Через соловьиный этаж - Лайан Герн

— Так было только в начале, — прервал его господин Шигеру. — Многие из них стали влиятельными людьми, купцами, накопили значительное богатство. У Кенжи тоже свое дело, и ведет он его весьма успешно.

— Наступили смутные времена, — сказал Кенжи. — Как считают жрецы, истекают последние дни верховенства закона. Я говорил о далеком прошлом. Сегодня мы действительно занимаемся разного рода предпринимательством. Время от времени служим одному из кланов, и тогда носим их герб, или работаем на того, с кем сдружились, как, например, с господином Отори Шигеру. Кем бы мы ни были, мы сохранили свои способности, хотя другие давно утратили их.

— Вы сегодня находились одновременно в двух местах, — сказал я. — Стражники видели вас на улице, а я в саду.

Кенжи насмешливо поклонился мне:

— Мы можем раздваиваться и оставлять своего двойника в любом месте, можем становиться невидимыми и двигаться быстрее ока. Среди наших преимуществ острота зрения и слуха. Племя сохранило эти качества благодаря самоотверженности и упорным тренировкам. В воюющей стране многие высоко ценят наши способности и готовы за них дорого платить. Большинство членов Племени рано или поздно становятся шпионами или наемными убийцами.

Я с трудом сдерживал дрожь, но краска словно вытекла из меня. Я вспомнил, как раскололся надвое под мечом Йоды. Все голоса дома, сада и города с нарастающей силой зазвенели у меня в ушах.

— Кикута Исаму, который, как мне представляется, был твоим отцом, не исключение. Его родители состояли в кровном родстве — двоюродные брат и сестра, поэтому в нем наиболее ярко проявились способности семьи Кикута. К тридцати годам он стал идеальным наемником. Никому неизвестно, скольких людей он отправил на тот свет; большинство смертей выглядели естественными и никому не приписывались. Даже по меркам Кикута он считался скрытным. Исаму был мастером в области ядов, в особенности горных растений, которые убивают, не оставляя никакого следа. Он собирал травы с горах Восточного Края, ты знаешь, какие места я имею в виду. Люди в деревне, где он остановился, были Потаенными. Они, видимо, поведали ему о тайном боге, о запрете убивать, о суде, который ждет после смерти: не тебе об этом рассказывать. В тех пустынных горах, вдали от враждующих кланов, Исаму думал о своей жизни. Возможно, к нему пришло раскаяние. Может быть, он слышал голоса убитых. В итоге он отрекся от Племени и стал Потаенным.

— И был за это наказан? — из темноты произнес господин Шигеру.

— Он нарушил основные законы Племени. Нам не нравится, когда от нас отрекаются, тем более, если это человек с таким огромным талантом. Подобные способности становятся в наши дни редкими. Сказать правду, я не знаю, что именно с ним произошло. Я даже не знал, что у него есть сын. Такео, судя по всему, был рожден после смерти отца.

— Кто убил его? — с трудом проговорил я.

— Кто знает. Его смерти желали многие, кто-то успел первым. Конечно, никому не удалось бы подступиться к Исаму, если б он не дал клятву никогда более не убивать.

Он надолго замолчал. Комната погрузилась в темноту, светлым оставался только небольшой круг возле лампы. Я не видел лиц присутствующих, но был уверен, что Кенжи наблюдает за мной.

— Твоя мать никогда не рассказывала тебе об этом? — наконец спросил он.

Я покачал головой. Потаенные умалчивают о многих вещах, хранят секреты друг от друга. Если чего-то не знаешь, не расскажешь никому ни под какими пытками. Если тебе не известны тайны брата, ты его никогда не предашь.

— Признайся, Шигеру, — рассмеялся Кенжи, — ты и подумать не мог, кого привел к себе в дом. Даже Племя не подозревало о его существовании, о мальчике со скрытыми дарами Кикуты!

Господин Шигеру ничего не ответил, лишь наклонился вперед и попал под свет лампы. Он улыбался, радостно и чистосердечно улыбался. Я подумал, какие же они разные, эти два друга: один такой открытый, другой — хитрый и лукавый.

— Мне нужно знать, как вы встретились. Я не просто пришел поболтать с тобой, Шигеру. Мне нужно знать, — настоятельно требовал Кенжи.

Я услышал, как по лестнице поднимается Шийо.

— Сначала примем ванну и поужинаем, — сказал Шигеру. — А потом продолжим разговор.

Теперь он знает, что я сын наемного убийцы. Захочет ли он жить со мной под одной крышей? — думал я, погружаясь в горячую воду. Шигеру и Кенжи уже вымылись. Сверху доносились их голоса. Они пили вино и предавались воспоминаниям.

Я подумал об отце, которого никогда не знал. Мне стало грустно от мысли, что ему не удалось избавиться от своего прошлого. Он же хотел покончить с убийствами, а прошлое решило покончить с ним. Протянуло свои длинные руки и нащупало его даже в Мино, где, спустя многие годы, Йода нашел Потаенных. Я посмотрел на свои длинные пальцы. Неужели мне тоже придется убивать?

Что бы я ни унаследовал от отца, я еще и сын своей матери. Я соткан из самых разных нитей, и их очень трудно сплести вместе, но они свивают мои мускулы, обрамляют стенки сосудов, по которым течет кровь. Я вспомнил, как разозлился на стражников. Я был в ярости. Я вел себя как их повелитель. Войдет ли эта новая нить в мою жизнь, или меня отошлют прочь, узнав, кто я?

Мысли становились все запутанней, причиняли боль. Шийо позвала меня к столу. Вода наконец согрела меня, и я проголодался.

К господину Шигеру и Кенжи присоединился Ихиро. Перед ними уже стояли подносы. Когда я вошел, они обсуждали всякие мелочи: погоду, план сада, мои средние способности к обучению и плохое поведение. Ихиро до сих пор злился на меня за тот вечер. Мне казалось, что с момента, как я плавал с Фумио в леденящей осенней реке, прошли недели.

Еда была даже вкусней, чем обычно, но не только Ихиро наслаждался ею в полной мере. Кенжи уплетал за обе щеки, а господин едва к ней притронулся. Я попеременно чувствовал голод и тошноту, страшась и в то же время нетерпеливо ожидая окончания ужина. Ихиро так много ел и делал это столь медленно, что мне казалось, он никогда не закончит. Дважды мы уже почти расправились с ужином, как он желал «еще одну крохотную добавку».

Наконец Ихиро похлопал себя по животу и тихонько рыгнул. Он собирался приступить к длинному обсуждению очередного садового вопроса, когда господин Шигеру дал ему знак оставить нас наедине. Отпустив пару шуток обо мне для Кенжи и вежливо поклонившись, Ихиро удалился. Харука и Шийо зашли убрать посуду. Когда утихли их удаляющиеся шаги и голоса, Кенжи наклонился вперед:

— И?.. — произнес он.

Я пожалел, что не ушел на кухню вместе со служанками. Не хотелось находиться рядом, когда двое мужчин решают твою судьбу. Я не сомневался, что разговор пойдет именно об этом. Кенжи, скорей всего, пришел, чтобы заявить о правах Племени на меня, а господин Шигеру будет только рад отпустить потомственного убийцу с богом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});