Ментовской беспредел - Владимир Колычев

На этой ноте они и расстались, чтобы завтра утром встретиться вновь.

Про мента Пашу Игнат даже не думал, когда уходил от нее. Но мысль о нем уколола его, когда он садился в машину.

Глава седьмая

Оксана была хорошей женой. Верной, надежной. Ей нужен только Игнат и только Антошка, больше никто. Даже к золоту она равнодушна. Но Игнат изменил ей. Отсюда и чувство вины. А также желание хоть как-то загладить свою вину. Поэтому по пути домой он заглянул в ювелирный магазин, купил жемчужное ожерелье для Ксюши. Немного подумал и приобрел золотой перстень с бриллиантом для Виолы. В конце концов, у него теперь две женщины...

Джип «Мерседес» ждал Игната на стоянке перед магазином. Рядом стоит второй джип, с охраной. Обе машины черного цвета, с виду неприступные. Прохожие поглядывают на них чуть ли не с ненавистью, но в то же время со страхом. Никто из них не рискнул бы подойти к ним. Из прохожих...

А вот менты рискнули. Едва Игнат подошел к своей машине, как из припаркованной рядом «девятки» выскочили два крепких мужика, из «десятки» еще двое.

– Уголовный розыск! Руки на капот!

Игнат скрипнул зубами, сверкнул взглядом. Но деваться некуда. Менты уже светят ксивами и табельным оружием. Телохранители выскочили из своего джипа, выжидательно смотрят на него. Пацаны отчаянные – только дай им отмашку, ментов на части порвут или хотя бы попытаются сделать это. Но Игнат отмашку не дал. Взглядом дал команду подчиниться.

Из «девятки» вышел еще один действующий персонаж. Пятый член ментовской команды. Игнат узнал его. Это был тот самый мент, который уже однажды поставил его на сто пятьдесят штук за незаконные стволы.

– А-а, Игнат Алексеевич! – без особого старания изображая радость, зловеще улыбнулся он. – Опять ты!

– Не опять, а снова... Что за дела, начальник! Разве мы не в расчете?

– Что-то ты не то говоришь! – подленько ухмыльнулся мент. – Ты – бандит, я – мент, какие между нами могут быть расчеты?.. А ты опять стволы незаконно перевозишь, да?

– Какие стволы, начальник? – с омерзением посмотрел на него Игнат. – Я чистый. Не веришь, проверь.

– И проверю... Звоночек один был. Говорят, что у тебя в машине целый арсенал...

– Арсенал у охранников, – сказал Игнат. – Но у них все законно, лицензии, разрешения. Так что все на мази...

– Посмотрим, посмотрим...

Менты обыскали охранный джип, ничего не нашли. Зато у телохранителей изъяли «ижевские» пистолеты. Но там в самом деле все законно, никаких претензий.

Затем была проверена машина Игната. И надо же, менты вытащили из-под его сиденья совершенно неизвестный ему ствол...

– Что это такое? – протягивая Игнату обнаруженный пистолет, с наглой ухмылкой спросил мент.

Он держал оружие за ствол и подсовывал его Игнату так, чтобы он взялся за рукоятку. Но он не поддался на провокацию, отдернул руку. Не хватало еще пальчики свои на волыне засветить...

– Это подстава, гражданин начальник! – презрительно глянул он на мента. – Ты эту дурилку мне подбросил!

– Да, а что скажут понятые? – злорадно ощерился мент.

Понятые не заметили, как менты подкладывали в машину ствол. И с чувством исполненного долга расписались в протоколе изъятия.

– Пусть и в получении бабок сразу распишутся, – съязвил Игнат.

– Какие бабки? О чем вы говорите? – с классовой ненавистью во взгляде спросил мент.

– Да такие! Кто с меня в прошлый раз полтораста штук баксов скачал? Ты. Так что не строй из себя святошу... Сколько ты в этот раз запросишь, а?

– Вы что, гражданин Бурлаков, взятку мне предлагаете? – взвился мент.

– Не дождешься! Хрен тебе с маслом, а не бабки!.. Повадился один лис в курятник, да без башки остался... Ты, начальник, башку свою покрепче затяни, а то, не ровен час, с резьбы сорвется...

– Так, он мне еще и угрожает! – театрально возмутился мент. – В машину его. И на Петровку!

Игната усадили в «десятку», повезли по направлению к центру города. Он все ждал, когда менты предложат ему отступные. Чтобы затем послать на три шершавые буквы. Но менты молчали всю дорогу.

Его прямым ходом доставили в изолятор временного содержания на Петровке. Началась нудная процедура оформления, и Игнат понял, что с ним не шутят. Как ни крути, а у него в машине нашли огнестрельное оружие. Понятые, протокол изъятия – все по форме, все по закону.

И в изоляторе приняли его строго по закону. Объяснили ему его права и обязанности, составили полную опись изъятых вещей, выдали матрац и чистое белье. Но главное, позволили сделать положенный по закону звонок. Он мог позвонить Леве или Вилли, чтобы они как можно скорее включили механизм противодействия ментовскому беспределу. Но он позвонил Ксюше, кратко обрисовал ей ситуацию, объяснил, что переживать за него не надо, потому как в самом скором времени он выйдет на свободу. А Лева и Вилли без того уже знали, что его приняли менты. Начальник охраны уже поднял волну...

Игнат выглядел цивильно. Клубный пиджак, отутюженные черные брюки, галстук, модельная прическа. Короче говоря, он не был похож на уголовника со стажем. И когда его привели в камеру, кое-кто принял его за терпилу.

Время было уже позднее, «пассажиры» в большинстве своем спали. И только три каких-то охламона сидели на одной шконке под самым окном, нещадно дымили и о чем-то трепались.

В «Петрах» «пассажиры», как правило, надолго не задерживались. Самое большее – десять суток, а потом добро пожаловать в Бутырку, в Матросскую Тишину или в Лефортово – это как карта ляжет. Народ попадал сюда разномастный – бандиты, воры, убийцы, наркоманы, просто неудачники, погоревшие на бытовухе. Арестанты здесь редко сбивались в компании по интересам. Так, познакомились, поговорили и разошлись – кто в следственный изолятор уйдет, кто на волю самоходом. Даже блатные, и те не особо хорохорились. Какой смысл напрягаться, работать на авторитет, если завтра тебя здесь уже не будет? И тюремной «пропиской» здесь никто не занимался за отсутствием «паспортного стола». Словом, здесь каждый был сам по себе, никто никого не трогал. Хотя, конечно, попадались и тупоголовые бакланы...

Игнат зашел в камеру, бросил матрас на свободный шконарь. У него напрочь отсутствовало какое-либо желание с кем-то разговаривать. Тем более здороваться, представляться. Да и случай не тот, формальности сейчас не канают.

Зато кое-кому захотелось побакланить.

– Ты откуда такой взялся? – спросил его крупного сложения лопоухий парень.

Смешные уши, а само лицо – чисто смехопанорама. Но Игнату не до смеха. Ему бы приземлиться, полежать немного пластом, собраться с мыслями. А тут, похоже, рамс назревает.

– Ты чо, не слышишь? – начал заводиться лопоухий.

– Митяй, да оставь ты его! – одернул его дружок.

Но тот не успокаивался.

– Ты чо, не въезжающий, в натуре? – продолжал он донимать Игната.

Только все его базары пролетали мимо ушей.

– Не, ну ни фига себе! Тебе чо, впадло со мной базарить? – вскипел лопоухий.

Игнату хватило одного взгляда, чтобы определить его статус. Натуральный баклан из тех, кто о тюрьме знает лишь понаслышке, но уже усвоил якобы главное правило арестантского быта – сила решает все. И невдомек ему, что сила без ума на тюрьме не пляшет. А если пляшет, то недолго...

Игнат смерил баклана презрительным взглядом, встал со шконки, но вовсе не для того, чтобы разговаривать с ним стоя. Захотелось отлить.

На «дальняке» вонь. Видать, некому унитаз драить. Полная антисанитария. Ну да ладно, это, в конце концов, не люкс в пятизвездочном отеле.

Игнат сбросил балласт, повернулся, чтобы идти к своей шконке. Но на пути стоял детина с тупой лопоухой физиономией.

– А я тебя знаю! – хищно прошипел он. – Ты, типа, «новый русский», да? Типа, бизнес у тебя, да? Фирма своя. Типа, хозяин – барин. А мы для тебя быдло, да? Базарить с нами впадло, да? Только ты не в офисе своем, понял? А я не твой работяга, понял?..

– Все сказал? – устало, но твердо спросил Игнат. – Если все, отвали!

– Не, пацаны, ну вы смотрите, совсем буржуи обнаглели! – обращаясь к своим дружкам, прогудел баклан.

– Ага, совсем нас за людей не считают! – вякнул кто-то.

– Не, ну ты слыхал, буржуй, чо народ говорит? – взбодренный поддержкой, взвыл детина. – Люди – мы! А ты – тьфу!

– Это ты, что ли, человек, – ухмыльнулся Игнат. – Баклан ты дешевый, шнырь помойный...

– Чо ты сказал? – вскипел парень.

Яростный порыв швырял его на обидчика. Похоже, он уже собирался схватить Игната за грудки, но тот остановил его одним только взглядом. Режущий взгляд, тяжелый и непробиваемый, как железобетонная плита. И смертельная угроза, как тот быстродействующий яд – она мгновенно передалась на расстояние, проникла в кровь баклана, напитала свинцовой тяжестью его волю...

Игнат не просто смотрел на грубияна. Он выкручивал его взглядом наизнанку. Когда выкрутил, сказал: