути, Марк лишь восстанавливал оптимальную численность легионов, принятую к концу I века. Денег и людей у него должно было хватить, ведь многие годы Рим лишь богател, а потери и расходы последней Парфянской войны должны были быть быстро компенсированы трофеями.

Очевидно, ситуация выглядела настолько угрожающей, что Марк Аврелий срочно вызвал европейские войска из Сирии на родину. Однако, они выступили из Ктезифона и Селевкии только в начале года, в Сирию прибыли к весне, понеся по пути огромные потери от чумы и голода, а в Италию войска прибыли лишь к осени 166 года.

Победа на Востоке была отпразднована пышно. Оба императора были удостоены титула pater patriae (отец Отечества) и им была предложена гражданская корона или corona civica (первоначально присуждалась римским воинам за спасение жизни гражданина). Луций Вер удостоился чести триумфа. Значение этого нельзя недооценивать; как заметил Плутарх уже в начале второго века, Вентидий Басс — единственный человек до настоящего времени, который когда-либо праздновал триумф над парфянами. (Плутарх. Антоний 34.5). Теперь таких римлян стало двое. Согласно Авторам Жизнеописаний Августов, Вер тактично попросил Марка присоединиться к нему и тот согласился. Это было необычно, но соответствовало только что установленному принципу совместного правления. Также Луций Вер потребовал, чтобы оба сына Марка (Коммод и Марк Анний Вер) получили титул Цезаря. Со стороны Луция Вера это