За что ты нас предал? - Адриана Чейз

вообще впервые.

- Прости, Ян… Я не знаю, как так получилось, - проговорил Адам, когда Митя от меня отлепился, но лишь для того, чтобы встать рядом и крепко сжать ручонками мои пальцы. - Вари нет с нами два года. Он плохо ее помнит… И уже давно не говорит о маме.

- Я нашел маму! - с упорством сказал на это Митя.

Я улыбнулась ему, не зная, как себя вести и что делать. Наверное, самым ужасным будет сейчас подтвердить мнение сына Адама, что его мама к нему вернулась. Потому что это неправда. И потому что я - это я, а не какая-то другая женщина.

- Малыш, иди сюда, - попросила я Митю, отойдя к скамейке, на которой и устроилась.

Ланской смотрел за этим с кривой улыбкой и затаенной в глазах болью. Видимо, опасался, что сейчас его сына ждет самое большое разочарование в жизни.

- Ты решил, что я твоя мама, - сказала Мите, когда он подошел.

Сын Адама кивнул и довольно улыбнулся. Он был похож на Ланского, но в то же время в чертах его лица угадывались и другие, видимо, принадлежащие той самой Варваре. Вдруг почудилось странное. Что она наблюдает за нами сейчас и тоже ждет моего вердикта.

- Но меня зовут не Варя, - осторожно сообщила я Мите. - Я Яна.

Тот сначала нахмурился, потом пожал плечиками. Этот жест я уже видела у его отца, он был весьма характерным.

- Мама Валя уже у меня была. Пусть тепель будет Яна.

В этот момент уже настала моя очередь растерянно оглядываться кругом себя. На Адама я старалась не смотреть, потому что мы оба не знали, как будет правильно повести себя в данной ситуации. Понимала я лишь одно: что Мите нужно донести важное - я не Варя, которая вернулась. Но, похоже, он воспринял это совершенно нормально.

- Хорошо, - кивнула в ответ. - И ты должен знать, что не я тебя родила.

- Знаю, - тоже кивнул он. - Но ты - моя мама!

Вот теперь я беспомощно взглянула на Ланского. Нет, мне не желалось вскочить с места и сбежать. Напротив, то, что Митя принял меня за свою мать, никакого негатива с моей стороны не вызывало. Но что думал об этом сам Адам?

- Митюш… мы же с тобой шли есть мороженое, - тихо обратился он к сыну, когда тот не нашел ничего лучшего во время возникшей паузы, чем устроиться рядом со мной и прижаться к моему плечу.

- Мама может пойти с нами? - спросил он тихо.

Ланской взглянул на меня вопросительно. Я понимала: сейчас от моего решения будет зависеть очень многое. Обруби я все на корню в данную минуту и все закончится. Адам просто отправится разговаривать с сыном и убеждать его в том, что никакой мамы он не нашел. А я пойду по своим делам.

- Я как раз уже закончила здесь все необходимые процедуры, - сказала, улыбнувшись сначала Мите, потом - его отцу. - И с удовольствием бы поела клубничного пломбира.

В ответ малыш закричал: «Ула—а—а!», а его отец, кажется, выдохнул с облегчением.

* * *

Из офиса в этот день Вольский ушел пораньше. Ему хотелось вернуться домой как можно скорее, но вовсе не тот факт, что к нему переехала Снежана, был тому виной. Почему-то стало казаться, что в его отсутствие в его же собственном доме происходят какие-то вещи, которые ему бы не понравились, столкнись он с ними лицом к лицу.

Потому что за последние дни он понял одну вещь: Майская - совсем не та, какой была на протяжении всех месяцев их знакомства. Она все чаще показывала характер, шла наперекор и давала понять, что чуть что не по ней - она попросту уедет. И на ум Вадиму невольно приходило сравнение с Яной. Та хоть тоже выказывала свою непокорность, но делала это исключительно в тех моментах, которые были уместными. В остальном же была той женой, с которой и в огонь, и в воду.

Как только Вольский зашел в дом, увлеченный мыслями о том, что, возможно, он просто еще не привык к другой женщине, из столовой, где обычно в это время никто не трапезничал, раздались сначала голоса, а затем - смех Майской. Вадим прошел на этот звук и распахнул дверь.

- Что тут творится? - процедил он, когда глазам его предстала прелюбопытная картина.

Снежана стояла позади его отца, что восседал с видом короля за столом, и разминала ему плечи. Оба были увлечены беседой настолько, что даже не сразу его заметили. А когда это все же случилось, Майская вскинула бровь, но своего занятия не оставила.

- Мы общаемся, - просто ответила она, склонив голову набок. - А что?

Вольскому очень не понравилось то, каким взглядом на него посмотрел отец. Однако, в следующее мгновение он убедил себя в том, что ему просто почудилось.

- Домашний массажный кабинет тоже входит в понятие «общаемся»? - уточнил он, присев напротив отца.

Только теперь увидел, что они здесь, что называется, «плюшками баловались». На столе стояла бутылка шампанского, два бокала и две тарелки. На одной фрукты, на второй - канапе с икрой.

- Вадим, не начинай, - поморщился отец, когда Снежана убрала руки с его плеч и, фыркнув, отошла, прихватив по дороге бокал с недопитым игристым. - Мы всего лишь говорили с твоей будущей женой. Обсуждали рождение внука.

Вот как? И интересно, до чего дообсуждались?

- Есть что-то, что мне нужно знать? - с усмешкой и всем сарказмом, на который был способен, спросил Вадим.

Как же чертовски его бесило происходящее! Отец вообще не участвовал в делах фирмы. Он, Вадим Вольский, обеспечивал приток доходов! Да еще какой! Но словно бы ни к чему не имел отношения. И когда он таким образом пытался уберечь все имущество от притязаний Яны - этому было разумное объяснение, но после развода с женой он потребует дарственные на свое имя. Пусть отец возвращает все, что Вадим накупил и оформил на него! Можно было, конечно, заняться этим уже сейчас, но лучше он подстрахуется и вернет все, когда станет свободным человеком.

- Да ничего,